Толком не осознавая, что именно делаю, наугад бью левой ногой. Попадаю во что-то мягко, вызвав у неизвестного мощный рёв боли. Передышки хватает на то, чтобы пальцы обхватили рукоятку пистолета и спустя мгновение я уже жму на спусковой крючок. Половина магазина выпуская в своего противника, ещё две пули отправляю дальше по коридору. На тот случай, если там есть кто-то ещё.
В тот отрезке прохода, из которого я пришёл, уже слышится топот ног. С трудом сдвинувшись назад, не целясь, отстреливаю в него все оставшиеся патроны. Когда магазин показывает дно, перебрасываю руки на «Хеклер» и морщась от боли, перезаряжаю его. После чего отбиваю в коридор ещё десяток одиночных выстрелов. Целиться из моего положения проблематично, да и подставляться не хочется. Но промахнуться в узком коридоре относительно сложно. В любом случае топота ног я больше не слышу.
Вытащив ампулу с боевой химией, вкалываю её себе. Когда эта дрянь начинает действовать, у меня выходит приподняться и привалиться спиной к стене. Первое, что делаю — пускаю пулю в голову мордатому ублюдку, что встретил меня на повороте. Из оружия у него действительно копьё с длинным металлическим наконечником. И судя по записям в интерфейсе, этот мужик всё-таки повредил мне грудную клетку. Не настолько, чтобы я сдох на месте, но более чем достаточно, чтобы было тяжело дышать. А тело отдавало болью с каждым движением. Если приплюсовать к этому рану в ноге, которую я заливаю медицинским клеем, всё же вытащив нож, то расклад выходит совсем печальным. Лёгкое ранение правой руки тоже печально, но не так критично на фоне всего остального.
Дождавшись, пока химия заработает на полную катушку, пробую встать. С трудом, но выходит подняться, опираясь об стенку. Правда вот подвижность моя теперь здорово хромает. Вряд ли получится снова использовать «сверхрежим».
Из отрезка коридора, который ведёт к свалке, снова доносится какой-то шум и я не глядя делаю несколько выстрелов. В ответ прилетает короткая тяжелая стрела, которая проходит почти вплотную к стволу «Хеклера» и втыкается в стену.
Я же меняю магазин штурмового комплекса на новый, после чего перезаряжаю пистолет и пытаюсь продолжить путь дальше. В целом, скорость с учётом всех ранений вполне сносная. Но это под боевой химией. Какой там у неё период действия? Двадцать минут? Тридцать? Мозг упорно отказывается вспоминать нужные данные — сказывается стрессовая ситуация.
Я собрал все порции боевых стимуляторов, которые у нас были. Но не думаю, что они будут действовать с такой же эффективностью, как первый. К тому же, рано или поздно это даст побочный эффект. Но выбора у меня сейчас нет.
Встретив поворот направо, сразу вваливаюсь туда. Сейчас плевать на маршрут, который ведёт к «джокеру». Основная задача — выжить. И оторваться от мусорщиков, если те ещё не бросили идею меня преследовать.
Как скоро выясняется — от возможности прикончить попавшего в комплекс гладиатора, эти парни отказываться не собираются. Когда я прохожу несколько поворотов и начинаю думать, что потенциальные преследователи остались где-то позади, из-за угла высовывается чья-то фигура и воздухе снова мелькает стрела. Или болт — я не вижу, из чего именно стреляет противник, но как по мне, на лук это совсем не похоже. Вскидываю «Хеклер», чтобы наградить стрелка свинцом, но он оказывается не один. Из-за угла выскакивает второй, выпустивший такой же «снаряд». Только куда более успешно — этот попадает мне в грудь.
Несмотря на боевую химию, которая притупляет ощущение боли, в голове взрывается настоящая бомба. Грудная клетка, которой и так здорово досталось, сейчас получила новую порцию боли. Поэтому стреляю я больше наугад — противника практически не видно из-за выступивших в глазах слёз. Так что просто бью одиночными в их направлении. Вся надежда на то, что если кто-то сунется ко мне, то сразу поймает пулю.
Впрочем, долго в таком режиме не провести — количество патронов в магазине «Хеклера» всё-таки ограниченно. К моменту, когда они заканчиваются, я уже отчасти прихожу в себя. В тот же момент, когда начинаю приподниматься, опираясь на левую руку, сухо щёлкает затвор штурмового комплекса. А из-за поворота немедленно выскакивают фигуры двоих преследователей. У обоих в руках сжато оружие и я действую на полном автомате. Получить сейчас ещё две «стрелы», значить подписать себе смертный приговор. Я снова вырублюсь, а меня банально добьют.
Врубив «сверхрежим», на этот раз использую его, чтобы броситься к стене тоннеля слева от меня. К счастью выходит — оба противника промахиваются. А мой палец уже жмёт на спусковой крючок пистолета. Одного укладываю выстрелом в голову. Второму всаживаю три в корпус, после чего добавляю ещё контрольный в голову.
Убираю пистолет и перезарядив «Хеклер», перемещаюсь к тому углу, из-за которого вынырнули преследователи. Выставив ствол, выдаю три одиночных выстрела, а потом выглядываю. Никого. Значит этих парней было всего двое. Вот и хорошо.
Возникает желание рассмотреть их оружие, но от него я быстро отказываюсь. Сейчас у меня хватает патронов к огнестрелу, плюс имеется вибромеч. Тут скорее проблема в том, чтобы протянуть время, за которое весь боекомплект получится отстрелять.
Хромаю вперёд по коридору. Снова куда-то сворачиваю. Повторяю манёвр ещё раз. С натугой перебираюсь через зияющий в полу проём, ведущий в никуда. И снова поворачиваю.
В длинном вытянутом помещении, заполненном в основном выпотрошенной электроникой, делаю привал. Нужно отдохнуть. И вколоть себе ещё одну порцию боевой химии. А заодно подумать над тем, как быть дальше. У меня двести семьдесят восемь турнирных баллов. Что критично не дотягивает до нужного значения. Учитывая с каким трудом они зарабатываются, выставленные значения кажутся запредельными. Даже полторы тысячи баллов, не говоря уже о двух. Может на это и расчёт? Наблюдать, как заброшенные сюда люди трепыхаются в безуспешных попытках выжить? А поняв, что к чему, бросают все силы на прорыв к «джокерам». Судя по тому, что пока все оранжевые маркеры на месте, ни у кого из гладиаторов не вышло достичь цели. Не повезло только неизвестному Солькину, на которого оказался зуб у кого-то из местных.
Уведомление появляется в воздухе абсолютно неожиданно.
На данный момент погибло более 80% участников турнира.
Наши рекомендации всем выжившим — действовать более осторожно.
Текстовое сообщение вызывает нервную усмешку. «Более осторожно». Они издеваются так? Да, в этом лабиринте, в принципе невозможно выжить. Вокруг масса мутантов, а каждый из местных желает тебя прикончить. При этом их в десятки, а то и сотни раз больше. И они знают эту местность. В отличии от участников турнира, смотрящихся в этом изолированном мирке шумными слонами в посудной лавке.
Вторая порция боевой химии начинает действовать и я медленно поднимаюсь на ноги. Делаю шаг в сторону выхода из комнаты и останавливаюсь. А какой смысл? Я выдержу ещё три-четыре инъекции химии. Это максимум. Потом либо организм прекратит на неё реагировать, либо у меня что-то откажет. «Джокера» я в таком состоянии точно не прикончу. До нужного количества турнирных баллов тоже не доберусь. Так зачем тогда двигаться дальше, если результат в итоге всё равно будет таким же?
