— Она может умереть?
— Если не лечить, да. Где там Нагма?
— Я тут, братик!
— Заходи. И закрой дверь.
Через час мы были вынуждены признать, что Аллах не хочет смотреть нашими глазами. Ни вместе, ни по отдельности мы не ловим референс. Только бумагу извели.
— У меня без тебя ничего не выходит, — признаёт Нагма. — Мне кажется, что пока ты не можешь, не смогу и я. Ты слишком важная часть меня, братец.
— Почему мне так плохо? — почти неслышно спросила Дженадин.
— Ты сильно заболела. Выпей вот это.
— Что это?
— Просто горячая сладкая вода. Тебе нужна жидкость и энергия. Нагма, проследи, чтобы она регулярно пила. Если сможет есть — принеси ей чего-нибудь горячего и жидкого, обратись к Шоньке, она поможет. Побудешь с ней, сестричка?
— Она не умрёт, братик? Я испугаюсь, если умрёт.
— Не умрёт. Немного времени у нас есть, я постараюсь успеть.
Дженадин глухо тяжело закашляла, сплюнула ржавую мокроту в подставленный стакан.
***
Пойти одному мне не дали — Шоня решительно заявила, что, раз мы корпа, то и действовать должны, как корпа. То есть вместе. Я не нашёл, что возразить. Одному мне проще, но раз уж я это затеял, придётся соответствовать.
За Шоней немедленно прилип Лендик, а Зоник пошёл уже за компанию. Кери, что характерно, не вызвался, только потупился и глазки отвёл. Я и не ожидал. Да оно, пожалуй, и к лучшему — его знакомства на рынке не стоит связывать с нами.
Рынок встретил полупустыми рядами — ещё слишком рано для полноценной торговли, продавцы соберутся ближе к вечеру. Однако нужный мне ларёчек не закрыт, продавец — пожилой татуированный дядька с оптическими имплантами — перебирает свой товар, не ожидая покупателей.
— Приветствую, уважаемый…
— Зовите меня просто Фарма.
— Раз знакомству, Фарма.
— Какой вежливый юноша! — улыбнулся он идеальными, слишком белыми для настоящих зубами. — Но, боюсь, буду вынужден вас разочаровать, я не торгую препаратами наркотического ряда, даже дышкой. За ними обращайтесь к химдилерам.
— Мне они и не требуются, — заверил я.
— А что же вы ищете?
— Мне нужны антибиотики. Любые из ряда бета-лактамных: пенициллины, цефалоспорины. Респираторные фторхинолоны. Желательно парентерального введения, плюс шприцы к ним. Возможно, потребуются глюкокортикоиды. Очень нужны жаропонижающие и муколитики, отхаркивающие препараты. Не помешает тонометр. Чёрт, даже элементарный термометр меня бы здорово поправил.
— Юноша, вы меня ошарашили, — после долгой паузы признался Фарма. — Обычно ко мне приходят попросить «таблетки от башки» или с диагнозом «что-то брюхо крутит».
— У вас есть то, что мне нужно?
— Некоторые термины мне незнакомы, но я понял о препаратах какого рода идёт речь. Предположу, что дело в воспалении лёгких. И, судя по всему, не у вас — вы слишком бодро выглядите для такого сильного набора лекарств.
— Вы правильно поняли, — кивнул я.
— К сожалению, как вам наверняка известно, медицина общей практики в городе не приветствуется. Жители, имеющие проблемы со здоровьем, должны обращаться в клиники для установки коррекционных имплантов. Поэтому фармакологические препараты в свободном обороте отсутствуют…
— Я не в «свободный оборот» пришёл, а к вам, уважаемый Фарма, — нетерпеливо сказал я.
— Они поставляются из мест… Весьма далёких, весьма. И сейчас, как назло, имеется проблемы с поставками…
— Послушайте, — ответил я. — Если бы у вас их не было, вы бы так и сказали, верно? Я уже понял, что будет дорого. Назовите цену.
Аптекарь нервно оглянулся, наклонился ко мне и тихо сказал:
— Есть препараты из Альтериона. Эффективность — ураган. Но очень, очень дорогие. Даже когда были эти, ну, вы знаете, о ком я…
— Проводники? Контрабандисты?
— Тихо! Тихо! Не надо вслух. Так вот, даже тогда я почти не брал эти лекарства. За них мало кто готов платить, потому что люди не разбираются. Здесь вообще дешевле сдохнуть, знаете ли. Но вы, я вижу, несмотря на свою юность, знаток медицины. Только поэтому предлагаю вам…
— Давайте не будем торговаться слишком долго, Фарма, — сказал я устало. — Мой пациент не может ждать.
Фарма объяснил мне, что из инъекционных инжекторов является антибиотиком, что иммуностимулятором, что обезболивающим, а что антиреспираторными препаратами. В результате я выкупил всю аптечку — прочный модерновый кейс, плотно набитый лекарствами и снабжённый диагностическим модулем. Поверх содержимого в него засунута стопка листов — бледная распечатка кустарного перевода инструкций.
Вышло действительно дорого. По меркам низов — сумасшедше, несообразно дорого. Сдаваясь в аренду всю жизнь, Колбочка заработала бы меньше. Но я слышал про Альтерион. Это мир, из которого Змеямба, и он действительно славится своей медициной. Судя по довольному лицу продавца, он себя на этой сделке не обидел.
Шоня и ребята, услышав конечную сумму, выпучили глаза и потеряли дар речи. На карточке после этого остались сущие гроши. Но для низов и это приличные деньги.
— Подержи, — передал я сумку девушке. — Береги, как свою девственность.
— А с чего ты взял… — вскинулась она, но тут же заткнулась, увидев, что к нам приближается делегация.
Она и ребята переместились за мою спину, но, надо отдать им должное, не сбежали.
— Здравствуйте, уважаемый Копень, — поприветствовал я рыночного смотрящего.
За моей спиной — трое детей. За его — четверо набитых силовыми имплами громил. Поэтому я — сама вежливость.
— Вижу, вы становитесь нашими постоянными покупателями.
— У вас есть бонусная программа?
— Знаешь, паренёк, — продолжил он, игнорируя мою реплику, — я поспрашивал про корпу «Шустрилы». Никто про неё не слышал.
— Наверное, я просто невнятно произнёс. Извините, был на нервах. Не «Шустрилы», а просто «Шуздры», — распахнул куртку, демонстрируя майку с оскалившимся опоссумом на пузе.
— Сути не меняет, — ответил Копень. — Неважно. Каждый может называться, как хочет, и менять названия хоть каждый день.
Я только плечами пожал.
— Вижу, с токами у вас неплохо, — он кивнул на сумку. — Фарма улыбается, как будто у него день рождения. Сколько они заплатили тебе, Фарма?
Аптекарь уже не улыбается, будто у него день рождения, а мрачный, будто он на похоронах. Причём собственных. Послушно назвал сумму. Копень присвистнул, громилы переглянулись.
