—Выпей это, колдун!— какая-то девушка вчерном колпаке, схватила меня зарукав, аееподруга протянула чашу смутно-бурым зельем.
—Выпей зелье Арноли! Получи благословение богини!
—Спасибо, милая! Яитак полон благословения позавязку,— отказался я, делая шаг всторону.
—Пожалуйста, выпей! Оцени наше искусство!— неунималась ведьмочка.
—Явыпью,— вступилась виконтесса ивзяла чашу изеедрожащих рук.
—Элисан, ненадо. Неизвестно, сколько дохлых мышей они туда накидали. Идем лучше познаем волшебные чары вина или эля,— якивнул всторону повозки, скоторой торговали питьем иедой.
Однако, Ленская уже сделала несколько глотков, скривилась. Сделала еще один. Затем ееглаза дико расширились, она вскрикнула: «Боги! Арноли!»— роняя чашу, схватилась заживот иупала втраву. Возле ног юных ведьм виконтессу затрясли судорожные конвульсии. Ленская нашла взглядом меня, попыталась поднять голову, нотут жебессильно уронила ее.
Глава 18
Самая лучшая ведьма
Окна выходили наБольшую Казанскую площадь ивысоты 34этажа открывался великолепный вид: как наладони был Багряный дворец изападная часть Кремля, Вторая Имперская иКитай-Городская башни. Правее виделось, как огромный дирижабль, похожий наоранжево-синий огурец, отходил отБасманного Причала. Наверное, это был Южный Экспресс. Иесли быбаронесса только пожелала, томогла быуже лететь внем всамой комфортабельной каюте наКипр. Хотя какой Кипр⁈ Ведь можно подождать несколько дней иполететь Третьим Атлантическим наКубу, атам виманой наЯмайку.
—Бл*дь! Ялюблю этот мир!— ввосхищении вскрикнула Талия, еще больше высунувшись вокно.
Ичерез миг ровно против нее возникла озабоченная физиономия Родерика. Видно, услышав еевозглас, призрак спешно воспарил кней.
—Что случилось?— спросил он.
—Ничего! Все очень заеб*сь, вот что!— баронесса отошла отокна обводя руками просторную, сияющую роскошью комнату исообщила:— Все это время якак идиотка жила вкаком-то задрипанном поместье папочки, атеперь явот где! Натридцать четвертом этаже «Поднебесной»! Апартаменты люкс втри комнаты! Хотя могла бывзять ипять, только неохота бегать потом искать покомнатам шмотки. Скоро накуплю ихогромную кучу.
—Тогда вот тебе еще немного нашмотки,— сказал серый маг, помахав ввоздухе пачкой пятисоток.— Так сказать, докучи.
—Дахватит уже,— госпожа Евстафьева, небрежно махнула рукой. Всамом деле, зачем ейстолько? Окна Самсон-банка как раз под ихномером, всего напятнадцать этажей ниже, так что, если потребуется, Родерик может влюбое время спуститься ипринести еще пачку-другую.— Лишние деньги лучше хранить вневкошельке, абанке!
Она рассмеялась, исерый маг тоже улыбнулся, оценив еешутку.
—Нужно шмотки купить. Иеще виману. Хорошую, большую виману. Вот только еще пилот нужен… Может, Елецкого нанять?— она рассмеялась, подпрыгнула иловко выхватила пачку пятисоток упризрака.— Заэту пачку нанеделю согласится быть моим пилотом иносильщиком?
