—Ивсё же…— тихо проговорила Марси.— Капитан… Тео… Это наш дом. Мысделали изнашего дома приманку.
Улла раньше меня подошла кней инаглазах увсех обняла моего старпома.
Неочень-то правильно так делать. Как жерепутация старшего офицера? Нафлоте подобное панибратство ужточно недопустимо.
Номыненафлоте. Мысвободные капитаны! Инаши команды тоже свободы!
—Марси, верь всебя исвоих товарищей,— тепло произнесла Улла.— Нетолько тех, кто ходит стобой поморям под одним парусом, инетолько тех, кто стобой вэскадре. Незабывай ипро тех, кто остался дома. Даже без нашего предупреждения… даже если огромная армада вдруг появится наихгоризонте… они нерастеряются исчестью примут бой! Донашего прихода они точно продержатся!
* * *
Воспоминания пронеслись вголове бурным потоком, иявновь глянул наУллу. Да, тогда она тоже была напряжена ипереживала замой родной остров. Носмогла утешить Марси инастроить еёнабоевой лад.
Лудестия ворвалась вщель между двух кораблей.
—Огонь!— скомандовал я.
Понам выстрелили втот жемиг. Нонаш щит был неуязвим ктаким слабым атакам.
Авот тяжёлый фрегат игалеон пошли кодну отнашего залпа.
—Отлично, команда!!!— вовсё горло закричала Марси.— Враг напуган! Мыпоявились вовремя! Разовьём успех!
—Да!!!— зарычали матросы.
Ведь умногих изних семьи здесь, вТорвиле. Ивсе они слышали наше обсуждение планов напалубе Лудестии там, вСедьмом Море.
Все они поверили вуспех ивтоварищей.
—Команда!— крикнул я, положив корабль направый борт.— Разбив эту армаду, мыобезопасим наш дом надолгие годы!
—Да-а-а!!!
Бортовой залп малого линкора летел прямо вЛудестию, ноязаранее выбрал траекторию, ещё иуспел чуть довернуть штурвал. Витоге щит поймал лишь шесть зарядов.
—Идём натаран!— крикнул я, оповещая товарищей.
Улла, крепче вцепилась вмоё предплечье, аДжу, сидевший вуглу, подошёл иначал тереться одним боком онаши ноги, адругим остойку штурвала.
—Ми… Ми… Ми…— тарахтел он.
—Выпускай структурные вибрации, онхочет помочь,— шепнул яУлле.
—Но…— начала она удивлённо, однако поймав мой взгляд, улыбнулась икивнула.
Еёлицо начало меняться, волосы становились длиннее иволнистее…
Ещё совсем недавно, ейиеёвоителям приходилось сдерживать свои силы, лишь бынепоказывать истинный облик. Нотогда…
Тогда мыещё неоткрылись друг другу полностью. Тогда она небыла уверена, что унеё есть другие защитники, кроме воителей.
Носейчас она знает. Я, Лудестия, наша команда— все мынедадим навредить солнечным алти.
Сейчас она может позволить себе принять истинный облик.
Пусть сейчас врадиусе нескольких метров инет врагов, пусть сейчас ночь ивряд лисдругих кораблей кто-то будет разглядывать, какого цвета волосы умоей подруги…
Яуверен, если Улла вновь окажется втянута втяжёлую битву, она нестанет ограничивать себя ослабленным телом своего наваждения.
Наши структурные вибрации сливались вунисон. Солнечный баран— священный зверь нашего племени, впитывал их, преобразовывал, усиливал ивливал напрямую вэнергетические контуры Лудестии.
Щит корабля засиял так ярко, что, уверен, врагам нанего было больно смотреть. Засмотрятся иослепнут, гады!
Аскорость… Хах, Лудестия превзошла вскорости саму себя.
—Держитесь!— хохотнул Берг.
Ачерез миг наш щит оказался близко кщиту малого линкора, так что тот вошёл врезонанс иотключился.
Лудестия прошила вражеский корабль ивырвалась наоперативный простор.
—Артиллерия готова кбою!— доложил Шон.
Отлично, мыипушки перезарядили своими структурными вибрациями.
—Левый борт, огонь!— скомандовал я.
Ачерез несколько секунд после залпа снова скомандовал:
—Правый борт, огонь!
Ещё минус два корабля.
Апрямо перед нами стоял ихфлагман. Красивый четырёхпалубный линкор— великолепный образчик монументального кораблестроения. Если задуматься, тоэто крупнейший изкораблей, которые якогда-либо встречал. Сколько унего пушек? Навскидку больше ста сорока. Выглядит онновым, будто недавно спущен сверфи.
Титосийцы собирались взяться застарое? Нарастить своё присутствие вдальних морях? Захватить новые острова?
Вобщем-то, всё равно.
Этот красавчик станет жемчужиной моей коллекции инадёжным защитником наших границ.
Нетаким, конечно, надёжным, как Лудестия иФранки-Штейн, нотоже важным.
Яусмехнулся своим мыслям.
Джу устало завалился набок, вывалив язык, Улла жебыстро вернула облик полу-алти. Мылишились своей дополнительной мощности. Лудестия осталась одна против «Непобедимого Патре»— аименно такое название было улинкора.
Одна, носовсеми своими силами исвоей командой.
Короче, у«Патре» нет шансов.
—Носовые, огонь!— велел я.
Несколько мощных выстрелов неповредили щит флагмана. Было быстранно, если бысмогли.
Ачерез несколько секунд уже перед высоким бортом «Непобедимого Патре» закручивались энергетические сгустки.
—Ухты… Сейчас его пушки выглядят ещё внушительнее!— послышался спалубы возбуждённый голос воительницы Эрги.
—Заводят внушительные пушки, салага?— тут жевыдал ейвответ Берг.
—Оставь свои колкости допобеды, языкастый. Атам обсудим,— хмыкнула она.
Команда понимала, кчему всё идёт, иуже готовилась кабордажу— вруках многих изних уже были абордажные кошки. Другие жедержали импульсные ружья— дать залп перед прыжком, как только спадёт щит слинкора.
«Патре» лениво менял курс, надеясь попасть понам случшего угла.
Азатем громыхнуло так, что зазвенело вушах. Если бывсе эти пушки попали понам, нашему щиту было быбольно.
Нопроизошло лишь десять попаданий.
Щит Лудестии выдержал.
—Приготовиться кабордажу!—прокричал Берг.
—Шон! Придержи шоковые!— скомандовал я.— Гарри! Играй!
—Бом! Бом! Бом!— гром абордажных барабанов разнёсся поокруге, внушая ужас итрепет всердца наших врагов.
Мывышли борт вборт слинкором. Никто нестрелял— кулеврины наперезарядке.
Стукнулись бортами.
Щиты неспали.
Явидел удивлённые рожи титосийских моряков, готовых дать понам залп изоружий, азатем изпистолей. Похоже, они привыкли, что щит ихкорабля какое-то время держится при столкновении сдругими кораблями.
Нонепривыкли, чтобы щит оппонента тоже держался.
