— Какой сейчас год?
— Что?
— Какой сейчас год от даты основания первого храма Пресветлой Хеймы? — терпеливо повторил Кастиан. — Ну? Или скажешь, что летоисчисление изменилось?
Дату я знал — видел на письме мастера Стерии.
— Сейчас пять тысяч шестьдесят девятый год.
По лицу Кастиана прошла судорога.
— Пять тысяч шестьдесят девятый, — повторил он, а потом тяжело оперся о ствол ближайшего дерева. Похоже, ноги перестали его держать.
Я наблюдал за его поведением с легкой тревогой. Вдруг он сейчас получит разрыв сердца и умрет? Долгая одинокая прогулка по проклятому лесу начала меня напрягать, в компании было бы веселей — если, конечно, Кастиан оставит свои неприятные замашки.
Кастиан оказался крепче, чем я опасался. Где-то полминуты спустя он оттолкнулся от ствола и твердо встал на ноги. Теперь его лицо казалось почти спокойным.
— Нужно выйти к людям, — сказал он ровно. — Я должен сам убедиться, что моей страны больше нет.
— Я бы тоже очень хотел выйти к людям, — согласился я. — Только вот дорога, сойдя с которой я оказался в лесу, находилась вон там, всего в тридцати шагах от этого места. А сейчас там такая же чаща, как и везде.
— Ты можешь показать на карте, где мы находимся? — спросил Кастиан. Я расправил свиток и ткнул пальцем в то место, которое мне показывал мастер Стерия. Кастиан криво улыбнулся.
— Именно тут находились владения Фалко Дасана. Это не мой илус перенесли, это на том месте, где он надо мной закрылся, вырос лес… Если это, конечно, не розыгрыш.
Интонация Кастиана выдавала — в розыгрыш он уже не верит.
— Через владения Фалко протекало две реки, — проговорил Кастиан. — Они небольшие, на картах их не обозначают. Текли они с севера на юг. Если найдем их и пойдем вдоль течения, то рано или поздно выйдем к поселениям.
— Нужно идти против течения, — поправил его я. — На юге враги. — Это было то немногое, что я знал о политической ситуации в мире.
Кастиан нахмурился и открыл рот — явно чтобы возразить — но я предупреждающе вскинул руку. Откуда-то издалека донесся звук, напоминающий звериный рев. Очень глухо, едва слышно. А потом еще раз — чуть громче, будто бы ближе. Варг? Тот варг, которого я убил, только рычал, но, может быть, он умел издавать и такие звуки?
Глава 8
— Что это? — спросил Кастиан, понизив голос. Кажется, до него только сейчас дошло, что в проклятом лесу могли водиться проклятые звери.
— Не знаю, — ответил я честно, поскольку уверенности в том, что это варг, у меня не было, — но встречаться с этим мне не хочется.
— И… как нам избежать встречи?
Я мысленно хмыкнул. Уже «нам», да?
Оглянулся по сторонам. Мелькнула мысль залезть на дерево. Но нижние ветки начинались на высоте в три человеческих роста, а сами стволы были слишком гладкими, будто отшлифованными.
Спрятаться?
Но прятаться было негде.
Кастиан тем временем вытащил из длинного рукава небольшой камень и торопливо над ним зашептал. Рукава служили ему чем-то вроде карманов, а камень, наверное, был магическим. Впрочем, выражение лица Кастиана оптимизма не внушало — что-то с камнем было явно не то.
Я выбрал небольшой пригорок — тут их было довольно много — и поднялся на него. На возвышенности обороняться удобней, чем на ровном месте, и видно лучше.
Рев послышался в третий раз, еще ближе. Потом за спиной у меня захрустели ветки. Обернувшись, я увидел Кастиана, с мрачным видом убирающего камень в рукав.
— Дай мне какое-нибудь оружие, — попросил он напряженным тоном. Ну хоть приказывать больше не пытался. Я на мгновение задумался, не одолжить ли Кастиану длинный кинжал, доставшийся мне от покойного мастера Стерии, но потом покачал головой.
— Ты совсем недавно угрожал казнью мне и всем моим родственникам. Так что нет. Сперва заслужи мое доверие.
— Как я его заслужу, если меня сейчас съедят? — спросил тот зло.
— Ну… может и не съедят. Может я с этим зверем справлюсь. Только не мешайся у меня под ногами.
По лицу Кастиана скользнула уже знакомая мне гримаса гнева, но что он собирался сказать, я не узнал. Все звуки заглушил раскатистый рев, а потом из-за деревьев показался его источник.
Нет, не варг. Увы.
Появившееся существо напоминало…
Хотя нет, я не знал, что именно оно напоминало. У существа было четыре мощных лапы и длинное, покрытое чешуей, туловище. Был длинный хвост с жалом на конце. Была огромная мохнатая голова с вытянутой пастью. И было оно раза в полтора больше варга.
Существо остановилось. Теперь я почти физически ощущал на себе его взгляд.
А память молчала. Нет бы подсказать, мол, есть такой секрет — если рубанешь чудовище по правому уху, оно тут же рухнет замертво. Или по левому уху. Или по кончику хвоста…
— Агхар! — донеслось с той стороны, где стоял Кастиан.
— Будь здоров, — пожелал я ему вежливо, одновременно вытаскивая арбалет из-за спины и накладывая на тетиву болт.
Во мне жила надежда, что прежде я был метким стрелком и что умение попадать в цель вернется само. Но зверь, явно поняв опасность, которую несло новое оружие, отпрыгнул в сторону и скрылся в кустах.
Вот ведь иштава мерзость!
— Ты разве не знаешь, что это за тварь? — возмутился между тем Кастиан. — Это же агхар!
Я бросил быстрый взгляд на принца. Так вот кто послужит сейчас моей памятью!
— Раз ты такой знающий, расскажи, как его убить?
— Ну… нам никак. На агхаров всегда охотились только маги с десятками загонщиков.
М-да. Память у Кастиана оказалась такой же бесполезной, как у меня.
— Давай по-другому — что ты вообще знаешь об этом монстре?
— Его жало ядовито, — мрачно сказал Кастиан.
— Я уже догадался, — я вздохнул. — А еще что?
Зверь прыгнул. В этот раз молча. И за один прыжок покрыл почти треть разделяющего нас расстояния.
Я вскинул арбалет — ну же, не подведи!
Болт полетел в глазницу зверя — но воткнулся в землю позади него.
Увы, но навык «умелого стрелка» ко всем прочим моим навыкам не прилагался.
Я отбросил арбалет в сторону — времени накладывать второй болт не было — сжал топор обеими руками и встал поудобнее. И, когда зверь прыгнул на меня, ударил по правой лапе и тут же метнулся в сторону. Главным, что я мог противопоставить чудовищу, была скорость. Зверь взревел — кажется, я его ранил, — и кинулся следом.
Мы будем играть в салки! — зазвенел высокий детский голос. — Я буду смертью. Если я коснусь тебя, ты мертв!
