Чтобы хоть как-то согреться, я припустила по неглубокому (к счастью!) снегу и выбралась на ту самую длинную аллею.
Яркое слепящее солнце, сказочно искрящийся снег, поющие птицы (?!). Даже ветра нет, полный штиль. Красота… была бы полной, если бы я понимала, что вообще происходит.
Но, видимо, я все-таки была хорошей девочкой весь год, и Маа надо мной сжалился.
Увидев вдалеке идущую фигуру (вроде мужскую, но какая разница кто будет моим спасителем), я побежала, что было сил, боясь, что человек исчезнет за поворотом быстрее, чем я его настигну.
—Господин! Господин, подождите!
Фигура резко остановилась.
В несколько прыжков я настигла моего будущего спасителя (куда он денется!), приготовившись спросить… уже не важно, что спросить, как прямо перед ним очень некрасиво полетела в сугроб. Что б его! Но не долетела.
Ибо была подхвачена сильнейшим воздушным потоком, который вздернул мое посиневшее от холода тело и вернул в вертикальное положение.
—Ты?!
—Ты?!
***
Рус суетился с кофе, даже конфеты где-то раздобыл, вполне себе съедобные. Стол освободил, стулья. Создавал уют, можно сказать, редчайшей ценности.
Константин смотрел на ударившегося в гостеприимство Руса и размышлял. А стоит ли рассказывать другу о взрыве в Магистериуме или оставить его пребывать в счастливом неведении? С одной стороны, информация, конечно, не для распространения. Но Император ведь наложил запрет только на общение с информационщиками? Но с другой стороны, быть может беспечный Рус станет еще чуточку осторожнее? Мысль о таинственных письмах и не менее таинственном исчезновении Франца Корвана не давала Константину покоя.
В итоге, после некоторых умозаключений, все же озвучил укороченную версию событий. Но и этого хватило, чтобы друг шокировано замолчал и принялся нервно крутить в руках чашку. Длинные тонкие пальцы при этом заметно подрагивали.
—Какая-то непонятная мне активность деструктивных элементов. Тин, чего они добиваются? Зачем все это?
Константин в ответ лишь пожал плечами и с удовольствием сделал несколько глотков ароматного напитка. Кофе он мог поглощать абсолютно в любое время суток. В любом количестве.
—Рус, у меня пока нет ответа. Сожалею… И поэтому я прошу тебя быть осторожнее.
—Куда уж осторожнее. Я курсирую исключительно между домом и Галереей.
О том, что он собирался вместе с Ледо навестить жену Франца Корвана, Рус благоразумно умолчал. И чуть не вскрикнул от неожиданности, услышав за дверью визги и крики.
—Нееее-еееет! Стойте! Да стойте же! Стойте, кому говорят! Не пущу!
—Нет, пУстите!
За дверью мастерской явно что-то происходило. Опять. Возня, громкие всхлипы, писки, истошный визг. Творилось что-то непонятное.
Ми Кама напрягся. Быстро отметил побледневшего Руса и понял, что надо брать инициативу в свои руки.
Друг затравленно озирался по сторонам в поисках чего-то более весомого, чем кисть художника. И Константин в очередной раз подтвердил, что боевая магия никогда не была в числе любимых дисциплин Русеана.
Вздохнув, мигом соорудил защитный экран, укрывший и его друга. А мгновение спустя в мастерскую в буквальном смысле вкатились двое. Причем, оба «вкатившихся» были хорошо знакомы и Тину, и Русу.
На полу мастерской лежала их случайная знакомая Лурдина, в ногу которой очень крепко и абсолютно некультурно вцепился служитель Штеф. Двумя руками. Даже странно, что не зубами.
Блондинка встала на четвереньки. Попыталась лягнуть служителя Галереи. Но защитник не сдавал позиций и руки не отпустил.
—Это еще что такое?— сурово и, как ему показалось, грозно рявкнул Константин. Еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
Рус сдерживаться не стал. Картина, так сказать, была шедевральная. Уползающая на четвереньках от своего преследователя пышногрудая блондинка (встать на ноги ей не давал тот же Штеф, который обеими руками держал ее за лодыжку) и сам служитель, которого она волокла за собой по полу.
—Все, я не могу так больше работать! Это Сас знает что!— простонал Рус.— Леди, что Вы здесь забыли?
Брыкающаяся Лурдина злобно посмотрела снизу вверх и прошипела:
—По-моему, это Вы забыли, господин ри Фарра!
И извернувшись так, что одна рука оказалась свободной, блондинка молниеносно метнула в сторону Русеана небольшой вязкий комок с едва различимым слуху заклинанием.
Глава 23
На меня смотрели самые необычные черные глаза, которые я когда-либо видела в своей жизни.
—Что ты здесь делаешь, Ки-ана?— глухо спросил мужчина.
Вот так встреча!
Я передернула плечами.
Колючий мороз впился в мою посиневшую плоть, и я с грустью подумала, какое же хорошее у меня манто… находится так далеко отсюда. Единственное, что меня сейчас грело — это капюшон моей тонкого свитера. И то, одно название…
Чтобы немного согреться крепко обняла себя, даже немного попрыгала. Но вдруг почувствовала, как неожиданно все изменилось. Внутри меня стало так тепло, так уютно, как будто кто-то мягкой меховой варежкой прошелся по оголенной коже, вызвав рой приятных мурашек. Теплый воздух начал обволакивать и снаружи.
—Сама хотела бы знать,— буркнула я и, задрав голову, посмотрела на того самого таинственного Тахира-музыканта.— А ты?
Мужчина молчал и, не отрывая глаз, пристально наблюдал за мной.
—Ладно, я не знаю как я здесь оказалась. Честное слово,— добавила я, увидев как брови мужчины удивленно поползли вверх.— Я открывала родовой портал в Галерею, но…
Я замолчала. Что сказать? Что понятия не имею, как я так «промахнулась»? А вдруг подумает, что я какая-то неумеха? Хм… А почему меня это вообще волнует? А если…
—Но?— голос мужчины резко вырвал из размышлений.
—А?— я вздрогнула.— Но по непонятной мне причине оказалась здесь. Кстати, а где мы?
Принялась озираться.
—В парке.
—В парке и все?
—В парке Императорского Дворца,— нехотя вымолвил Тахир.
Императорский Дворец?? Вот это новость. Дворец, в который невозможно попасть никак, кроме как по приглашению. Магия не позволит. А я вот взяла и так запросто сюда попала, чисто случайно промахнувшись с точкой выхода из портала? Или не случайно? И что здесь делает музыкант? Вопросов больше, чем ответов. Глядя на немногословного Тахира, я засомневалась, что узнаю правду.
(Надеюсь, что незаметно!) я скользнула взглядом по фигуре, практически полностью скрытой черным плащом.
