Насловах всё было куда проще, пофакту пришлось искать вКраснодаре юриста, который бысогласился приехать вСеверные Гребешки ивсё нотариально заверить. Час напоиски итри часа ожидания, когда жеюрист доберётся додеревни. Однако время япопусту нетратил— спросил уинтернета, законно липоступил Филимонов. Имне даже непришлось глубоко копать, наменя почти сразу вылетела огромная статья обеспределе некоторых аристократов. Как оказалось, подобное практиковал нетолько Филимонов, омошенничествах сплатными дорогами было много информации. Беда втом, что вСеверных Гребешках никто непользовался смартфонами. Втом, что касалось прогресса, здесь царил прошлый век, иФилимонов этим нагло пользовался.
Около одиннадцати утра кдеревне подрулила чёрная шикарная «Волга» иизнеё вышел худосочный парень всером деловом костюме.
—Здравствуйте, вас вызвал я, Марк Ломоносов,— япожал его протянутую руку.
—Алексей Сонин. Где можно расположиться?
Япровёл его вдом старосты, рядом скоторым собрались все деревенские. Алексей ихвнимательно оглядел икивнул:
—Хорошо, что все уже здесь. Для заключения вассального договора слюбым поселением требуется подпись семидесяти пяти процентов его жителей,— онпосмотрел насвои наручные часы ипроизнёс:— Приступим. Втри часа дня уменя назначена другая встреча.
Кполудню онзакончил свою работу, аястал гордым обладателем своей маленькой деревеньки вглуши Краснодарского края. Прихватив документы, яотправился вЮжные Гребешки— как сказал староста, дососеднего поселения можно дойти пешком заминут двадцать-тридцать, поэтому янестал ждать автобуса. Пожалел яосвоём решении уже через пять минут— пекло было дикое, помоим ощущениям, солнце пропекло меня дозолотистой корочки. Сперва япринял Южные Гребешки замираж— так сильно дрожал отжары воздух, нопотом понял, что— ура!— ядобрался!
Чтобы выглядеть как истинный аристократ, аневспотевший бомж, янабросил насебя иллюзию— выглаженный дорогущий костюм, лакированные туфли иидеально уложенные волосы.
—Эй, где дом Филимонова?— спросил яупервого встретившегося мне жителя деревни.
—Там,— вылупив глаза, ткнул пальцем тот ваккуратный кирпичный домик.
—Спасибо.
Ярешил брать нахрапом— нецеремониться, несоблюдать этикет, абыть наглым, напористым игрубым. Сбесстыжими мошенниками только так— ведь пока ихнеприжмёшь кногтю инепокажешь, что стобой шутки плохи, они будут юлить ивыворачиваться. АФилимонов был тем ещё жуликом, которому нежало наживаться набедных крестьянах. Громко топая, яподнялся покрыльцу изатарабанил вдверь. Мне открыла служанка вбелом чепчике.
—КФилимонову. Новый покровитель Северных Гребешков,— представился я.
—Секундочку,— поклонилась служанка иприкрыла дверь.
Яприслушался. Изглубины дома донёсся шум, брань, потом что-то заскрипело икто-то грузно пробежал кзадней части дома. Яспустился скрыльца иначал обходить дом поогороду. Дверь замоей спиной отворилась, ислужанка извиняющимся тоном начала говорить:
—Господин, прошу прощения, янезнала, новиконт Филимонов отбыл вМоскву рано утр…— запоздало осознав, что беседует смоим затылком, она закричала мне вслед:— Господи, куда вы⁈ Это частная территория! Господин!
Иззадней двери дома вывалился низкий лохматый коренастый мужичок вфиолетовом сюртуке, расшитом золотом исеребром. Сидел этот сюртук нанём плохо— как накорове седло. Мужичок закинул наплечо небольшую кожаную сумку иприпустил поогородам, перепрыгнув через забор как молодой сайгак. Выругавшись, ябросился заним— честно говоря, неожидал отнего такой прыти. Новлюбом случае Филимонов далеко неубежал, ядогнал его напомидорных грядках третьего огорода иповалил прямо вгрязь.
