Зал взорвался аплодисментами. Лысая взяла застеклённый поднос и, спустившись сосцены, начала раздавать студентами деревянные когти. Егор Скворцов принял коготь изеёрук сзатаённым трепетом иприжал его ксердцу. Лицо его стало глупым-преглупым иочень счастливым. Белобрысые близнецы— Андрей иНастя— зыркнули нанего изаржали, как кони. Ихгогот поддержало несколько парней идевушек, которые топтались рядом. Забавно, иполучаса непрошло, астуденты уже сбиваются вгруппки. Только розоволосая красотка демонстративно держалась отвсех подальше.
—Садитесь застол!— приказала Лысая, когда раздала все когти.— Ровно вдесять часов жду вас втриста двадцатой аудитории, она находится вправом крыле натретьем этаже. Тот, кто опоздает, будет отчислен.
Директор, как истинный джентльмен, подал ейлокоть, иони покинули зал.
Студенты загомонили, обсуждая произошедшее ирассматривая деревянные когти. Все пытались занять места поудобнее. Александр Стахович поспешно сел воглаве стола, его поклонницы ипоклонники устроились рядом. Белобрысые близнецы сосвоей группой поддержки заняли противоположный край стола. ЯиМария устроились посередине. Справа отнас тяжело опустился Егор— лавочка под ним громко скрипнула, инасекунду мне показалось, что она поломается. Нонет, выдержала.
—Кто сядет сэтим жирдяем, тот— дохлая облезлая кошка!— крикнул Андрей идля верности ткнул пальцем вЕгора. Потом показал наМарию именя идобавил:— Унас уже есть две облезлые кошки. Фу-у-у-у, аядумал, откуда воняет?
Детский сад какой-то. Япоморщился. Скандалить из-за такой чепухи нехотелось— ещё будет время поставить урода наместо. Мария, подтверждая мои мысли, мягко взяла меня заладонь, слегка сжала ипокачала головой. Веёглазах прыгали бесята— кажется, она уже придумала коварный план мести.
Авот Егор воспринял всё нетак спокойно— онвпринципе был словно большой ребёнок, поэтому сейчас был готов разреветься. Поего щеке скатилась слеза, онвытер еёрукавом ивсхлипнул. Покосился наменя иМарию, поднялся ипопытался уйти.
—Простите,— пробормотал он.— Вынеоблезлые кошки. Всё нормально, яналожу еду втарелку исяду надиване.
—Мыхорошо притворяемся,— сказал яизаставил его сесть обратно. Недоумевающие взгляды всех присутствующих устремились наменя.— Насамом деле мыкошки. Анемного дохлые иоблезлые, потому что вступительные испытания были тяжёлыми.
—Мяу,— подтвердила Мария, фыркнула иуказала натот край стола, где сидели белобрысые близнецы.— Правда, воняет стой стороны. Меня мама учила мыться каждый день. Атебя, Марк?
—Тоже.
—Что вытам вякнули?— прорычала Настя ивскочила, сжав вкулаке вилку. Еёбелые волосы встопорщились, как шерсть нахолке уразозлённой собаки.
—Во-о-о-о-от, опять. Чувствуешь, Маш, говном завоняло, да?— яповернулся кмоей подруге, сморщил нос ипомахал перед собой ладонью, словно пытаясь отогнать неприятный запах.
—Ага, точно.
Взале повисла тяжёлая тишина. Атмосфера стремительно накалялась. Андрей встал рядом ссестрой, набычился ивзял нож. Остальные студенты, затаив дыхание, ждали развязки— кто сострахом, акто исвосторгом. Ноблизнецы неуспели броситься вдраку— розоволосая красотка демонстративно швырнула настол свою кожаную сумочку, иэто прозвучало так громко, словно взорвалась бомба. Несколько студентов вздрогнули иотпрянули, парочка даже свалилась славок.
—Бои между студентами разрешены только врамках обучения,— заявила она иплюхнулась насвободное место рядом сЕгором.