Мысли оЕлецком приходили кней часто, и, хотя Талия насмешливо отзывалась ографе при Родерике, эти мысли походили наосколок стекла, царапавшем еесердце. Баронесса несчитала себя ревнивой. Нет, она точно небыла ревнивой. Никапельки! Так допустим, Лиса она выбросила изсвоей жизни водин миг, хотя рыжий мучитель всвое время ейочень нравился. Иперед Ковальским случился разрыв содноклассником— Максимом, онтоже прошел для нее очень мягко. Ну, дабыло какое-то сожаление, будто немножко чего-то нехватало. Ноэто мелочи. Талию вообще небеспокоило, что Максим при ней намеренно целуется сдругой. Баронессу даже смешил этот глупый спектакль. Авот Елецкий все-таки козел. Обидно… Иобидно вовсе непотому, что унего появилась какая-то новая сучка: пусть трахается, хоть затрахается— чужой пиз*ынежалко. Сожаление вызывало, что Елецкий подвел ееипредставил таким наглым образом, всем видом отсекая ее— Талию, свою подругу сдетства отсебя. Вот это было очень обидно. Нудаладно, теперь унее есть Родерик. Всяких Елецких много, аРодерик один навесь мир. Кто кроме Родерика, может вылететь вокно 34этажа ичерез десять минут вернуться, победно держа пачку пятисоток? Дело невденьгах— госпожа Евстафьева никогда небыла жадной. Адело втом… Втом, что нет таких больше как Родерик. Ионеепонимает лучше других. Ужточно получше этого умника Елецкого, который последнее время вообще начал рассуждать, точно нееедруг, апапочка.
Последнее сообщение отЕлецкого так иосталось неотвеченным, хотя прошла большая часть дня. Да, она ответит ему. Ноответит позже. Может даже несегодня— пусть сначала промучается горьким осознанием, кого онпотерял, этот трахнутый друг. Апапе она все-таки сообщила все, что нужно. Сказала, что унее все хорошо, появился очень хороший друг, который сказочно богат, иона невернется домой вближайший месяц, аможет три. Ивообще вернется, лишь втом случае, если папа раз инавсегда откажется отпривычки держать еевзаперти.
—Ну, что идем всалоны одежды? Купим тебе что-нибудь особенное,— предложил Родерик.
Вчера под вечер они купили для баронессы пару каких-то платьев, туфли костюм ишляпку свуалью, чтобы она могла скрывать лицо. Ноэтого жемало. Родерик хотел, чтобы его девочка ненуждалась нивчем. Пусть унее будет столько всего, сколько поместиться вэтих шикарных комнатах. Аеще оночень любил, когда она раздевалась при нем, примеряя новую одежду. Любил смотреть итрогать ееобнаженное тело, чувствительное кего прикосновениям.
—Идем!— согласилась она.— Еще нужно купить сигареты иновый эйхос. Да, кстати, что там насчет твоего египетского медальона? Когда тыхочешь его забрать?
—Лучше подождать досубботы. Софа должна уехать навыходные,— Родерик нехотел, чтобы Талия столкнулась вего квартире наМаросейке сСофой, вернее Софьей Ильиничной Желябиной, скоторой онпрожил вместе больше года. Последний месяц ихотношения наладилось, они часто ссорились инесмотря наэто Желябина нехотела окончательного разрыва, возможно из-за квартиры— богатой, дорогой квартиры встаринном доме. Софа еесчитала наполовину своей лишь потому, что она тоже вложила веепокупку аждве тысячи рублей. Подумать только: каких-то две тысячи! Это при том, что Родерик заплатил заэто жилье вцентре столицы около ста тридцати тысяч. Ибольшая часть этих огромных денег была взята вдолг наочень неприятных для него условиях. Нотеперь наплевать навсе условия, деньги, долги, наквартиру инаСофу. Авот египетский медальон забрать нужно обязательно. Дело невтом, что эта вещь стоила дорого, автом, что еемагическая ценность была велика, как иукольца, которое иногда надевала Талия. Очень нехотелось, чтобы эта вещь попала невтеруки. Медальон Родерик хотел подарить своей новой возлюбленной. Однако, имелась проблема: медальон лежал всейфе, асейф ему, призраку, открыть было явно непосилам. Здесь могла помочь только сама баронесса.
—Почему мыдолжны ждать?— госпожа Евстафьева открыла дверку шифоньера, ипередвинула вешалки сплатьями, купленными вчера.— Снова тыпечешься освоей еб*нутой Софе?
