Мой стол подпрыгнул, а за окном завопила сигнализация стоящих неподалеку машин. Что-то мне стало окончательно жаль соседей Мист-иссы. Хотя ей тоже пришлось несладко. После ледяного и малонаселенного Хельхейма – и в столицу Мидгарда? Неудивительно, что они сшиблись лбами! Как мы пишем в исках о разводе, «отсутствие любви, уважения и взаимопонимания». Соседей это тоже касается.
–Хорошо,– вздохнула я,– я возьмусь за ваше дело. Только вам придется собрать кое-какие бумаги. Во-первых, копию трудовой книжки, во-вторых, характеристику с места работы, в-третьих…
Хель вдруг прерывисто вздохнула и сказала жалобно:
–А может, не надо?
Это что еще за новости?
–Я разберусь,– пообещал Шемитт и похлопал великаншу по локтю.– Мист-исса, будь добра, обожди на улице.
По спине пробежал холодок. И когда хель кое-как выбралась через слишком низкий для нее дверной проем, я заговорила сухо:
–Я потяну время, но вам следует все-таки нажать на свои рычаги и добиться расселения дома. Скажем, по причине нарушения санитарно-технических норм. Социальное жилье должно быть благоустроенным, а о каком благоустройстве идет речь при такой температуре? Кроме того, нарушение природоохранного законодательства…
На этом терпение дракона закончилось. Он уперся ладонями в стол и навис надо мной.
–Анна, что происходит? Почему ты меня игнорируешь? Не приехала в субботу, не берешь трубку…
Я через силу улыбнулась и стиснула руки на коленях.
–Видишь ли, Шемитт, я приезжала в субботу. Рановато, правда… Или как раз вовремя, тут как посмотреть.
Он застыл. И выдал сакраментальное мужское:
–Это ничего не значит!
–Неужели?
Шемитт схватил меня за плечи. Встряхнул.
–Анна, перестань! Я люблю тебя.
Я не чувствовала ничего, кроме саднящей боли в груди. Потому что это «люблю» было чем-то вроде козыря. Волшебной палочки, призванной все изменить. Грош цена такой любви.
–Не любишь,– покачала головой я.– Иначе не стал бы спать с другими.
Сколько раз я слышала об этом от клиентов? О затасканных отговорках? О хождении по кругу «изменил – простила – изменил снова»?
Он полыхнул глазами, крепче сжал пальцы. Синяки останутся, но думалось об этом как-то отстраненно.
–Потому что ты все время на работе! У тебя вечные суды, апелляционные жалобы, следственные действия и боги знают что еще. А когда выдается свободная минутка – ты проводишь ее то с подружками, то с этим твоим Артемом.
–Лучшая защита – нападение?– хмыкнула я, даже не пытаясь ничего отрицать. Зачем?
Он судорожно вздохнул – и вдруг притянул меня к себе. Впился поцелуем.
Я не стала вырываться, но и отвечать – тоже. Покорно терпела, пока он терзал мой рот. Наконец до Шемитта это дошло, и он отстранился.
Губы у меня горели огнем, но в душе было холодно и пусто. Я заговорила, и слова падали, будто комья земли на гроб.
–Уходи, Шемитт. Я больше не хочу тебя видеть.
Долгую минуту мы молча смотрели в глаза друг другу, и от этой тишины хотелось плакать.
Потом он дернул щекой, разжал руки и вышел.
Я бессильно опустилась прямо на стол и закрыла лицо ладонями. Что же, игры с огнем редко доводят до добра. Но я залечу ожоги и буду жить дальше…
–Боги с вами, Анна!– всполошилась Летиция, метеором вылетев из стены. Подслушивала? Мне было все равно.– Разве можно убиваться из-за мужчины, который не в состоянии держать штаны застегнутыми?!
Я невольно улыбнулась сквозь слезы – и правда, что это я рассиропилась?– и попеняла:
–Летиция, что за лексикон? Я вас не узнаю.
–Станешь тут выражаться, как портовый грузчик!– Она всплеснула руками.– Подумать только, не обслуживали его потребности по первому зову! Пф-ф!
Летиция так искренне негодовала, что на сердце у меня потеплело.
–Шемитт не так уж виноват,– возразила я справедливости ради, по извечной своей привычке рассматривая позиции всех сторон конфликта.– Мне просто не следовало принимать роман с ним близко к сердцу. В верности Шемитт мне не клялся и любви до гроба не обещал.
Когда я успела влюбиться?.. Впрочем, какая теперь разница.
–Дорогая моя,– Летиция наставила на меня лорнет,– порядочность должна быть не по договору, а по велению души! А этот ваш Шемитт – козел, а не дракон.
–Спасибо,– сказала я искренне.
Она лишь отмахнулась.
–Вам бы нормального мужчину найти. Чтобы любил и заботился, а не это вот…
Летиция поморщилась и помахала лорнетом, словно отгоняя неприятный запах.
–Начинается,– закатила глаза я.– Летиция, давайте лучше работать!
–Кстати, о работе,– оживилась призрачная леди.– Возьмете меня с собой в заседание?
Я хмыкнула и изучила в зеркальце свое лицо. К счастью, тушь не размазалась. Не хватало только щеголять потеками на щеках.
–В качестве кого?
Летиция постучала себя лорнетом по губам.
–Вашего помощника?– предложила она чуточку неуверенно.
–Летиция,– вздохнула я, пряча пудреницу.– Помощник адвоката должен иметь юридическое образование.
Она смотрела упрямо.
–Хорошо, пусть не сегодня. Вы правы, пожалуй, сейчас я не готова. Но я могу получить новый диплом… Старый ведь примут в расчет, я надеюсь?
На мгновение я представила призрачную студентку юрфака, и у меня закружилась голова. Зато грустные мысли сразу отступили!
–Сложный вопрос.– Я принялась рассуждать вслух:– Ваши документы сохранились, и при необходимости не составит труда установить вашу личность. В крайнем случае придется выборочно подтвердить знания по ключевым предметам.
–Полагаю, с этим я справлюсь,– отмахнулась она.– Главное, чтобы не придрались к моему нынешнему состоянию.
–Дискриминация по признаку наличия тела?– хмыкнула я и сказала честно:– Думаю, это будет забавно. Только разве вы не хотели вернуться к супругам Петерсон? Торхильд уже скоро должна родить.
Летиция смотрела прямо, без улыбки.
–Знаете, Анна… Я бы хотела остаться. Стать со временем вашим полноценным помощником. А быть может, и настоящим адвокатом. В конце концов, сколько можно цепляться за старое?
Я тепло ей улыбнулась.
–Удачи вам, Летиция! С радостью вам помогу.
* * *
Легко ли перенести слушание дела? Элементарно. Мало ли поводов, чтобы заседание не могло состояться прямо сейчас? Клиент заболел, у адвоката другое заседание, срочно надо истребовать доказательства, назначить экспертизу или вызвать свидетелей…
