—Аможет, ивкарман! Золотые слова, молодой человек! Так, курсанты,— бодро хлопнул онвладоши.— Раз вопросов посуществу ниукого нет, приступаем ксозданию сердечников. Заближайшие два месяца каждый извас должен собрать полноценный блок корабельного щита. Около семи недель изэтого времени уйдёт насоздание одного лишь сердечника. Иприступим мыкисполнению этой задачи немедленно. Сегодня каждый извас должен сделать левую торцевую панель, полностью запитав еёконтур. Кто несправится доконца занятия сэтим элементом, может, приходить вмастерскую вчасы дополнительных занятий.
Иными словами, всвоё свободное время, когда вмастерской находится дежурный преподаватель. Без присмотра никто недаст курсантам создавать артефакты. Во-первых, опасно. Аво-вторых, каждую деталь курсант должен создать самостоятельно без помощи более умелых товарищей.
—Наконец-то!— тихо прошептала Марселла, когда профессор Рассел велел нам подойти кшкафам ивыбрать всё необходимое.
Спустя десять минут япальцами вперчатках супоением растирал панцирь трёххвостого броненосца. Вкачестве абразива использовал рёберные кости красной акулы-циклопа изСедьмого сумеречного моря. Есть втом море один островок, всё побережье которого усеяно скелетами этих акул, выброшенных содна моря вихревым течением. Так вот, именно таким образом умершие ивысушенные кости именно этих животных идеально подходят для того, чтобы стирать впыль крепкие материалы. Арёбра уэтих акул покрыты острыми пупырышками, и, если сложить изних подобие стиральной доски, получится очень удобный станок.
Главное— тереть аккуратно ивперчатках, атоможно одним лёгким движением руки кожу наладони домяса содрать.
Плавали— знаем.
—Хым-хым-хым…— тихо напевал ясебе под нос, поймав медитативное состояние. Как жездорово создавать артефакты. Мир вокруг будто замирает и…
—Удивительно! Поразительно! Невероятно! Как легко ичётко увас получается, курсант Лаграндж!— выдал мне вухо возбуждённую тираду профессор.
Яраздражённо цыкнул. Полностью уйти втворческий транс уменя невышло— всё-таки япривык всегда следить заокружающей обстановкой, когда рядом люди. Апосле смерти-перерождения эта привычка развилась ещё сильнее.
Повернувшись кКевину, яулыбнулся ипожал плечами:
—Может быть, ярождён для артефакторики.
—Может быть,— серьёзно согласился он.— Но, должен заметить, вывыбрали слишком маленький панцирь. Вам нехватит одного,— кивком головы онуказал начертёж.
Яогляделся— другие курсанты всамом деле либо брали более крупные панцири, либо понесколько штук.
—Надеюсь, что хватит,— ответил я.— Нам ведь необязательно делать такой громоздкий сердечник?— ятоже указал взглядом начертёж.— Вытак воодушевлённо рассказывали омикроартефакторике, что янеудержался изахотел попробовать немного уменьшить размеры. Ссохранением прочности щита, разумеется.
—Что ж, попробуйте,— кивнул профессор благожелательно.— Ябуду рад, если увас получится. Но…— онпокосился навыбранный мной панцирь ипокачал головой.— Лично уменя неполучается замкнуть контур натакой маленькой пластине без потери прочности щита. Поэтому сразу напомню вам, что двери мастерской открыты вспециальные часы дополнительных занятий.
Издругого конца кабинета послышался надменный хмык.
Ядаже необернулся. Знал, что там находится Малколм Лерой, как идругие одногруппники смотревший внашу сторону.
—Все курсанты неотвлекаемся!— похлопал владони Кевин, прежде чем яуспел что-то ответить.— Продолжаем работу!
* * *
Кевин оказался прав, выбранного мной панциря мне нехватило.
Нопоиной причине.
Дело втом, что явсамом деле воодушевился отречи своего старого друга. Мне правда хотелось сделать сердечник корабельного щита таким размером, чтобы оннезанимал весь стол, апомещался вкарман. Носить вкармане артефакт, способный защитить отгромадного морского охотника, или жеотэнергетического выстрела мощных корабельных орудий… Круто же⁈ Как сказали быМарселла иШон.
Ноувы.
Яуспел провести десять попыток…
Десять!!!
Иневышло. Вымочив пыль спанциря внужном растворе ипридав ейформу нужной детали, быстро высушив, яприступал кнанесению контура.
Вот где ждал провал.
Многоуровневая артефакторика подразумевает использование дополнительных материалов для более сложной вязи контура— чтобы уместить еёнакрохотном пространстве, но… Сумчатый мегаладон мне вкойку! Как никрути, места нехватает! Издесяти провальных попыток натрёх первых явообще недорисовал контур. Адальше… Три последующих детали получались чуть толще ичуть мощнее. Седьмая ивосьмая попытка недоделаны, как ипервые три. Девятая вышла лучше, шестой. Адесятая…
—Опять нето?— невыдержал профессор, уже два часа стоявший возле меня ислюбопытством наблюдавший запроцессом. Причём последний полтора часа онменя вообще неотвлекал.
Тяжело вздохнув, япротянул ему деталь. Вноздри ударил запах жжёной лаванды. Как ивсякий артефактор, Кевин использовал листовую пластину лаваны-виброскопа.
—Это удивительно…— прошептал он, покосившись нагруду измоих прошлых попыток.
Яжевэто время впился зубами вгубу исжал кулаки, борясь сбушующими эмоциями.
—Поразительно… Ещё одна полноценная готовая торцевая панель сердечника сзапитанным контуром. Миниатюрная!!! Мыможем собрать миниатюрный сердечник, миниатюрный, щит, и…
—Ионбудет слабым!!!— взорвался я, впившись внего взглядом.— Окстись, Кевин! Яговорил про сохранение всей прочности! Аесли ясоберу щит изэтого,— яраздражённо указал нагруду пустышек.— Онразве что пару выстрелов изимпульсного пистоля выдержит. Нуможет, чуть больше. Ноэто всё! Это нето, что яхочу создать, пойми тыуже, Кевин!
Бедный профессор, вытянувшись пострунке, пару раз изумлённо хлопнул глазами, азатем проблеял:
—Прошу прощения, капит…
Ухтыж… Всё накеры мне наголову, как жеего переклинило, что онвомне меня прошлого увидел. Сейчас ещё иоконфузится налюдях. Нехотелось бымне репутацию старому товарищу портить.
Аведь ещё другие курсанты замерли ипялятся нанас.
Пожалуй, ради Кевина стоит сгладить углы.
—Прошу прощения, профессор Рассел, замой дерзкий тон,— выпалил я, согнувшись впоклоне.
Тут жеразогнувшись иизобразив смущённую полуулыбку, добавил:
—Увлёкся процессом.
—Эм… да… Напервый раз прощаю, курсант,— собрался смыслями он.
—Благодарю, профессор. Выпозволите мне продолжить свои эксперименты вмастерской?— кивнул янагруду пустышек.
—Да. Конечно. Срадостью!— быстро ответил он.
—Ещё раз, благодарю. Атеперь, свашего позволения, язакончу ваше сегодняшнее задание.
Кевин вновь недоумённо уставился наменя, затем перевёл взгляд нанастенные часы.
