–М-м-м…– задумчиво протянула мама.– Ты прав. Хотя не всё так просто.– Она вздохнула.– Я поняла, что вокруг слишком много людей, похожих на Донну, которые стремятся достичь чего-то ради себя, а не ради общего блага. Людей, готовых опустошить других, чтобы им самим стало лучше.
Я обрадовалось, что мама наконец-то сумела разобраться в Донне.
Мы спустились вниз, где запах был таким сильным, что нам пришлось прикрыть носы и рты. Я даже представить не могла, что же такого съела моя сестра.
Слева находилась огромная тёмно-серая каменная дверь, и мама громко постучала.
–Лоис, милая, ты там? Открой, если ты внутри.
Она посмотрела на нас с Эди, скрестила пальцы, и мы стали ждать.
Внезапно дверь распахнулась, и мы увидели мою сестрёнку, которая сидела на подобии каменной кровати, беспечно болтая ногами.
–Мамочка!– завизжала она, спрыгнула на пол и помчалась к нам.– Ты меня нашла! Как ты меня нашла?
Мама с улыбкой посмотрела на меня, как будто спрашивая, стоит ли сказать Лоис, что мы шли на запах её газов. Но в этом уже не было смысла, поскольку запах внезапно исчез, что было очень странно.
Теперь, когда мама оказалась рядом, Лоис снова зарыдала.
–Я потеряла Би, мамочка. Человек в бинтах забрал её, и у меня осталось всего несколько кусочков.– Она держала в руках хвостик, заднюю и переднюю лапку Би – всё, что осталось от её бесценного зайки.
Должна признать, мне тоже захотелось плакать. Я не носила с собой своих плюшевых мишек, но мне нравилось спать с Джеллом или Тедом, хотя я бы ни за что никому в этом не призналась.
Краем глаза я заметила, что Эди пытается привлечь моё внимание. Я отвернулась от мамы и Лоис, которые по-прежнему обнимались и тихо разговаривали, и посмотрела на Эди.
–Сюда,– испуганно прошептал он.
Только не это, подумала я, и мне ужасно захотелось, чтобы наше путешествие на этом закончилось. Я мечтала о вкусном горячем ужине и телевизоре.
Я осторожно повернулась туда, куда указывал Эди, и чуть не упала от удивления.
В углу стояла женщина: ну, мне показалось, что это женщина. У неё была голова львицы. Коричневая кожа была покрыта пятнышками, а нос и голова определённо были кошачьими, потому что с обеих сторон торчали длинные усы – наполовину человеческие, наполовину кошачьи. На ней было длинное красное одеяние, а на правой руке – красивый браслет в виде змеи, который переливался не только золотым, но и зелёным, потому что в голову змеи был вставлен большой изумруд. Лицо у женщины было добрым, и хотя она тоже держала большое копьё, как Анубис, мне она не показалась опасной.
–Мам,– шепнула я, не сводя глаз с женщины-львицы.– Мам!– настойчиво повторила я.
–Что такое, Рози?– Мама наконец-то повернулась, увидела женщину и застыла на месте.– А…
–Эта женщина привела меня сюда,– бесстрашно заявила Лоис.
Женщина вышла из угла комнаты и слегка поклонилась нам.
–Моё имя Сехмет, и это мой зал. Я богиня войны, а также исцеления, и я привела вас сюда, чтобы исцелить, прежде чем вы продолжите своё путешествие.
–Значит, это нормально?– поинтересовался Эди.– Значит, на пути в Зал двух истин исцеляют всех?
Ох, Эди, обеспокоенно подумала я. Я испугалась, что богиня рассердится на такое количество вопросов.
–Вовсе нет,– ответила Сехмет, отряхивая своё красное одеяние.– Твоя спутница нуждается в исцелении, верно?– обратилась она к Лоис, которая тут же энергично закивала. Потом Сехмет повернулась к маме.– И вы, милая дама, тоже нуждаетесь в исцелении, пока совершенно не потеряли себя.
–Я же говорила, что в книге есть заклинания, которые не дадут потерять себя,– шепнула я Эди.
Кажется, у Сехмет был необычайно острый слух, потому что она повернулась ко мне и ответила:
–Да, в книге есть заклинания для умерших, которые потеряли конечности, чтобы они могли исцелиться, прежде чем попадут в Зал двух истин. Но вашей книги больше нет с вами. Её забрали, верно?
Мы закивали.
–Да, Мел Вайн её забрал,– мрачно ответила я.
Сехмет пожала плечами.
–Без книги вы не сможете использовать заклинания. Они бесполезны. Поэтому пришло время действовать.
Как хорошо, что мы встретили Сехмет, иначе я понятия не имела, как помочь маме.
–Сначала Би.– Сехмет взяла оставшиеся части зайки и разложила их на каменной кровати.– Пока я буду проводить ритуал, вы тихо посидите в углу.
Мы закивали, с благоговением глядя на красивую богиню-львицу, и сели в углу, радуясь, что наконец-то можем отдохнуть.
Сехмет протянула руки над остатками Би и начала произносить слова, которых никто из нас не мог расслышать и понять. Она двигала руками вверх и вниз, и из них исходил прекрасный, чарующий белый свет.
Я несколько раз моргнула, а когда снова открыла глаза, то увидела, что каменную кровать окружают несколько сотен живых кроликов.
Я посмотрела на Лоис, которая сидела с открытым ртом. Значит, она тоже их видела.
Кролики прыгали, принюхивались, грызли морковку и суетились. На мгновение в комнате стало темно, а когда свет снова вспыхнул, все кролики исчезли, и на их месте была Би, возрождённая и сияющая, но с таким же погрызенным носом, как и раньше.
–Би!– закричала Лоис, с трудом сдерживая рыдания. Сехмет кивнула, и сестра подбежала к кровати, крепко обняла своего любимого зайку и начала покрывать его поцелуями.– Спасибо!– воскликнула Лоис и обняла Сехмет.
Я бросила взгляд на маму, которая с одобрением смотрела на Лоис: та не забыла о манерах, что случалось не всегда.
–А теперь мама.– Сехмет жестом подозвала нашу маму.
Эди поднял руку, и я удивлённо посмотрела на него. Мы же не в школе!
–Мисс, а что за кролики были вокруг кровати, когда вы исцеляли Би?– спросил он.
Сехмет улыбнулась.
–Это, мой друг, все предки Би на протяжении сотен лет. Вначале они были игрушками, но затем получили жизнь благодаря своим хозяевам.– Она посмотрела на Лоис.– Би ведь для тебя настоящая, да?
Лоис энергично закивала.
–Она мой лучший друг.
–Вот видишь.– Сехмет снова повернулась к маме.– Ложитесь на кровать. Закройте глаза и расслабьтесь.
Мы сели в углу и стали с нетерпением наблюдать.
Сехмет проводила руками над мамой, и из её ладоней лился белый свет. У кровати появились тени, и мы вскрикнули и удивлённо переглянулись.
–Это прабабушка Джойс!– громко шепнула мне Лоис, глядя на круглолицую улыбающуюся женщину, которая держала рядом с маминой головой самодельное жёлтое платье.
–Откуда ты знаешь?– спросила я.– Ты была совсем маленькой, когда она умерла. Это я её помню!