Андрей так сцепил зубы, что унего желваки заходили. Настя нервно дышала, еёзаметно потряхивало. Они явно колебались— очень ужхотелось надрать мне задницу. Но, видимо, учиться вКраснодарской Академии имхотелось больше. Поэтому близнецы бухнулись налавочки ипринялись остервенело ковырять еду вилками.
—Вам бынепомешало выучить Устав,— сказала розоволосая красотка, обращаясь комне иМарии.— Если быони навас бросились, выбынестали звать преподавателей, авмазали вответ. Ивылетели быкчёртовой бабушке изАкадемии впервый жедень. Ой, ненадо головой качать, яжевидела, что выприготовились драться!
—Асколько вУставе страниц?— поинтересовался я.— Моё расписание забито, нонадесяток листов явремя выделю.
—Пятьсот шестьдесят восемь.
Язакашлялся ивыдавил:
—Давай дружить?
—Янебуду пересказывать тебе Устав,— отрезала розоволосая.
—Тыранила меня всамое сердце,— ясхватился загрудь изакатил глаза.— Нухоть скажи, как тебя зовут?
—Кристина,— она ткнула Егора кулачком вплечо ивелела:— Атынебудь такой мямлей инаучись защищаться. Вромановцы нежные ромашки неидут, аесли иидут, тобыстро вянут. Они тебе одно оскорбление, атыим— десять! Пусть захлебнутся. Апобить тебя никто непобьёт— струсят. Нарушители Устава вылетают отсюда как пробки!
—Ну, это если есть свидетели,— япоумерил еёпыл.— Так что навсякий случай незарывайся, если неуверена, что сможешь дать отпор самостоятельно. Преподаватели нянчить тебя небудут.
—Япришёл вАкадемию, чтобы защищать людей,— вдруг твёрдо заявил Егор, иего четыре подбородка мелко задрожали.— Идраться сдругими студентами янебуду. Ну, по-настоящему, аненауроках. Только смонстрами, чтобы защищать. Иянеобиделся наобзывательства. Мне было неприятно, что оскорбляют вас. Выэтого незаслуживаете. Выхорошие. Иполучается, что выпострадали из-за меня, аяведь пришёл вАкадемию, чтобы…
—Защищать людей,— закончила занего Мария. Еёброви взлетели почти долинии волос. Она задумчиво протянула:— Тыочень интересный человек. Ятаких раньше невстречала.
—Ивообще-то янетолстый,— сказал Егор иуменьшился вмгновение ока. Точнее, сдулся. Вот перед нами сидит огромный парень, весом неменьше трёхсот килограммов, авследующую секунду— БАЦ! Ионпревратился всреднестатистического молодого человека, симпатичного идаже слегка накаченного. Мария иКристина ошарашенно приоткрыли рты, апотом начали ощупывать Егора. Онсмутился ипояснил:— Способность уменя такая. Жир— это защитный доспех. Его ничто неможет пробить.
—Апочему тыходишь ну… Эм-м-м-м,— Мария замялась инервно дёрнула серёжку-банан влевом ухе.
—Толстым?— подсказал Егор исразу жеответил:— Акакая разница толстый человек или тонкий? Главное, чтобы был хорошим. Добрым ичестным.
—Справедливо,— якивнул ипосмотрел начасы.— Давайте-ка поспешим, уже девять часов, анам ещё искать триста двадцатую аудиторию.
Мыбыстро поужинали ивполовину десятого вышли изобеденного зала. Дорогу вправое крыло нашли быстро— достаточно было вспомнить, скакой стороны главный вход. Авот слестницей навторой этаж всё оказалось куда сложнее. Еёпросто-напросто небыло. Вообще. Никакой. Лестницы. Часы показывали уже без пятнадцати десять, аунас даже небыло идей, как подняться наверх. Непотолок жепробивать? Тем более Кристина сказала, что портить здание Академии запрещено,— отчислят. Аещё странно было, что другие студенты досих пор непоказались.
—Агде остальные?— Мария робко озвучила вопрос, который крутился уменя вголове.
