Отступив на шаг назад, веду стволом дробовика и принимаю логичное, на мой взгляд, решение.
—В подъезд. Если внутри кто-то есть — сразу стреляй.
Девушка сворачивает налево, а я спиной вперёд двигаюсь следом, держа палец на спусковом крючке. Споткнувшись на ступеньках, невольно издаю стон от боли в ноги и несколько ближайших мутантов бросаются вперёд, приняв это за проявление слабости. Первый выстрел делаю из неудобного положения и вместо цели, превращаю в груду осколков заднее стекло чьего-то авто. Но вот второй сносит одного из «псов», заставляя остальных отступить назад.
А через секунду мы уже оказываемся внутри подъезда. Как только металлическая дверь закрывается, мутанты кидаются следом — хорошо слышно, как с противоположной стороны бьются их туши. К счастью, уровень интеллекта не позволяет тварям разблокировать вход. Впрочем, наша ситуация всё равно остаётся опасной — мало того, что мы в замкнутом пространстве, нас ещё и наверняка видели из окон соседних домов. И на выходе, мы с равной долей вероятности можем столкнуться, как с этими тварями, так и с засадой из числа людей, соблазнившихся огнестрельным оружием и припасами в сумках. Медицинская форма и красный крест на сумке Лары весьма прозрачно намекают на то, что у нас имеется один из самых ценных товаров — медикаменты.
Поднявшись на первый этаж, отправляю девушку наблюдать за лестницей, а сам бросаю взгляд по сторонам — площадка на восемь квартир, типовой дом. И двери с цифровыми замками, которые сейчас не работают. Решение проблемы с выходом из здания само приходит в голову. Правда, чтобы повысить шансы, придётся потратить все оставшиеся пункты прогресса. Перейдя в интерфейс, с удивлением обнаруживаю, что их оказывается целых три. Это за уничтоженных мутантов начислили, получается? Новые уведомления, теперь собираются под большой мерцающей кнопкой в нижнем правом углу, которую я ввиду нехватки времени, пока не трогаю — сообщения можно будет просмотреть и позже. Пока же, открываю медицинское меню и расходую все три пункта, полностью излечивая рану ноги.
Прокатывается волна лёгкого тепла, которую я пережидаю, оперевшись спиной на стену. Когда ощущение проходит, пробую перенести всю нагрузку на левую ногу и усмехаюсь, поняв, что боль отсутствует. Прокручиваю в голове схему выхода окон у типового жилья, заодно прислушиваясь к происходящему в квартирах. За одной из дверей вроде слышится шорох, но она не из тех, что нам нужны, так что просто показываю в её сторону Ларе, дав понять, что за этим выходом надо наблюдать. В подъезде темно — толстые стеклопакеты, установленные на лестничных площадках пропускают совсем немного света, а электричества сейчас нет. Поэтому, всё что могут рассмотреть обитатели квартир — пара человеческих силуэтов. Учитывая, что они только что слышали стрельбу — сомневаюсь, что кто-то наобум высунется за пределы своего жилья.
Подобравшись к нужной двери, перехватываю дробовик и с силой толкаю её от себя. С другой стороны она чем-то завалена, но баррикада хлипкая — пусть не сразу, но поддаётся. В полумраке прихожей движется человеческая фигура и я отступаю назад, просовывая в образовавшуюся щель ствол дробовика. Грохочет выстрел, а из квартиры доносится чей-то крик. Снова упираюсь ногой в дверь, толкая её дальше, остановившись, как только проём становится достаточным для того, чтобы протиснуться внутрь. Несколько мгновений жду, но движения больше нет, поэтому схватив ружьё левой рукой, достаю пистолет и вталкиваю своё тело в проход. Оружие в правой руке, которую держу впереди — если кто-то покажется, то есть возможность выстрелить.
