—Да-да-да! Тынюня иразмазня, и…
—Бари!— вновь перебил его я.— Сука, тынедослушал.
—Ну? Удиви?
—Зато, что ты, гнилая душонка, отравил меня, япрощаю тебя.
Онопешил, широко распахнув рот.
Яжескривился, чувствуя, как сдерживаемые эмоции рвутся наружу, новэтом теле— теле Леона Джонсона, немогут породить структурные вибрации.
—Нозато, что ты, мерзавец, натравил мою Лудестию намоих друзей, янепрощу тебя никогда,— прорычал я, срываясь сместа.
Онедва успел заблокировать мой удар. Иятут жепродолжил нанего напирать.
Вэтом теле яслабее.
Но!
Вэтом теле меньше беспокоят травмы, полученные вмоём основном облике. Аещё вэтом теле ямогу сражаться немного иначе. Мои движения нетак мощны, как втеле сильного солнечного алти, ноони чётче.
Опыт прошлых лет ипамять позволяют мне раскрыть свою технику вполной мере.
Капитан Джонсон слабее капитана Лагранджа.
Нокапитан Джонсон техничнее.
Капитан Джонсон неможет использовать структурные вибрации.
Нокапитан Джонсон должен очистить своё имя своими руками.
Бари уже нетак силён, как был, когда только активировал артефакт.
—Проклятье!— выругался он, пытаясь отбросить меня ивсем весом давя насаблю.— Чёртов призрак! Сдохни!
Онкрутанул запястьем, пытаясь выбить измоих рук ятаган.
Яподстроился под этот финт ивскинул его саблю ируки вверх.
Глаза Бари сверкнули! Онждал, что яприменю своё любимое «Возвышение». Левая его рука отпустила рукоять сабли ивыхватила изрукава…
Твою бизань, Бари! Дамский смешной пистолет? Серьёзно?
Япереключил свой артефактный ятаган-кроншнеп, чтобы ветер подул сдругой стороны лезвия, ускоряя «Падение».
Раздался выстрел. Ототдачи тело Бари чуть дёрнулось назад как раз втот момент, когда ятаган прошиб его плоть ирёбра. Онзакряхтел, попятился ещё сильнее…
Отдача отпредательского выстрела спасла его? Удар неполучился смертельным?
Бари попятился ирухнул вниз среи.
Ночто случилось дальше— неописать словами. Как потом скажут очевидцы: «Сама Дева под Килем» наказала мерзавца.
Падая, онумудрился запутаться вреях. Онбыл ещё жив, когда канат затянулся наего шее, ачерез миг сломал её.
Тот, кого называли вторым капитаном Лудестии, стал висельником нагрот-рее.
Япотёр кровоточащую щеку. Было близко— Бари всамом деле едва непрострелил мне голову.
—Что ж, старая Легенда, дай дорогу молодым,— хмыкнул я, сбросив личину капитана Джонсона.
—Капитан Лаграндж победил!— закричали снизу.
—Смотрите! Мерзавец висит нарее!
—Там ему иместо!
—Слава капитану Лагранджу! Слава!
Моя команда икоманда Ральфа восхваляла меня, аморяки изкоманды Бари вужасе бросали оружие исдавались.
—Дурной знак…— шептали они.
Нуда, что может быть хуже, чем капитан, повешенный нарее собственного корабля?
* * *
Мыпобедили. Труп Бари был отлично виден вподзорные трубы большинства кораблей его эскадры. Затем капитаны всех этих кораблей связались между собой иихвахтенные ведином порыве начали размахивать белыми флагами.
Явелел своим союзникам прекратить огонь, новсё жеподдерживать щиты. Мало личто…
Однако отступающий противник нестал чудить. Хвала Деве под Килем, ведь нам, как иим, нужен отдых ивосстановление. Эскадра выглядела потрёпанной, иперемирие пойдёт напользу обеим сторонам.
—Ми! Ми! Ми!— бросился комне баран, которого уже язык неповорачивается называть карликовым, иедва несбил сног.
—Ухтыж, мой конь,— засмеялся я, почесав его заухом.
Азатем скривился. Всё тело болело, арана набоку могла открыться влюбой момент.
—Капитан, ты?..— начала было обеспокоенная Марси, нопоймав мой взгляд, заткнулась.
—Явпорядке,— улыбнулся яиглазами указал наматросов двух команд, даофицеров спотонувшей Сияющей Звезды.
—Да, капитан!— громко произнесла Марси, чтобы все еёслышали.— Поздравляю спобедой над предателем! Лудестия ваша, капитан!
—Ура!!!— вновь загомонили матросы.
Яблагодарно кивнул иповернулся кРальфу. Несмотря наобщее ликование, онвыглядел… странно. Его лицо выражало весьма противоречивые чувства: тут была ирадость, новместе сней игоре, ивина.
—Дева под Килем примет её,— хлопнул япоплечу свободного капитана Ральфа.— Твоя Сияющая Звезда была отличным кораблём, допоследнего помогавшая своему капитану икоманде. Как иполагается для такого корабля она сама была частью команды.
—Да— выдохнул Ральф.— Пусть еёсон вобъятьях Девы под Килем будет безмятежным. Как ивсех тех, кто отдал свою жизнь ради нашей сегодняшней победы.
Все напалубе молча склонили головы, акто был вшляпах, сняли их.
Помолчали.
Яснова хлопнул Ральфа поплечу.
Онподнял наменя глаза ивиновато начал:
—Капитан…
—Упустили, да?— хмыкнул я.
—Да… Простите, капитан… Она оказалась прыткой. Мы, конечно, понимали. Даже удалось ранить её…
—Скольких она убила?— поморщился я.
—Ниодного.
—Всамом деле?— ябыл удивлён идаже начал улыбаться.
Глядя наменя, иРальфи позволил себе улыбку:
—Кажется, будто вынеособо расстроены.
Онсмотрел наменя, ожидая ответа. Яжеповернулся, любуясь мачтами Лудестии. Тут жевспомнился малый левиафан, доставивший меня сострова Мун наЛудестию, когда Бари свистнул шлюпку.
—Вероятно, если бынеона, ябымог инеуспеть вернуть свой корабль,— легко сказал я.
—Простите?— непонял Бари.
—Небери вголову,— махнул ярукой. Иперевёл взгляд наФранки-Штейна, который стоял борт кборту сЛудестией.— Марси, Франки-Штейн находу?
—Да, капитан! Правда, водяная пушка выведена изстроя, есть пробоины, икорабль почти разряжен. Нодаже при этом онвсё ещё лучше других кораблей нашей эскадры,— улыбнулась девушка. Азатем, спохватившись, добавила:— Кроме Лудестии, конечно.
—Отлично! Марси, Берг! Кто-нибудь извас хочет сегодня жестать капитаном иповести мой Франки-Штейн?
Вэтот момент Роджер Берг вместе сГарри Разноусом тащили заноги труп громадного офицера, служившего Джекману. Мужчины остановились, уставившись наменя.
Ночерез пару секунд Берг развернулся:
—Необращай внимания, Гарри, капитан шутить изволит. Аунас стобой иребятами ещё куча работы— эти туши сами себя накорм рыбам непустят.
