Хорошие мальчики должны слушаться маму. А мама приказала наблюдать.
Рядом с пустым столом появился Плохой Джошени. Как и всегда, от одного его вида хотелось завыть зверем и забиться в тёмный уголок.
–Сыграем в «холодно-горячо», Джошени?– предложил он.
–Сыграем.
–Что ты думаешь об этих людях?
–Они мертвы.
–Холодно, Джошени. Что ещё ты думаешь?
–Они ужасны.
–Теплее,– кивнул Плохой Джошени, роняя на пол кусок плоти.– Тебе они не нравятся?
–Я больше не хочу на них смотреть.
–Теплее. Что в них ужасает больше всего?
–Они холодные, синие и отвратительные.
–Ещё теплее. Ты знаешь, что произойдёт с ними дальше?
Повисла пауза.
–Холоднее, Джошени, ты уходишь не в ту сторону.
–Они… Их положат в гроб, опустят под землю. Они сгниют. Сгниют, сгниют…
–Теплее.
–Не могу представить, наверное, это выглядит просто кошмарно!– выпалил я, не сдержавшись. Накатила паника.
–Теплее.
–Я не могу об этом думать! Не заставляй меня представлять!
–Ещё теплее. Ты хочешь стать таким же, как они?
–Нет!– от ужаса меня трясло.
–Горячо. Ты у цели. Ты ведь боишься смерти?
–Боюсь! Боюсь!
–Ты будешь хорошим мальчиком, Джошени?
–Буду!
–Иначе тебя ждёт смерть. Страшная смерть. Хорошие люди так не умирают. Ты ведь помнишь об этом? Хорошие люди не страдают. Послушные люди не гниют и не воняют. Они чисты. Они просто уходят.
–Я буду хорошим!
–Смерть всегда наблюдает за тобой, Джошени. Но, пока ты ведёшь себя хорошо, она не может тебя коснуться.
–Не может! Не может!
–Хороший мальчик,– довольно улыбнулся Плохой Джошени, расплываясь у меня перед глазами.
Глава 20
–Хороший мальчик, Шенни.
Я распахнул глаза, не понимая, где нахожусь. Мама ласково гладила меня по голове.
–Ты справился, последний урок подошёл к концу.
От счастья и облегчения я разрыдался, пряча лицо в маминых коленях, а она продолжала гладить мои волосы. Я считал себя взрослым, но всё равно лил слёзы, как самый настоящий младенец.
Урок был выучен. Мама помогла мне понять правду. Смерть – ужасна; нельзя забывать о ней и эгоистично проживать годы. Если я хоть ненадолго забудусь, сильно пожалею. Нужно быть хорошим. Всегда хорошим. И тогда я смогу жить.
Преподав мне последний урок, мама сбросила с плеч тяжёлый груз и успокоилась. Её перестали мучить кошмары. Как врач, удостоверившийся в хорошем самочувствии пациента, она вздохнула свободно.
Наша жизнь начинала потихоньку меняться. Ещё несколько лет мы прожили в лесном домике, а потом мама вдруг решила, что мне можно ходить в школу.
–Больше нет необходимости в домашнем обучении,– сообщила она торжественно.– Отныне тебя не собьют с пути ни друзья, ни учителя.
–Конечно.
Мы переехали обратно в город, когда мне исполнилось четырнадцать. Мама вернулась к работе врача и сняла нам небольшую квартирку. Впереди ждала неведомая мне ранее школьная жизнь.
Влиться в неё оказалось на удивление просто. Я даже обрадовался новым лицам и впечатлениям. Я всегда был таким – любил играть в компании, поэтому новые знакомства принесли больше радости, чем страха или волнения. Конечно, я многим казался чудаком,– всё-таки, жизнь в изоляции оставила свой глубокий след. Но я был хорошим мальчиком. А хорошие мальчики всем нравятся.
Учился я не то чтобы блестяще, но вполне хорошо, поэтому и учителя часто меня хвалили. Жизнь вошла в ровную, утоптанную колею.
После всего пережитого казалось, что я попал в счастливый сказочный мир, а прошлое, наполненное смертями и мамиными тренировками, было страшным кошмарным сном. Так приходишь в себя по утрам с путаницей мыслей в голове и не понимаешь, были ли смешавшиеся в памяти картинки реальными или просто игрой расшалившегося воображения.
Разумеется, жизнь в городе не могла на меня не повлиять. Особое впечатление произвели фильмы. Привыкший к маминым обучающим кинолентам, я с удивлением открыл для себя совершенно новый мир.
Нет, я не засиживался целыми днями за телевизором, потому что хорошие мальчики не портят глаза перед синим экраном, но пару раз ходил с друзьями в кинотеатр. Увиденное там ошеломило.
Главные герои совершали странные поступки: дрались с негодяями, бросались в пожар ради спасения людей, подставлялись под пулю, защищая товарищей. Они рисковали собой, подвергаясь опасности, а потом жили долго и счастливо.
–Мам, разве хорошие люди дерутся?– спросил я у мамы, вернувшись домой после одного из подобных кинопоказов.
Мама вздрогнула всем телом, и лицо её, до этого расслабленное и умиротворённое, сразу же наполнилось желчью.
–Нет, ни в коем случае.
–А полицейские? Их долг – ловить преступников, а тут так или иначе приходится применять силу. Правильно?
Мама надолго замолчала.
–Полицейским можно,– через силу выдавила она.
–Потому что они хорошие люди?– понял я.
–Они защищают всех нас, а значит, хорошие. Они дерутся во благо общественного порядка, а не ради личных эгоистичных мотивов. Они совершают хорошие поступки, поэтому им можно.
Я понял: во всех правилах есть исключения. Рисковать и драться во благо кого-то – можно. Смерть тебя не заберёт, потому что ты – хороший человек. Поэтому герои в фильмах всегда выходили сухими из воды.
* * *
Мама, как и я, вошла в новый городской ритм и выглядела гораздо здоровее, чем прежде, хоть и не вернула былой красоты. Мы спокойно коротали дни в нашей квартирке, и я думал, что теперь так будет всегда.
Но ошибался. Всё произошло в день моего поступления в институт. Да, тот самый институт, где мы сейчас учимся, Ли.
Мы с мамой захотели отметить знаменательный день и сходили вечером в ресторан. Мы редко посещали подобные заведения, оба были слишком заняты, но иногда, по праздникам, разрешали себе расслабиться.
Мама была счастлива, а значит, радовался и я. Волшебное настроение того вечера оборвалось, едва мы переступили порог квартиры. Там кто-то находился. Свет был выключен, но двери открыты, хотя мы с мамой всегда запирали их на ключ. Из гостиной доносился шум и еле слышная ругань.
