–А почему ты думаешь, что тот, кто хотел украсть Гамельнскую дудочку, вовлек в свою аферу целое агентство недвижимости, если продажей квартиры занимался только Владислав?
–Считай это интуицией и профессиональным опытом. Никто не поручил бы четырем людям похищение такого мощного артефакта. И потом, у тебя в воспоминаниях я увидел, как Максимилиан рассказывает, что квартиру Гольштейнов пару раз показывала другая сотрудница «Ступеней». Значит, как минимум в сговоре она – и как максимум целое агентство.
И это означало только одно – нам придется пойти в предполагаемое логово самого зла. Если честно, я бы с большей охотой поверил в коварный заговор работников ЖКХ – ведь, как и всем, мне приходилось оплачивать счета за коммунальные услуги. Кто вообще знает, как эти ребята нагревают воду? А зачем они раз в год полностью меняют коммуникации и выкапывают трубы из-под земли? Не с целью ли каких-нибудь садистских обрядов и жертвоприношений? Да, филиал ада ожидаешь увидеть скорее в пенсионном фонде или сетевом продуктовом магазине… А вообще, мне очень не понравилось, что подобная деятельность агента по недвижимости развивалась и процветала прямо у меня под носом и осталась незамеченной. И правда, наверно, риелторов прикрывал кто-то сверху, из Совета волшебников. Как ответственный за город, в экстренной ситуации я мог привлечь необходимое мне количество сотрудников для оказания разовой помощи. Кому я вообще могу доверять, кроме своего учителя?
Тем временем Адель уже все просчитала за меня.
–Натан Соломонович остался с артефактом и Артефактором… Но у него же есть проверенные люди? Кто-то такой же надежный, кого можно оставить с Максимилианом и дудочкой? Предлагаю воздержаться от посвящения Совета волшебников во все детали и последние новости… Нам бы пригодилась любая поддержка. Я позвоню наставнику.– Адель вздохнула.– А пока не желаешь ли ты составить ли мне компанию и выгулять Арауна?
Не сейчас, а утром откроется таинственное агентство «Ступени». Не сегодня, а завтра, если нам повезет, смогут приехать коллеги Натана Соломоновича. Как же я устал от того, что на ночь маленький город превращается в мини-кладбище… Ничего не работает, все спят, никому сюда не добраться. Я выглянул в окно и увидел, как гаснут через один фонари,– часть освещения выключали около десяти часов вечера, а оставшуюся половину огней заметно приглушали. Как будто никому в это время не придет в голову выйти на улицу и жизнь городка ставится на паузу. Ночь в малонаселенном пункте – это всегда маленькая смерть. Как же я скучал по рекам из желтых и красных огней, разливающимся по ночным дорогам в Петербурге, и серебряно-золотому сиянию подсвеченных зданий! Я тосковал по бурлящей энергии мегаполиса, бьющей фонтаном круглые сутки, и праву выбора, когда тебе жить и работать. Но тут за меня уже все решил кто-то другой…
Гилиад. По ту сторону
Хорошее утро некроманта начинается с горячего напитка, плотного завтрака и чтения газеты на предмет исследования необычных феноменов, появившихся в городе. Но у меня было тревожное утро, и я решил начать его со стандартной пентаграммы, защитных амулетов и благовоний, помогающих успокоить духов и построить незримый мост с миром мертвых. Вместе с рассветом ко мне пришла идея, которая должна была прояснить ситуацию с похищением раз и навсегда. Кто бы и что бы ни заставило замолчать риелтора и поддельную семью, оно не было властно над душами людей. А это значит, что стоило попытаться с ними связаться и выведать обстоятельства их смерти. Убитые подельники, как и обманутые начальством работники, вряд ли бы стали покрывать своего нанимателя и захотели бы справедливости.
Газета, принесенная Арауном, лежала на столе и дожидалась своего часа. Пес беспокойно ходил по квартире, чувствуя, как в дом заползает знакомый мне могильный холодок. По моей просьбе король эльфов прислал личные вещи похитителей. Даже не зная настоящих имен покойных, имея предметы, которых они касались, я мог найти отпечатки личностей в загробном мире. Гончая дикой охоты завыла, и дымный вихрь шафрана поспешил сменить направление, подуть в другую, свободную от Арауна сторону. Я достал зажигалку и поджег гору одежды, которую предварительно сложил в старый металлический таз, забытый владельцем квартиры.
–Ну вот, а мне во сне приснилось, что мы сжигаем одержимые демоном носки… Кажется, этот безобидный на первый взгляд предмет одежды пытался обглодать чьи-то лодыжки. А это, оказывается, просто запах старых добрых трав… И чьих-то портков, я полагаю. Здорово ты придумал – связаться с душами нападавших.– Адель выглянула из своей комнаты, одетая в красно-бордовую клетчатую пижамную кофту с длинным рукавом и штаны ей в цвет. Она обняла себя за плечи, стремясь сохранить тепло тела. Пес заскулил и проскользнул в спальню девушки, подальше от дыхания мира мертвых.
Чужая одежда выплюнула в воздух неприятный черный дым и погасла. Я оглядел комнату, но не нашел никаких признаков наличия призраков. Обычно вещь, которая помогает призвать дух, гаснет сразу после прекращения общения с ним, а не перед началом сеанса связи с потусторонним миром.
–А ты сделал все по протоколу?– взволнованно поинтересовалась Адель, заглядывая в закоптившийся таз.
–В том-то и дело, что нужно очень постараться, чтобы запороть вызов. Я не понимаю, в чем загвоздка… Травы свежие, вещи те же самые, что видел на людях в твоих воспоминаниях… Заклинание самое простое… Что вообще могло пойти не так? Тем более люди только вчера умерли, связь с миром живых невероятно крепка, а их желание рассказать свою историю должно быть очень сильно…
Напарница засмеялась и покачала головой:
–Может, они просто были бездушными? Нет ручек, нет шоколадки. То есть нет души, нет связи с ней…
Вопреки распространенным легендам, душу нельзя было продать, купить и обменять, как простую безделицу. Она не являлась валютой, трофеем или пищей, по крайней мере, ни о чем подобном я не слышал. Так что даже самые ужасные убийцы, безнравственные сердцееды и мошенники, обзванивающие старушек с целью выманить ПИН-коды дебетовых карт, имели души.
–Это все, конечно, очень смешно, но начинает становиться уж слишком странным… Если к нашей профессии вообще применимо данное прилагательное.
Для нас странность была нормой, а отсутствие странностей само по себе становилось опасным симптомом затаившегося где-то рядом зла…
–А что, если тот всплеск инфернальной силы, который докатился до мира короля эльфов, был вызван исчезновением душ этих людей? Может, не только тех четырех похитителей…– Адель протянула мне руку, предлагая подняться с пола и разомкнуть позу йога, в которой я расположился рядом с травяными благовониями и одежными зловониями. Напарница, безусловно, имела свежий, еще не затертый годами службы взгляд. Она еще не вешала ярлыки на происходящие события и не пыталась отнести их к вещам, с которыми уже столкнулась лично. Она мыслила вне рамок. Я бы скорее списал неудачу с вызовом на счет собственного промаха или досадного недоразумения…
