Мороз. Снег стал другой. Плотный, колючий, злой. Говорят, уэскимосов дюжина названий для снега. Выруливаем наМонтажников. Снег шуршит под ногами, слева Спальный район. Дома смотрятся мёртвыми. Дьявол, даони иесть мертвы. Минус сорок девять. Без отопления люди замерзли всвоих квартирах.
—Сворачиваем влево,— скомандовал маневр. Надо отдать должное отряду, они неспросили, что, почему, зачем, просто пошли. Стакими можно воевать.
Занесенный подъезд, причаливаем укозырька. Первый этаж засыпан полностью. Подъездное окно зарешёчено. Ладно, соседнее, кухонное— можно вскрыть. Постучал для приличия топором. Подцепил старую деревянную створку, потянул, она стреском рассыпалась начасти, стекло целиком упало вснег. Выдавил внутренний уровень окна, отпер вторую половину, зашёл назахламленный подоконник. Бух. Спрыгнул напол. Остальные закопошились следом.
Зашел вкомнату. Обычная однокомнатная хрущевка. Накровати, укрытое всем чем можно лежит что-то. Кто-то. Приподнял одеяло. Вруках унемолодой интеллигентной тётки кот. Оба мертвы, замерли как восковые фигуры. Заснули инепроснулись. Укрыл назад. Окинул глазом квартиру. Брать тут нечего. Даимерзко было надуше.
Прихожая, щелкнул замок. Дверь незакрывается. Других запоров нет, видимо просто примерзла. Навалился, попал вподъезд.
Крикнул— «есть кто живой?», побрёл, вскрыл наугад квартиру начетвертом. Трехкомнатная. Сразу вспальню. Укрытые, спящие, мертвые. Уснули изамерзли. Нечто вроде шоковой заморозки, только наживых людях. Снова подъезд. Квартира напротив— тоже деревянная. Громоздкая, старомодная. Бухнул внеё ногой. Ноль реакции. Часть «личинки» замка торчит наружу. Так. Тип ключа?
Снял спояса силовую отвертку. Иваныч пропилил вней паз, усилил стальным кольцом. Внего вставляется «заготовка» ключа такого жетипа. Вставляю, ссилой поворачиваю. Есть некоторый шанс сломать, ноиоткрыть замок. Варварский способ, замок восстановлению неподлежит. Если вообще откроет.
Треск. Открыл. Нето, чтобы меня интересовала квартира номер «61», хочу проверить догадку про…
Смерть. Тут тоже смерть. Люди просто лежат под одеялами, замерзнув восне. Никто нерезал вены, невешался, небросался изокна всугроб, нестрелялся. Квартира, кстати, охотничья (судя пооленьим рогам).
Вздохнул. Значит, будем искать оружие. Мои спутники уже тут.
—Проверьте, пожалуйста, кухню, холодильник, вдруг что ценное осталось. Трупы нетрогайте, Христа ради. Потом гардероб.
Старый металлический шкаф нашелся довольно быстро ибыл как положено прикручен кстене. Открывается специальным ключом без всякого цифрового кода. Мощный, запросто невскроешь. Стена хлипкая, можно оторвать иукатить набазу. Решил проверить стол, вдруг там ключ. Засохшие цветы, фотографии россыпью, какие-то документы, квитанции. Ещё один ящичек, запирающийся. Дергаю, ломаю. Презервативы неизвестной японской марки (накой хрен иххранить тут?), расписка ополучении трех тысяч шестисот долларов взадубевшем файле, два одинаковых мощных фигурных ключа слегка ржавых отвозраста. Проверяем. Подходит.
Среди наших поисков— хороший улов. Всейфе потёртая советская двустволка икарабин «Молот Вепрь». Неточтоб ятак разбирался, просто вложена воткрытую заводскую упаковку смаркировкой. Патроны, порох, какие-то охотничьи приблуды, зверского вида ножик, назадней стенке выцветшая фотография мужика сружьём.
