— Я однажды мощную приблуду для хака киберсистем написал, знаешь?
— Слон говорил, но без подробностей.
— Я её писал под перехват автономных интеллектуальных дронов, которые с ИИ. Ходовая тема — не сбивать их ПВО, расходуя дорогие ракеты, а аккуратно забирать себе или менять цели на вражеские. Мне за неё сразу очень хороших денег предложили, реально хороших. Всю жизнь не работать можно с такими деньгами.
— Это так кажется, пока не попробуешь, — хмыкнул я.
— Да уже понял, — отмахнулся он. — Потребности растут вслед за возможностями, и даже быстрее. Но я не о том. Мне предложили кучу денег за код как он есть, и две кучи… Ну ладно, полторы, — если я перепишу её под другие протоколы.
— Ты согласился?
— В Стэнфордском зефирном эксперименте я бы выбрал «две зефирки позже», — улыбнулся он. — В общем, меня привезли изучать протокол туда, где он используется. Погружение, так сказать, в экосистему. Везли долго, в закрытой машине, я уж думал — грохнут и закопают. Но нет, заперли в гостинице. На улицу не выпускали, зато дали доступ в сеть. Как я теперь понимаю, это было здесь, а заказчиком была Контора.
— И как протоколы?
— Было сложно, но я справился. Я же чёртов гений, — он сказал это так буднично, без самолюбования, с некоторой даже досадой, что я ему сразу поверил.
— Местные киберсистемы крутые, но защищены от дурака, — добавил Дмитрий. — Слишком централизовано, всё на серверах, тонкий клиент, а трансфер-протокол даже не шифрованный. Такое впечатление, что хакинга тут просто нет как явления. Казалось бы — сплошной киберпанк, а хакеров нет! Как так?
— Социальный фактор, я думаю. Вся эта киберфигня — монополия Домов Владетелей, а на них ножку задирать — чистое самоубийство. Ты их хакнешь, а они тебе башку снесут.
— Может, и так. Ладно, пойду я. Там Алиана уже должна была из шкурки выпрыгнуть, предложу ей спинку почесать.
— Она тебя пошлёт.
— Пошлёт, — согласился он. — Но недалеко. И я вернусь. Я упорный.
***
Тактическая ситуация, по словам Слона, укладывается в определение «Бред какой-то».
— Дома Владетелей заперлись в своих резиденциях, — соизволил поставить нас в известность Креон. — Я отправил им формальные вызовы, но они не ответили.
Времени он не теряет: здание восстанавливается, с резервной базы завезли слуг и персонал, работа кипит. Окна остеклили, и снаружи уже не скажешь, что здание штурмовали. Внутри непригодны для жизни целые этажи, но этажей много, а людей мало — места более чем достаточно.
— Всё это напоминает ловушку, — поделился своими опасениями Слон. — Но я не могу понять, почему она до сих пор не захлопывается?
— И в городе какая-то байда, — добавил Дмитрий, — я смотрю новости.
— Похоже, в моё отсутствие Дома были слишком заняты делёжкой моего наследства и не следили за ситуацией, — презрительно сообщил Владетель. — Завтра я выберу Дом, с которого мы начнём.
— Начнём что? — мрачно спросил Слон.
— Штурм, разумеется, — ответил Креон.
— Вот так, просто штурм? Без разведки, без подготовки, не зная силы противника?
— Мелкие тактические вопросы я оставляю на ваше усмотрение.
***
— Докушка, — попросила Змеямба. — Ты не мог бы меня осмотреть?
— И даже ощупать, — улыбнулся я. — Ты хорошеешь с каждым днём, как будто светишься вся.
— А чувствую себя как-то хреново. Башку ломит, координация нарушается, лицо немеет… Тошнит ещё, но это чёрт с ним. Насчёт «осмотреть» я в медицинском смысле.
— А ну-ка присядь. Вот так, ко мне затылком, — забеспокоился я. — Подозрительно знакомые симптомы… Да, так и есть — у тебя почему-то началось отторжение интерфейсов. У Калидии такое было на фоне гормональной терапии, когда здешние коновалы из неё мальчика попытались сделать.
— То есть это может быть из-за гормонов? — спросила Змейса.
— Может. А может из-за чего-то ещё. Никто же толком не понимает, что такое оболочки и как они работают. Но ты не пугайся, я Калидию откачал, а у неё куда дальше всё зашло. Надо только понять, в чём причина…
— Слушай, Докушка, — сказала Змеямба тихо, — а ты можешь это как-то… Ну, не знаю… Стабилизировать? Чтобы последствия убрать, а причину не трогать?
— Зме, что ты несёшь? А ну, встань сюда, повернись… Да подними ты майку, а лучше сними совсем…
Я провёл по её спине руками, задерживая ладони на интерфейсах, развернул к себе лицом, и…
— Змеямба! — сказал я, поднимая глаза. — Ты же…
— Да, чёрт меня возьми.
— И какой срок?
— Я понесла, когда ты ихор принял, и мы…
— Так вот почему ты предохраняться бросила, — дошло до меня.
— Ага, — хихикнула она, — поздняк метаться. Место занято.
— А сказать мне?
— А зачем? Ты бы весь изнапрягался. У тебя там почти жена, я тебя и так еле уговорила ей предложение сделать. А если бы ты знал, что я залетела, то сделал бы предложение мне, я бы тебя послала, ты бы расстроился и вообще думал бы не о том, о чём должен думать жених перед свадьбой.
— И когда ты мне собиралась сообщить?
— Никогда. Или когда-нибудь. Не знаю. Алименты мне не нужны, отбивать тебя у жены не собираюсь. Закончила бы контракт, взяла отпуск, вернулась бы на родину. В Альтерионе меня, поди, уже забыли, а рожать и растить — места лучше нет. Медицина там всем на зависть.
— А дальше?
— А дальше я не загадывала. Как будет, так и будет.
— Кри, — назвал я её по имени, — ну ты, блин, даёшь.
— Док, забей, — ответила она. — Это совершенно не твоя проблема. Ты забыл, я альтери. У нас в Альтерионе матрилинейность, почти никто отцов не знает, не принято. Про своего я, например, без понятия. Долгое время детей вообще отдавали на воспитание наставникам из числа Юных, потому что семьи — зло. Потом это перестало быть обязательным, но семей в вашем понимании практически не бывает. Кто рожает, тот и растит, благо государство заботится в полный рост. Ты мне другое скажи — что с моей оболочкой?
— Думаю, — сказал я растерянно, — что тебя теперь два человека. А она рассчитана на одного. Вот и отторгает.
— Можешь её как-то приструнить?
— Зме, это не вариант…
— Ненадолго! Вот закончим операцию, и тогда можешь из меня эти штуки хоть пассатижами вытащить. Но сейчас сделай что-нибудь!
— Могу снять симптомы, — вздохнул я. — Но ремиссия будет недолгой.
— Сколько?
— Дни. Может, недели. Откуда мне знать? Ты первая беременная баба в оболочке, которую я вижу.
— Сделай, что можешь, очень тебя прошу! Мне нужен этот ребёнок, но и бросить наших сейчас нельзя.
