Явылез изванны, перешёл вкомнату. Несколько секунд постоял узеркала, разглядывая почти затянувшиеся раны. Лечебные мази, артефакты итело алти творят чудеса. Хоть бой сБари ибыл тяжёлым, моё тело исцелено. Через пару дней вообще следов неостанется.
Я, как имоя Лудестия, полностью готов кбою иновым приключениям.
Закроем глаза натот факт, что всегда можно что-то улучшить.
Облачившись вшикарный чёрный фрак, который янадел поверх белоснежной сорочки, яспустился встоловую.
—Авот иодин изопаздунов,— добродушно проговорил Лаграндж, сидевший воглаве стола.
Онсвилки кормил Джу мраморным пармезаном. Мой барашек уже настолько вымахал, что вполне мог быположить свою громадную рогатую морду настол. НоДжу приличный баран— соблюдает этикет идаже наслышан про личные границы— онумудрялся быть настолько аккуратным, что незадевал Лагранджа своими рогами, инепускал ему набрюки слюни.
Подивившись милой картине «Дедушка ивнучок», яперевёл взгляд насоседний стул, где сидел Эндрю. Бесшумно отодвинув стул, высокий, худощавый, молодой мужчина счёрными прямыми волосами доплеч встал. Одет онбыл всвою любимую одежду чёрных тонов, правда сегодня украсил себя белым кружевным жабо.
—Рад видеть тебя, Теодор,— проговорил Эндрю, протянув мне руку для рукопожатия.
Яподошёл кнему исулыбкой посмотрел ему влицо. Эндрю неизменял себе— всё так женосил острую бородку иусы.
—Иятебя,— честно признался я.— Незнал, что тывгороде.
—Конечно, незнал, это ведь наш сюрприз,— вклинился Лаграндж.— Мне хотелось собраться впятером застолом! Думал ещё иМэри сМарси пригласить… Нолучше потом. Сейчас будем есть малой семьёй!
Яусмехнулся, усаживаясь насвоё место напротив Эндрю.
—Сегодня приехал?— спросил я.
—Да, напопутном торговце,— ровным тоном ответил он.
—Недумал, что тебя интересует мореплавание. Тыведь раньше ототца нинашаг неотходил.
—Неотходил. Давот впечатлился тобой итвоими успехами. Тоже захотел мир глянуть одним глазком.
—Игде уже побывал?
—Датам… сям… Сюда, например, изЛорьена прибыл.
—Икак тебе алиссийцы?
—Датак же, как ивсе остальные,— ончуть поморщился ипожал плечами.
Лаграндж слюбопытством смотрел тонаменя, тонаЭндрю, акогда мызамолчали, весело произнёс:
—Гляжу, вывсё также отлично ладите.
—Ага, как кошка ссобакой. Выуже говорили, господин Лаграндж,— кивнул Эндрю.
Хех, обэтом мой приёмный отец исним тоже говорил.
—Да-да!— наставительно поднял указательный палец Лаграндж ипроизнёс тужефразу, что игод слишним назад:— Как кошка ссобакой, которые живут водном доме, стоят друг задруга горой иникогда серьёзно невцепятся друг другу вглотки.
МысЭндрю одновременно нахмурились, несводя друг сдруга пристального взгляда.
Справа отменя послышался лёгкий щелчок иоткрылись двустворчатые двери.
Мыперевели взгляды навошедшую.
Яедва неахнул отвосторга.
Урсула шла, гордо держа голову, итвёрдо смотрела перед собой. Она была одета впышное платье цвета кофе, которые оставляло открытыми покатые плечи. Лиф платья выгодно подчёркивал грудь, ашею девушки украшало золотое колье скрупным изумрудом. Еёволосы были собраны взамысловатую причёску, анесколько прядей спадали локонами нашейку.
Заметив мой взгляд, она чуть сбилась сшага.
—Аэто второй сюрприз тебе, Тео,— довольно проговорил Александр Лаграндж.— Вижу, тыввосторге.
Ямолча кивнул, пытаясь понять, что тут вообще происходит.
—Тебе правда нравится этот облик?— осторожно спросила девушка.
—Да,— янаконец-то переборол оцепенение. Быстро подойдя кдевушке, явзял еёзаруку.
Затем подвёл кстулу и, галантно отодвинув его, предложил присесть.
—«Да»,— передразнил меня Лаграндж, когда Урсула заняла своё место справа отменя.— Мог быбыть иболее щедр накомплименты. Доченька так старалась, чтобы поразить тебя!
—Это всё ваша заслуга, господин Лаграндж!— вголосе Урсулы слышалось одновременно возмущение иблагодарность.— НуиМарселы тоже.
—Яговорил тебе, можешь звать меня «папа». ДаиМарси просила тебя обращаться кней проще.
—Отец, прошу недави,— произнёс я.
Онжерасплылся вдовольной улыбке.
—Правильно, Тео! Влюбой ситуации оставайся настороне супруги!
Явыдохнул изакатил глаза.
—Прости, Тайон,— приблизившись комне, прошептала Урсула,— наверное, мне нестоило поддаваться исоглашаться.
Ятепло улыбнулся иответил:
—Конечно, стоило! Особенно если тебе самой понравился ипроцесс, ирезультат. Что жедоменя, тоявосхищён, Урсула. Тыпрекрасна, подобно весеннему Солнцу. Такая жекрасивая, тёплая идолгожданная.
—Спасибо,— сдержанно произнесла она. Еёщёчки покрылись румянцем.
—Ага. Долгожданная это верно,— проворчал Эндрю.— Ждали мывас, леди, очень долго. Господин Лаграндж, Теодор, япрошу представить меня гостье дома.
Урсула встрепенулась инедобро уставилась нанашего черноволосого буку.
Лаграндж закатил глаза итяжело выдохнул:
—Тынеисправим, Эндрю. Стакой галантностью жениться тысможешь разве что набеременной самке накера. Эту даму корми вовремя, под руку нелезь, ивсё— она твоя.
—Любая дама, если еёвовремя кормить инелезть под руку, растает инавечно привяжется кчеловеку,— парировал Эндрю.
Нанесколько секунд встоловой повисло тяжёлое молчание. Язаметил вопросительный взгляд Урсулы. Она непонимала, как реагировать наэтого человека, и, вероятно, опасалась сделать что-нибудь нетак.
Девушка приняла «цивильную» часть моей семьи, изапоследние дни, как япосмотрю, ухитрилась сдружиться сЛагранджем.
Хотя это неудивительно. Всякие странные личности всегда кнему тянулись.
—Эндрю, Урсула Панье— мой дорогой товарищ, иважный член команды. Урсула— это Эндрю Дэвис. Воспитанник Александра Лагранджа. Онбыл вотпуске итеперь вернулся,— проговорил я.
—Рада знакомству, господин Дэвис,— вежливо произнесла девушка.
—Взаимно. Гляжу, для Теодора вывсамом деле дорогой товарищ, раз ужпоселились вособняке господина Лагранджа.
—Эндрю, как можно,— заявил Александр и, прежде чем тот успел хоть что-то ответить, быстро произнёс:— Давайте уже приступим ктрапезе.
Заужином Эндрю несколько раз недобро пялился наУрсулу, зачто Лаграндж обозвал воспитанника «женоненавистником», иприпомнил все теедкости, что Эндрю позволял себе бросать вадрес дель Ромберг-старшей.
Эндрю жезаявил, что всегда держал себя врамках приличий.
—Главное неслова, атон!— возмущённо ответил наэто Лаграндж.