Протиснувшись внутрь, отступаю вправо и прижимаюсь спиной к стене, дожидаясь, пока в прихожую втиснется Лара. Когда девушка оказывается рядом, перемещаюсь вперёд, наблюдая за выходами из помещения. Сама блондинка захлопывает дверь, придвигая к ней стол, выступавший основным компонентом баррикады. Дождавшись, пока шум затихнет, шагаю дальше и слышу мужской голос из соседней комнаты.
—У вас задание? Не стреляйте! Я согласен объединиться!
Непонимающе поморщившись, ударом ноги распахиваю дверь и веду стволом пистолета. Здесь куда более светло — окна хоть и закрыты чем-то, но хотя бы пропускают часть внешнего освещения. Делаю рывок вперёд и в поле зрения оказывается старик, которому явно за шестьдесят. В подрагивающей правой руке зажат нож, который он почти сразу бросает на пол.
—Ты не стреляй, парень. Если у вас задания нет — я могу сам включить в дело. Тут капает стабильно — я уже больше пяти сотен баллов собрал.
Боковым зрением замечаю справа белизну обнажённых тел и выдаю короткую команду.
—На пол. Руки за голову, ноги держать разведёнными. Нож отбрось в сторону ногой.
Тот пытается сказать что-то ещё, но сбивается на полуслове и пнув кухонный нож, кряхтя укладывается на пол. После того, как он заканчивает, отправляю Лару проверить остальные помещения, сам держа пожилого мужчину под прицелом. Косой взгляд на присутствующих в комнате женщин подтверждает, что они не опасны — руки и ноги чем-то перехвачены, да и в целом они пока даже не дёргаются, несмотря на происходящее.
Некоторая задержка по времени раздражает, но с другой стороны — за это время «псы» наверняка уберутся подальше от входа в подъезд. Начни мы вылезать в окно немедленно — мутанты наверняка бы услышали. Человеческий фактор, правда никто не отменял, но я надеюсь, что у потенциальных охотников не хватит ума занять позиции с противоположной стороны здания. К тому же, высунувшись в окно, я получу возможность накрыть огнём любую точку — спрятаться не выйдет. Тогда как около подъездной двери можно отлично укрыться и представлять опасность, даже при наличии в руках обычного ножа.
Вернувшаяся Лара отрицательно машет головой — других людей в квартире нет. Сама девушка наводит револьвер на старика, а я поворачиваюсь направо, оценивая расклад. Глаза уже привыкли к темноте, поэтому выходит куда лучше рассмотреть двух обнажённых девушек, валяющихся в связанном виде на большой двуспальной. Приблизившись, понимаю, что тела обеих покрыты следами от многочисленных ударов. А судя по предметам, разбросанным вокруг — мужики проявили изрядную фантазию, подбирая варианты того, что в них влезет. Хотя, глядя на простынь залитую ро на простыне и развороченную задницу одной из них, становится понятно, что в некоторых моментах они переборщили. Впрочем, что-то мне подсказывает — за это они наверняка получили дополнительные баллы от зрителей.
Одна из девушек сдвигает в сторону голову, наблюдая за мной. Вторая никак не реагирует на появление поблизости человека, неподвижно лежа на кровати. Сзади что-то начинает говорить пленник, немедленно получивший от Лары удар ногой в голову. А я быстро принимаю решение и развернувшись лицом к австрийке, засовываю пистолет за пояс. Потом касаюсь пальцами рукояти ножа и киваю на старика. На лице девушки появляется вопросительное выражение и я скривившись, тыкаю пальцем ей в грудь.
Взяв дробовик обеими руками, наблюдая за колебаниями медсестры. Наконец, ещё раз взглянув на связанных девушек, австрийка прячет револьвер в кобуру, заменяя его ножом. А спустя пару секунд, уже всаживает лезвие под левую лопатку мужчины. Несколько раз дёрнувшись, тот затихает, а я, загоняя новые патроны в магазин ружья, киваю головой в сторону пленниц.
