Мало, мало я знаю про этот мир. Придётся узнавать на ходу.
***
— Побудешь сегодня одна? — спросил я Нагму, когда она, наконец, проснулась. — Надо кое-кого навестить.
— А мне с тобой нельзя?
— Не в этот раз, колбаса. Возможны всякие неожиданности.
— Опасные?
— Да фиг их знает. Надеюсь, что нет, но вообще — как пойдёт.
— Ты же не бросишь меня, братец Док? Мне тут совсем не нравится. Я хочу домой. И я не про здешний домой, а про домой-домой. В наш домик у моря. В школу хочу! Рисовать хочу! Мультики хочу! Еду нормальную, а не козий помёт с сахаром!
Нагма надулась и зашмыгала носом.
— Ни в коем случае не брошу, солнце. Я тебя люблю, помнишь? Но Диму с Алькой тоже бросать не годится.
— Я тоже тебя люблю, братец Док. Ты пойдёшь их спасать?
— Пока просто на разведку. Прежде, чем спасать, надо понять, от кого и откуда.
— Узнаешь — и спасёшь?
— Непременно, глазастик. Даже не сомневайся. А сейчас потусуйся пару часиков без меня.
— Хорошо. Я к Лирании пойду, ладно? С Онькой поиграю. Она маленькая, конечно, но не вредная. А Лирания меня кормит! А ещё она мне заказала по доставке новые трусики и фубольки.
— Футболки, — автоматически поправил я. Нагма знает, как произносится «футболка». Но ей нравится так. — Это здорово, передай ей от меня спасибо. Боюсь, я не очень заботливый брат…
— Я пока не буду передавать.
— Почему?
— Она из-за тебя плакала вчера. И теперь, по-моему, злится. Я подожду, пока перестанет, тогда передам.
— Прям из-за меня? — спросил я растерянно.
— Агась. Так и сказала: «Потому что все сволочи». Я такая: «А мой брат классный!»
— А она?
— А она сказала, что я маленькая и ничего не понимаю. А я, может, и не понимаю, но вижу. Потому что Аллах смотрит моими глазами, вот так!
— Видит она, ишь! — улыбнулся я. — А у кого на носу зубная паста, тоже видишь? Иди, умойся нормально, ватрушка! На Аллаха надейся, а в зеркало посмотри.
***
Кери отловил по дороге в школу. Когда я, отлипнув от расписанной примитивными граффити стены, шагнул ему навстречу, он привычно сжался и заозирался, куда бы сбежать.
— Стопэ, пацанчик! Ты с какова раёна? Сиги есть? А если найду? — не удержался я.
— Чего? — всерьёз перепугался парень. — О чёрт, это ты. Напугал.
— Не сцы, я тебе нот принёс.
— Серьёзно? — он смотрит на меня удивлённо и недоверчиво. Видимо, уже распрощался с имуществом.
— Я же обещал, что отдам, — отвечаю я укоризненно. — Людям надо верить. То есть, людям, конечно, не надо. Надо верить мне.
Я протянул ему нот, он быстро убрал его в сумку.
— Любительское порно я поудалял, подрочишь на кого-нибудь другого. Дать бы тебе за него по башке, но на первый раз прощаю.
— Спасибо, — буркнул он, нервно оглядываясь. — Я пойду тогда? Мне в школу пора…
— А вот школу сегодня придётся прогулять. Дельце до тебя есть срочное.
— Отец меня убьёт!
— Да не бреши, — отмахнулся я, — какой из него, нафиг, убивец! Спорю, он тебя даже ни разу не выпорол.
— Ну, не убьёт, — признал Кери. — Но занудит насмерть. «Образование — единственное, что важно в этом мире!» — передразнил он отца неприятным голосом.
— Потерпишь. Ты мне должен, помнишь? Я не сдал Дженадин, что ты наяриваешь на видео с девушкой моего брата.
— Помню, — мрачно ответил он.
— Кстати, про образование твой предок совершенно прав. Но школа денёк подождёт. Пойдём в твою конуру на крыше, Карлсон хулев…
— Кто?
— Да пофиг, забей. Пошли.
***
В лифтовой жарко, будка нагрелась на солнце, но Кери, повозившись с проводами, включил компактный кондиционер. Потёртый и помятый железный ящик заскрипел, застонал убитым подшипником, но постепенно вошёл в режим и загудел ровно.
— Сам собрал? — спросил я.
— Блок купил у старьёвщика, остальное — сам. Это от рефрижератора, автомобильный, сложнее всего было понижайку спаять. На дышку много не наменяешь, только совсем хлам, а кроме неё… Ну, в общем, сложно. Токи у отца не выпросишь, в школе мало платят…
— Да и то он пропивает, — добавил я.
— Ну да, — подтвердил Кери. — Но он не так чтобы совсем запойный. Просто иногда перебирает.
— А если бы были токи — есть что купить?
— А то! — воодушевился парень. — Знаешь, сколько у старьёвщиков всего прикольного! Я только облизываюсь…
— А откуда у них? — поинтересовался я.
— Как откуда? — удивился Кери. — Кланы привозят. Что получше уходит наверх, конечно, но мне и старья ломаного хватило бы. Почти всё можно починить!
Опять кланы, да что такое.
— Слушай, Кери, а что такое «кланы»?
Он аж глаза выпучил:
— Так ты реально внешник, да?
— Ты же сам меня вычислил, ну!
— Я вычислил, но сам себе не поверил. Но не знать про кланы…
— Представь себе. Не знаю. Факт. Расскажи, только коротенько, времени мало. Пойдём в твоё гнездо на крыше, подключишь нот на место, заодно расскажешь.
— Я думал, ты не хочешь, чтобы я следил.
— Я не хочу, чтобы ты следил за нами. Это совсем другое дело.
Кери разматывает провод, подключает его к ноту и рассказывает.
— Кланы — это крайм. Они вне системы. У некоторых даже нет айдишек. Мотаются по окраинам, зачищают брошенку.
— Брошенку?
— Ну, Мегаград сейчас уже не такой «мега», как раньше. Отец говорит, население сократилось только за последние десять лет на треть, а когда он был как я — город чуть не в два раза больше был. Кроме воздушки была подземка, в ней, говорят, было столько народу, что аж давились. Потом ездить стало некому, её закрыли, с окраин люди съехались в центр, а там никто не живёт. Брошенка. И кланы её чистят — снимают всякое оборудование. Кондеи те же, оптику, коммутаторы, движки лифтов, да мало ли ещё что. Когда город был больше, то было много всякой электроники, которую сейчас уже не делают. Как этот нот.
Кери открыл нот, запустил программу видеозахвата. В окошке появилось изображение с камеры.
Наш дом выглядит так же, как выглядел. Дмитрий его специально снаружи не ремонтировал, чтобы не выделялся, так что пыль на окнах, мусор на крыльце и облезлые разрисованные понизу стены ничуть не изменились.
