—Мир,— будто неохотно согласилась она.— Елецкий, ячего-то непойму: тыменя что, вообще неревнуешь? Тебе наплевать наменя?
—Немного ревную. Номыжедрузья уже сколько лет. Яхочу, чтобы утебя было все хорошо, ичтобы вокруг тебя небыло таких ребят как Лис. Кстати, слышал отСухрова, Лиса уже выпустили издома Асклепия. Так что тебе нужно быть осторожнее. Онаших стобой разногласиях давай поговорим позже— нехочу обэтом вспешке, инехочу, чтобы остались какие-то неясности,— япотрогал кольцо наеебезымянном пальце, явно великоватое ей.— Очень тебя прошу, нелезь вастрал без Родерика. Иневызывай своего Гарольда при людях. Это очень опасно идля них, идля тебя. Все, прости, побегу.
Ячмокнул еевщеку ипоспешил квиконтессе Ленской. Все-таки очень хорошо, что явстретил Талию ихоть так немного поговорил сней. Конечно, между нами осталось кое-какое недопонимание иоткрытые вопросы, ноэто мелочи, которые можно решить. Главное— больше нет злости сеестороны. Еще осталось беспокойство, что она может попасть вбольшую неприятность сэтим кольцом исосвоей страстью копасным идеям, ноянемогу ееостановить. И, наверное, недолжен. Пока она сама ненабьет шишек инеполучит должный опыт, никакие слова еенеизменят. Кстати, кольцо наеебезымянном пальце явно согромной астральной силой, ионо наследие Родерика. Вот теперь мне понятно, каким образом серый маг, еще будучи живым вШалашах, так ловко ибыстро вызывал астральных волков. Я-то думал, что такая сила внем самом, оказывается лишь вартефакте. Ноэто колечко неотменяет моего мнения: Родерик— хороший маг.
Кдому мыподъехали около часа ночи. Вот так, вернулись сночных гуляний намного раньше, чем ямог предположить. Светлана припарковала «Электру» наплощадке управого крыла дома, аятем временем смотрел наокна своей комнаты, изкоторых кфронтону тянулись черные языки сажи, заметные даже вночной темноте. Неберусь предположить, что пощадил огонь измоих вещей— ясно, что горело знатно. Завидев меня, напорог тут жевышел Денис— один изохранников, скоторым ячаще всего общался иАнтон Максимович.
—Ваше сиятельство, полиция только уехала,— сообщил дворецкий.— Вас очень хотели видеть. Наверное, завтра снова наведаются.
—Хорошо,— якивнул ивернулся кЛенской, которая, открыв багажник, перекладывала какие-то вещи всумку.
—Все, родителям сообщила. Пришлось наврать. Сказала, что останусь ночевать усестер Можайских. Врать нехорошо, правда?— виконтесса застегнула сумочку ипосмотрела наменя невинным взглядом небесно-голубых глаз, словно ожидая, что яопровергну еепоследние слова.
—Смотря кому ивкаких целях,— ялюбовался еевосхитительной выпуклой задницей, пока она, наклонившись, перебирала вещи вбагажнике.— Кпримеру, родителям врать можно инужно, если мынехотим для них излишних нервных потрясений. Нельзя врать только знаешь кому?
—Кому?— она захлопнула люк иповернулась.
—Мне,— сулыбкой ответил я.
—Это еще почему?— она рассмеялась.
—Потому, что меня нелегко провести,— влунном свете моя ведьма была прекрасна ипредвкушал огромной удовольствие: провести сней ночь ипроснуться вобнимку утром водной постели.
Она пока незнала, что гостевая комната унас одна— вторая временно занята старой мебелью. Иввиду того, что вмоей комнате был пожар, нам придется ночевать вместе.
—Слушай, мне так неловко перед твоей мамой? Может, попьем чай ияпоеду ксебе?— виконтесса замерла внерешительности.
—Все будет очень ловко. Для этого унас есть гостевые комнаты,— япотянул еезаруку квходу внаш особняк.
Уже удверей меня остановил Денис:
—Ваше сиятельство, сейчас изволите знать ослучившемся или попозже доложить?
—Давай сейчас,— решил я, подумав, что перед встречей смамой мне неповредит знать детали произошедшего.
—Вобщем ситуация была такой: кокнам вашей комнаты подлетела вимана марки «Орлан-12»,— начал он, прикуривая.— Почти вплотную подлетели. Видно, уних рассчитано все было домелочей. Сделали все очень быстро, выверено. Только вимана зависла, как сразу излюка начали стрелять изгранатобоя. Причем нешахтерский вариант, анастоящий армейский «Ярость-РТ». Громыхнуло сильно— весь дом содрогался. Сделали три выстрела. Вкомнате сразу вспыхнул пожар,— онзатянулся, выпуская облако густого дыма.— Мывответ открыли огонь почти сразу. Ребята были готовы, даже если бывынепредупредили. Ночто предупредили очень хорошо— явызвал, как выповелели вподкрепление еще двоих наших. Вобщем, мыотстрелялись, сделали иммного дырок вкорпусе, разнесли стекла пилотской кабины и, кажется, подстрелили одного изтех, что высовывался излюка икого-то всалоне. Все это длилось несколько минут. Получив серьезный отпор, их«Орлан» улетел.
—Ясно. Нехорошая ситуация. Изваших никто непострадал?— явтянул ноздрями ночной воздух— пахло нетолько табачным дымом, ноигарь недавнего пожара.
—Барыбин. Только слегка— стеклом посекло,— Денис поморщился, словно переживая ощущения засвоего друга.— Атак все целы. Вообще, свиманой они ловко придумали. Вам очень повезло, что дома небыли. Иповезло, что уних сразведкой никак. При таких серьезных намерениях жертву обычно отслеживают.
—Небеспокойся, Денис, я— нежертва. Вас благодарю заслужбу. Завтра утром выдам обещанную награду,— яоткрыл дверь, впуская вдом госпожу Ленскую. Ипредвкушая разговор смамой.
Она была тут как тут— спускалась нам навстречу полестнице.
Глава 21
Огонь без пощады
Япоздоровался вответ наприветствие охранников— они живо обсуждали ночные события удверей вгостиную— иповернулся кмаме. Придирчивый взгляд графини скользнул помне инадолго остановился намоей спутнице. Хотя вэту минуту лицо госпожи Ленской яневидел, ноясно почувствовал неловкость, которую она испытывала.
—Мам, знакомься, виконтесса Ленская Светлана Игоревна,— представил я, подводя свою ведьмочку заруку.— Только благодаря ейдобрался додома так быстро.
—Как интересно. Дочь Ирины Семеновны?— осведомилась графиня.
—Именно так, ваше сиятельство,— Ленская, неотпуская моей руки, сделал книксен. Онвышел унее сартистическим изяществом, ноЕлену Викторовну все-таки непокорил.
—Тызнаешь еемаму?— удивился я.
—Иочень хорошо. Учились водной гимназии, общаемся досих пор. Саша, тыжеговорил, что утебя все прекрасно, что разбираешься сэтими жуткими нападениями иподключил Скуратова еще там кого-то. Анасамом деле, что происходит⁈ Это жесума сойти! Нас чуть неубили вродном доме! Там так грохотало, уменя чуть сердце неразорвалось!— начав нервничать отсобственных слов исвежих воспоминаний, Елена Викторовна сцепила пальцы.— Теперь твоей комнаты просто больше нет! Вообще там ничего нет! Тыхоть понимаешь, что итебя бынебыло, если бытыоказался ней! Никакие твои магические штучки непомогли бы! Я, наверное, поседею стобой!— мне показалось, что она сейчас заплачет.