—Прости, охотник,— тихонько бросил янад телами накровати, нопродолжил выносить ценности. Охотничьи комбезы, маска лыжника налицо, какие-то мази, сапоги. Бинокль. Всё шло вволокушу. Нашлась итеплая охотничья одежда, защита для лиц.
Аяз осматривал деловито, цокал языком, многие неизвестные мне предметы для него вполне понятны.
Прикрыв двери, мыпокинули эту квартиру, как эдакие расхитители гробниц, только без романтики иЛары Крофт воткровенных нарядах.
Раз ужзавернули вспальный район, наугад повернул впоисках гаража товарища страшного прапорщика Барбариса. Помня опыт прошлого нападения (которое произошло вэтих жедворах), сначала осмотрел местность.
Вроде здесь, специально запоминал. Копаем, вскрываем стреском жестянку двери. Гараж нашли. Настоящая кладовая. Только одной ходкой тут необойтись. Нагрузили горой, отправил Дениса иКабыра заподмогой иновыми волокушами.
Аяз молчит. Потом потянул зарукав всторону. Вуглу двора, между ёлкой икаким-то столбом— пустота, проталина, берлога размером слегковой автомобиль. Загнал нас туда, дабы неторчали наоткрытом месте инемёрзли. Нучто, мудро.
Сели накорточки, чтобы задницы неморозить. Хотелось пить. Пожевал немного снега. Тишина. Внезапно, водну секунду сердце ухнуло, слух напрягся. Ничего. Тихо. Может, нервы? Или нет? Интуиция здорово помогала нашим древним предкам.
Аяз развернулся, выполз изсхрона. Лезу следом, тихонько достаю пистолет. Досылаю патрон. Предохранитель «кбою». Проверил нож-хвостовик напоясе, топор. Дышу носом. Вовсяком случае, живым вынас невозьмёте. Пидорасы.
Притаились засугробом.
Из-за угла пятиэтажки цепочкой показались фигуры. Семеро. Гопники. Вооружённые. Дастолько жвас? Почему незамерзли все? Многовато. Аяз жестами показал, что станет наогневую позицию, его задача основная. Моя— привлечь внимание игнать нанего пока онбудет работать измосинки. Яслегка вспотел, нокивнул, татарин бесшумно удалился.
Шпана всё ближе. Один изних ускорился инырнул внаши раскопки.
—Хорёк?
—Беня! Тут нычка! Зырь!
Столпились вокруг ямы. Метров десять доних. Один изхмырей задумчиво посмотрел натропку следов всторону Завода, пошептал что-то ипобрёл поним. Следопыт хуев. Оттуда отделялся инаш след всторону проталины. Ещё дальше я— сижу засугробищем иизображаю неинтересного снеговика.
Этот бычий выпердыш посчитал хорошей идеей нырнуть внору головой вперед. Исследовать. Нукто жлезет начетвереньках вберлогу? Ствол вкарман. Два шага вперед, взору открывается жопа вмодных зауженных спортивных штанах сблестками. Огромным размахом обрушиваю топор всередину икры «ловца медведей». Глухой непередаваемый звук разрубаемой кости.
Мда. Мне удалось обратить насебя внимание. Оказывается, если хорошо размахнуться полутораметровым топором, точеловеку можно отрубить стопу. Буду знать.
Меняю вруках пистолет итопор. Слева разрывающий мозг крик, вопль, гнев инестерпимая боль, излитая вмерзейшем звуке. Сугроб активно шевелится. Стараюсь необращать внимание, как быстро краснеет снег.
Выдох. Совмещаю прицельные скобы насамом крупном изстоящих. Шванг. Снова. Шванг. Попал— непопал, пора крутить педали пока недали.
Спешу, перепрыгиваю через заборчик всторону будки трансформатора. Там должен сесть напозицию Аяз.
Над двором гремит раскатистый выстрел. Следом целая канонада. Падаю, ползу, двигаюсь активно, ибо хочется жить.
Если бынебыло так страшно, тополучилось быкомично. Убегаю навсех четырех, загребая топором. Попадается твёрдый ровный участок замерзшей грязи ильда. Кувырок. Над головой снова гремит раскатистый грохот.