—Добрый день,— поздоровался яиоскалился, отчего Филимонов вздрогнул изажмурился.— Хотел быуточнить, покакому праву вызаставляете моих вассалов платить запроезд поединственной дороге, которая худо-бедно соединяет ихсцивилизацией? Или вызабыли, что единственную дорогу запрещено делать платной?
—Нет. Да. Наверное,— выпалил Филимонов, иего лицо скривилось, словно онсобирался вот-вот разрыдаться.— Выменя посадите втюрьму?
—Зависит оттого, насколько тыбудешь мне полезен,— яподнялся иотряхнул штаны. Иллюзия красивого костюмчика слетела, теперь зааристократа меня было сложно принять, даже издалека исослепу. НоФилимонов отчего-то несомневался вмоём происхождении ипродолжал дрожать отстраха.— Если тыбудешь сомной сотрудничать, тояникому нерасскажу обеспределе, который тытут устроил. А, нуиещё тывернёшь все деньги, что содрал сСеверных Гребешков. Надеюсь, хоть бухгалтерию тыведёшь? Или наналоговую утебя тоже аллергия?
—Веду, веду,— протараторил Филимонов иногтём щёлкнул попереднему верхнему клыку.— Всё отдам! Вот вам зуб!
Якивнул наего дом:
—Нехочу стоять нажаре.
* * *
Южные Гребешки, дом Филимонова, час спустя.
Филимонов устроился вкровати, обложившись подушками иодеялами, и, потянувшись, взял стумбочки чашку сгорячим ромашковым чаем. Сделал судорожный глоток, тяжело вздохнул иоттянул воротник рубашки. Ужас, который ониспытал услышав фамилию «Ломоносов», непередать словами! Дело втом, что Филимонов был азартным человеком иобожал делать ставки, его любимым видом спорта были бои наАренах. Конечно, оннепропустил выступление первого аристократа, который осмелился выйти наАрену. Втот день Филимонов как раз был вМоскве иуспел купить последний билет впервый ряд.
Обычно бои длились неменьше десяти минут, противники мутузили друг друга или осыпали магическими атаками. Ихподбирали так, чтобы они были примерно равны посиле ибой точно незакончился сразу. Сражения, вкоторых сходились бойцы изпервой десятки и, например, издевятой, были большой редкостью иделались скорее для развлечения, потому что все заранее понимали, кто станет победителем.
Филимонов сделал ещё один глоток ромашкового чая ипрошептал:
—Явыжил, явыжил.
Тогда против Ломоносова выставили номер пятьдесят шесть— невероятно сильного бойца, если говорить осражениях без магии. Филимонов нераз ставил напятьдесят шестого ивсегда выигрывал. Новтот день… Всего лишь заодну секунду Ломоносов победил пятьдесят шестого— парой быстрых движений! Невероятно! Страшно представить, какой силой обладал этот парень! Поэтому Филимонова едва недолбанул инфаркт, когда онуслышал, КТО стоит задверью. Ломоносов стал покровителем деревни, которую облапошил он, Филимонов! Ему нежить!
Новсё обошлось. Ломоносов пощадил его, только велел отдать все деньги, которые Филимонов содрал сСеверных Гребешков, ивкачестве моральной компенсации купить трактор икомбайн.
Глава 7
Ипатово, районный центр Гребешковского района, главная больница, три часа дня.
Морская Оса была, как можно догадаться поназванию, морским монстром, родственницей обычных медуз. Вообще-то она была безобидной— питалась креветками имелкой рыбой ипогибла поглупости, из-за своего любопытства. Когда долгие годы живёшь едва линевцентре океана ивидишь только касаток, акул ивсякую там горбушу, очень сложно удержаться инеподплыть кздоровенной металлической штуке. Ещё сложнее— неопутать еёщупальцами, чтобы потрогать иизучить наощупь.
