— Ага, про ключ понял, — кивнул я. — А замуж-то зачем?
— Если бы он вручил оболочку бастарду, его бы не поняли. То, что Калидия — полукровка, и так стало поводом для грандиозного скандала, а будь она ещё и рождённой вне брака… Ей была выделена оболочка из числа ни разу не активировавшихся, — Берана показала рукой в сторону сейфа, — мы использовали мою собственную методику активации, и это сработало — она прекрасно прошла слияние. Увы, успех оказался однократным — повторить его на других полукровках не удалось.
— А вы пытались? — спросил я.
— Да, несколько бастардов других домов оказались в распоряжении Креона…
— Оказались в распоряжении? — уточнил я.
— В своих домах они не могли рассчитывать стать носителями, там и чистокровным наследникам оболочек не хватает, — пояснила Берана. — Думаю, их было несложно уговорить. Увы, все они погибли. Моя методика оказалась несовершенна, к тому же накопились расхождения по поводу дальнейших планов… В общем, Креон предпочёл оставить меня в качестве носителя информации, а не союзника с собственными интересами.
— Поправь меня, если я ошибаюсь, — поинтересовался я задумчиво. — Ты родила Калидию, чтобы проверить свою методику активации оболочек?
— Лучше бы, конечно, ей родиться мальчиком… Но да, это так. Моя дочь получила максимум того, что я могла ей дать как учёный.
— Знаешь, Берана, — сделал вывод я, — а ведь вы с Креоном — отличная пара!
— Не поняла… — озадачилась женщина.
— И не надо. Сообщи, когда эта тварь высрет из себя мою ассистентку. Живой или мёртвой.
И ушёл наверх.
***
— Ты всё пропустил! — сказал с укоризной Слон. — Что за фигня — у нас боевая тревога, а я не могу найти заместителя!
— Сильно тревожная тревога? — спросил я.
— Ну, так-сяк, — признал командир. — Проверяли, насколько крепко мы держим перевал. Нельзя ли мимо нас как-то прорваться к кросс-локусу.
— Проверили?
— Не то слово. Турели тут знатные, я на них жениться готов. Жаль, нельзя выкорчевать и поставить на колёсное шасси, знатная бы тачанка вышла!
— Да, печально, что я не видел это файер-шоу. Но меня призвал к себе Владетель Креон.
— И что там мутит наш драгоценный наниматель?
В принципе, прямого запрета рассказывать не было. Кроме того, потенциальное сокращение численности личного состава на одну дуру-стажёрку его как командира напрямую касается. Так что я поставил Слона в известность об амбициозных планах заказчика.
— И как ты думаешь, Докище, — сразу выцепил важное он, — выживет медсестричка?
— Ты меня знаешь, Слон, я приложу все усилия. Она, конечно, дурочка, но с нашего переулочка. Жопу на британский флаг порву. Однако дело не столько в ней, сколько в оболочке.
— Если твоё колдунство налезет на колдунство Ушедших — кто кого сборет?
— Именно. Меня просто наглухо вымораживают эти штуки.
— А вот я бы от такой одёжки не отказался… — мечтательно сказал Слон. — Держи меня в курсе, дружище. Вдруг да нарулим себе с этого пользы?
Я, если честно, думаю, что вся возможная польза уйдёт Креону, он не из тех, кто готов делиться. Но Слон и сам не дурак, хотя иногда по нему не скажешь.
***
Второй этаж замка превратили в импровизированную казарму, в которой разместился личный состав. Я прошёлся по комнатам с вопросом: «Нет ли у кого печатной продукции, пригодной для чтения десятилетнему ребёнку? «Устав караульной службы» и порножурналы, чур, не предлагать».
— У меня есть планшет, — признался смущённо боец с позывным Мультик. — Там, правда, в основном фантастика, но есть папочка со сказками. Для сына закачал, да так и остались. Могу дать погонять, но заряжать надо таскать к генератору, тут нигде розеток нет…
— Буду благодарен.
— Только совсем не забирайте, — попросил он. — Я на нём мультики смотрю.
— Сегодня же верну, — пообещал я. — Потом попрошу ещё.
— Да мне не жалко…
Начали с Нагмой с «Конька-Горбунка». История девочку увлекла, хотя сочувствие её направлено не на главного героя, Иванушку-дурачка, а на самого конька, который подвергается неоправданной эксплуатации и не получает в ответ никакой благодарности.
— Он его даже не покормил ни разу! — возмутилась Нагма. — Скачи туда, скачи сюда, а сам чего?
Как по мне, Иванушка действительно персонаж этически неоднозначный, так что спорить не стал. Зато мультяшные иллюстрации к электронному изданию привели девочку в полный восторг.
— Как они так рисуют, дядя Док? Совсем не так, как на самом деле, а сразу понятно — вот конь, вот жар-птица…
— Я же тебе объяснял, рисунок не обязательно копия реальности.
— Мне так нра-а-авится… Я тоже так хочу!
— Научишься, малявка, у тебя всё впереди.
Сам планшет произвёл на девочку куда большее впечатление, чем его содержимое. На нём оказалась профессиональная программа для рисования, а в кармашке чехла — специальный стилус. Когда я показал, как выбирать кисти, рисовать и стирать линии — ребёнок влип туда по уши. Какая арифметика? Какое чтение? Какое письмо? Жалобные глазки со слезой были ответом на мои призывы к учёбе. Махнул рукой — развлекайся. Десяток версий фанарта по Коньку-Горбунку в час. Когда пришло время возвращать гаджет владельцу, Нагма чуть не разрыдалась. Пришлось пообещать, что завтра попрошу снова.
***
Анахита пришла ко мне вечером уже как само собой разумеется. Разделась, почти не смущаясь.
— Обсуждать в постели бывших, — сказала она, когда мы закончили и просто лежали рядом, — необычайная пошлость. Но я не могу не признаться, что мне никогда не было так чудесно. Пётр всегда был паршивым любовником.
— А с кем ты его сравнивала?
— Что? — её грудь вздрогнула под моей рукой. — Ты о чём?
— Ты уже не первый раз про него говоришь «крошечный член», «плохой любовник» — значит, был материал для сравнения?
— Не хочу об этом, — Анахита напряглась и отодвинулась. — Неужели тебе так важно, кто у меня был раньше?
— Вообще наплевать, — сказал я честно. — Хоть гусарский полк вперемешку с конями. Ревновать к прошлому — ещё пошлее, чем говорить в постели о бывших.
— Уел, — признала она. — Но с кем мне поговорить? Психотерапевтов сюда не завезли.
— Мои уши в твоём распоряжении! — согласился я.
