–Он ведь ещё не прочитал его, да?– взволнованно спросила Юния.– Уверена, не прочитал, иначе вёл бы себя иначе. Нужно что-то предпринять, срочно.
–Например?– не поняла я.
–Забери письмо. Я оставила его под подушкой Джошени в его номере. Скорее.
Я округлила глаза, и Юния пояснила:
–Сама я не смогу. Слишком нервничаю. Пожалуйста, Ли. Пока не случилось беды.
Джошени всё ещё отдыхал в своём номере. Я постучалась и, услышав разрешение войти, приоткрыла дверь. Джошени полусидел в кровати, разложив на коленях газетные заметки. Словно в акт протеста пытался доказать, что вовсе не болеет и готов заниматься делами, раз в заповедник его не пускают.
–Как самочувствие?– спросила я, проходя в комнату и пододвигая стул к кровати друга.
–Прекрасно.
Судя по выровнявшемуся цвету лица, Джошени и правда стало лучше.
–Ты один?
–Винсен только что ушёл. Не стоит нести караул, серьёзно.
–Мы не…
–Ничего-ничего, я понимаю. Хорошие друзья беспокоятся друг о друге. Я рад, что ты зашла. Как раз хотел кое-что обсудить.
Неужели он успел прочитать письмо?!
–Я размышляю над словами Эрмины,– заявил Джошени, отводя взгляд к стене, где на выцветших обоях висели прикреплённые фотографии заповедника и какие-то заметки.– Она сказала много неясных вещей о хороших поступках. Я не до конца понимаю, что она имела в виду.
–Что именно тебе неясно?
–Она всё усложняет,– признался Джошени, пряча раздражение за улыбкой.– Хорошие поступки – хорошие. Плохие – плохие. Но, когда я кинулся ей на помощь, то есть поступил хорошо, она сказала, что могла отнестись к своему спасению как-то иначе. Как один и тот же хороший поступок может восприниматься по-разному?
–Сложный вопрос,– согласилась я, обдумывая, как бы доступно пояснить взрослому человеку прописные истины.– Прозвучит банально, но в жизни не бывает чётких ограничений на хорошее и плохое.
–Не понимаю. Разве не очевидно, что спасать друга – правильно?
–Главная причина – зачем ты это делаешь. Ты измеряешь добродетель поступка его результатом. Спас человеческую жизнь – значит, молодец. Убил человека – само собой, негодяй. Так?
–Конечно.
–Даже если спасаешь кого-то из личной выгоды? Или ранишь по неосторожности или ради самозащиты?
–Намерения не изменят результат,– заявил Джошени, хмурясь.– Поступки, а не причины,– вот что видят люди.
–Поэтому жизнь и сложнее, чем кажется на первый взгляд. Да, если человек переступает через себя и совершает благое деяние – это называют жизнью по совести и победой над эгоизмом. Хорошо, когда человек понимает, как надо поступать. Но есть и обратная сторона медали, о которой и говорила Эрмина.
–Например?
Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Начинался танец, где одно неверное движение грозит переломать обоим танцорам ноги.
–Ты считаешь, что у хороших людей должно быть много друзей, так?– зашла я издалека.
–Да.
–Поэтому дружишь с нами?
Джошени ответил не сразу. Похоже, он интуитивно почувствовал ловушку.
–Я дружу с вами, потому что вы мои друзья?..
–Но почему именно мы, Шен? Мы тебе нравимся, с нами весело, мы находим общий язык? Или просто потому, что так надо? Неважно, с кем, лишь бы создавалась видимость дружбы?
–Конечно же, вы мне нравитесь, разве не очевидно?
–Я очень хочу верить тебе, Шен. Хочу верить, что мы чем-то отличаемся от твоих бесконечных знакомых. Хорошие мальчики дружат со всеми, но мы ведь не просто одни из многих, да?
Джошени промолчал.
–Поставим вопрос иначе. Представь, что человек пришёлся тебе не по душе. Ты станешь с ним общаться? Ведь есть люди, с которыми ты предпочёл бы не иметь дел?
–Нужно поддерживать хорошие отношения со всеми,– категорично заявил Джошени.
–Даже с теми, кто не нравится?
–Не имеет значения. Хороший человек ладит со всеми.
–Независимо от своих чувств?
–Лишние эмоции провоцируют трагедии. Нужно держать их под контролем.
–Иногда такое отношение обижает людей. Подумай сам. Представь, что кто-то не хочет с тобой общаться, но приходится, ведь у хорошего человека должно быть много друзей.
Вновь Джошени не нашёл, чем ответить.
–Тебе ведь нравится болтать с Эрминой? А если на самом деле ей приятнее проводить время с кем-то другим? Но она – хороший человек и не может отказать.
Судя по тому, как потемнели его глаза, Джошени было невыносимо даже думать о таком.
–Эрмина следует своим чувствам,– продолжила я.– По ней сразу ясно, кто ей симпатичен, а кто нет. С Илаем, например, у них напряжённые отношения, хе.
–Я всё равно не понимаю,– убито признался Джошени.– Не хочу никого обижать.
–В жизни так не бывает. Угодить всем невозможно, поэтому и возникают конфликты. Так или иначе, ты кого-то да обидишь, однако это не делает тебя плохим. С другой стороны, как мне или Эрмине догадаться о твоём настоящем отношении, если ты со всеми ведёшь себя одинаково? Если для тебя нет разницы между приятными и неприятными людьми, откуда нам знать, что мы не относимся к последним?
–Это не так.
–Я рада, что твоя мама показала, каким должен быть хороший человек: вежливым, дружелюбным, аккуратным, интеллигентным. Но, прежде всего, разве не нужно быть собой? Чего хочет настоящий Джошени, а не хороший мальчик? Я знаю, что Джошени не выносит красную пищу, Джошени любит заниматься спортом, Джошени читает только приключенческие романы. Разве тебе не приятнее быть обычным Джошени, а не идеальным воплощением хорошего мальчика?
Он заволновался и смял в кулаках газетные статьи. Щёки загорелись больным румянцем.
–Человеческая сущность тянется к смерти, Ли! Как мышь идет к мышеловке! Ты предлагаешь мне поддаться инстинктам и умереть? Я должен держать себя в руках, чтобы выжить!
–Я просто отвечаю на вопрос. Эрмине будет приятнее общаться с настоящим Джошени, а не с каким-то лишённым индивидуальности хорошим человеком. Ей хочется, чтобы её спасал именно ты, а не любой другой проходящий мимо незнакомец. Не потому, что так надо, а потому, что лично ты хочешь ей помочь. Простой пример: если бы простудилась Дэбра, Эрмина несомненно стала бы за ней ухаживать. Потому что это правильный, хороший поступок, ведь она в ответе за здоровье гостей «Амнеи». Но сидела бы она всю ночь у кровати Дэбры, как сидела у твоей? Я в этом не уверена.
Я перевела дух и закончила мысль:
–Один и тот же поступок может выглядеть по-разному. Всё кроется в чувствах человека, который его совершает. Не существует одинаково хороших или плохих поступков. Нет чёткого свода правил, по которому следует жить, так как рано или поздно приходится столкнуться с ситуацией, не помещающейся в рамки обычных терминов. У всего есть второе дно, хоть у события, хоть у человека.
