После этих слов некоторые люди удивлённо уставились наменя. Однако ятут жедобавил:
—После того как мистер Барелли оставит свой пост.
Народ начал морщиться, видимо считая, что этого никогда неслучиться.
Явновь несдержался иподлил масло вогонь:
—Просто мне хочется, чтобы мои пожертвования пошли наблагое дело инужды горожан, анеосели вгромадных сундуках.
—Точно!— вполной тишине крикнул кто-то изтолпы.
—Неплохо сказано,— осторожно поддержал его незнакомец.
—Больничка бынепомешала,— прошепелявила какая-то старушка.
—Ага! Старая развалилась!
—Анадому много неналечишь!
Ух, что началось-то! Неожидал, что народ настолько быстро ижарко отреагирует намои слова!
—Губернатор, где больницы⁈
—Где школы⁈
—Где⁈
Раздался громкий выстрел.
Народ притих, уставившись наокно ратуши. Озлобленный Барелли намоих глазах откинул всторону тяжёлое импульсное ружьё исхватился задругое. Хвала Деве под Килем, ему достало ума выстрелить невлюдей, аввоздух.
—Полковник Браун! Немедленно уничтожьте пиратов Лагранджа иалти!— закричал он.
Начальник стражи нахмурился. Яжеповернулся кБарелли иуказал пальцем наЛудестию.
—Натебя смотрит пушка, придурок,— проговорил я.— Неиспытывай моё терпение. Один залп, тебя нет, аменя больше ничего неостанавливает оттого, чтобы заплатить городу компенсацию.
Ух, как жеонстал напрягать щёки! Пусть нас иразделяло несколько десятков метров, мне казалось, явижу, как вздулись вены наего жирном лице.
Резко дёрнувшись всем телом, оннаправил наменя своё огромное импульсное ружьё.
Яжедумал, почему бынепристрелить Барелли самому? Ну, проблемы будут. Когда Метрополия узнает, что какой-то капитан Лаграндж убил Вице-Премьера Седьмого моря, она будет вынуждена отреагировать. Отреагировать жёстко, всё-таки онставленник Премьера. Как иБарелли. Ипусть уменя есть компромат наобоих… Метрополия всё равно захочет наказать меня. Удваивать еёответ вторым трупом Вице-Премьера? Хм…
Нет.
Хотя…
Нет-нет. Какой быкрутой нибыла Лудестия, всё жемне очень хочется загнать еёвдоки и, хотя бынедельку, алучше две, посвятить еевдумчивой модернизации.
Ладно, пока пусть живёт, и…
Полёт моей мысли оборвал звук выстрела.
Этот гад несдержался ивыстрелил! Вот только стрелял онневменя.
Громадный огненный шар летел вУрсулу!
Нет, онпромахнулся! Попадёт невдевушку, авздоровяка алти. Раненого, который неуспевает уклониться!
Урсула без колебаний врезалась вспину соплеменника, отталкивая его. Итеперь шар сто процентов попадёт внеё, но…
Раздался очередной выстрел.
Шаровая молния врезалась вогненный шар, уничтожив его внебе. Яневольно вспомнил подобную сцену вшахте лунной пыли. Тогда ятак жеспас Урсулу ипристрелил еёобидчика.
Мой второй пистоль как раз смотрел вокно, откуда только что стрелял Барелли. Нотрусливый Вице-Премьер успел скрыться где-то внутри ратуши. Гад!
Надо было недумать, астрелять раньше!
Фух, нухоть никто непострадал.
—Капитан Лаграндж!— едва народ вновь начал гомонить, как этот гомон перекрыл громкий хорошо поставленный командирский голос.
—Даполковник,— всё ещё посматривая вокно, откуда стрелял Барелли, произнёс я.
—Яуслышал изапомнил ваши слова. Ядаю вам возможность уйти, если выобязуетесь нестрелять погороду.
—Принимаю, если ваш форт нестанет стрелять понам вдогонку.
Прорвались мысюда очень быстро, гарнизон форта откровенно зазевался. Носейчас, стоит нам только выйти вморе, гарнизон начнёт палить.
—Принимается,— кивнул полковник, азатем гаркнул:— Отпустить арестантов. Освободить площадь, чтобы дать кораблю покинуть город.
Народ засуетился, трое алти под молчаливым взором Урсулы отпустили трёх полуживых стражников, которых использовали как щит.
Нуая, бросив последний взгляд наратушу, пошёл кУрсуле.
Она смущённо улыбалась, опустив взгляд.
—Ми! Ми! Ми!!!— скриком мимо пронёсся Джу иедва несбил девушку сног.
—Опередил меня, гад!— недовольно воскликнул я, глядя нато, как Урсула почёсывает заухом этого кудрявого кабана.
—Кто успел, тот исъел,— сказала она по-алтийски, азатем…
Показала мне язык.
Удивительная девушка! Только что остервенело сражалась, затем впервые вжизни увидела летающий корабль. Атеперь дурачится.
Ястоял иулыбался, глядя нанеё, пока стражники разводили горожан, освобождая нам проход.
—Что?— смущённо спросила Урсула.
Янеответил.
Она хлопнула ресничками ипроговорила:
—Спасибо, Тайон. Если бынеты… неуверена, что мысмогли быпережить этот день. Нотеперь из-за нас утебя будут большие проблемы.
—Плевать,— мотнул яголовой.— Своих небросаем!
—Своих?— переспросила она иперевела взгляд мне заспину. Там были Берг идругие мои матросы.
Нояпонял, что она имеет ввиду.
—Неважно, какой учеловека цвет глаз, волос или кожи,— хмыкнул я.— Сволочей везде хватает. Как ихороших людей. Атеперь довольно слов, пойдём уже накорабль,— ясхватил еёзаруку ипотянул засобой.
Она несопротивлялась.
—Неотставайте,— через плечо бросил яостальным алти.
—Госпожа, рады вас видеть,— Берг галантно поклонился Урсуле, когда мыпроходили мимо.
—Госпожа, выотлично сражались,— поддержали его Рыжий Билл.
Мыподнялись накорабль.
—Госпожа, добро пожаловать наборт,— отвесил неуклюжий поклон Гарри Разноус.
Всё это время Урсула лишь улыбалась икивала, нотеперь невыдержала и, прижавшись комне, прошептала:
—Тайон, почему они называют меня «госпожой»?
—Они думают, что тымоя невеста.
—А… А???
Яедва нерассмеялся отеёреакции, нопояснять что-то было некогда.
—Шон! Водяная пушка натебе! Попытайся неразнеси город!— крикнул я, видя, что площадь перед нами почти расчистили отзевак.
—Есть!— отозвался канонир.
Мои абордажники поднялись наборт. Явзялся заштурвал, огляделся.
Моряки Лудестии крепко хватались запланширь, обнимали мачты, некоторые обвязывались канатами.
—Держитесь, будет опасно,— сказал яновичкам по-алтийски.
Воины вцепились впланширь, хватались друг задруга.
