Но сел, достал скетчбук, выбрал карандаш поострее.
— Почему ты позволяешь с собой так поступить? На самом деле? — спросил я, набрасывая контур.
— Что значит «на самом деле»? — зло переспросила девушка.
— До сих пор ты объясняла свою готовность тем, что всё равно умираешь. Терять, мол, тебе нечего, какая разница, как прожить последние месяцы. Не самое убедительное объяснение, поверь. Я повидал немало умирающих, и ни одному из них не было наплевать, как пройдёт остаток его дней. Но допустим.
Я быстрыми штрихами рисовал волосы, слегка закрывающие красивое лицо с упрямо поджатыми губами.
— Теперь ты знаешь, что скорая смерть тебе не грозит. Но продолжаешь настаивать, чтобы я принёс тебя в жертву во славу политической карьеры отца. Возникает вопрос — в чём настоящая причина?
— Не ваше дело! — вскинулась она.
— Смирно сиди, — одёрнул я девушку. — Я тут рисую, между прочим!
— Раньше вам это не мешало!
— Раньше у меня было три месяца. Теперь две недели. Не хочешь, кстати, объяснить, почему? Раз уж отец тебе всё рассказывает.
— Его политическим противникам требуется свалить его быстро.
— Отчего такая спешка вдруг?
— А вы как будто не знаете? — усмехнулась Калидия.
Мне эта усмешка не понравилась. Что-то она обо мне нехорошее думает. Не то чтобы обо мне нечего подумать нехорошего, но всё же.
— Нет, не знаю.
Я правда не знаю. Совпадение сроков, к которым меня принуждал Слон и тех, что обозначил Креон, наводит на определённые мысли, конечно, но и только. Мало ли, почему две недели.
— Это же ваша делегация выдвинула ультиматум!
— Какая она, к чёрту, «моя»? Хочешь верь, хочешь нет, но я впервые об этом слышу.
— Ещё скажите, что не знаете, что им нужно!
— Скажу. Понятия не имею. Меня притащили сюда исключительно ради тебя, барышня. На кой чёрт мне что-то рассказывать?
— Почему мне кажется, — неуверенно спросила Калидия, — что вы говорите правду?
— Потому что мне, в общем, плевать, веришь ты мне или нет. Это совершенно ни на что не влияет. И хватит уже вертеться! Я и так весьма слабый художник.
Какое-то время мы сидим молча. Калидия обиженно сопит, Алька сочувственно вздыхает, я скриплю карандашом. Новая задача требует более точной техники и детализованного рисунка, а у меня с этим дела обстоят так себе. Когда таланта нет, обходишься терпением и усидчивостью.
— Знаете что, — сказала вдруг Калидия, вставая. — Идите за мной.
Мы с Алькой переглянулись, пожали плечами и пошли. Потом дорисую. Если через колено натягивать мир на референс, то уже не важно — две недели или два дня. Да хоть две минуты. Когда падаешь с небоскрёба, то начиная этажа этак с десятого, конкретная высота уже пофиг. Соскребать всё равно не тебе.
Мы вышли в коридор и шагали по нему довольно долго. Широко живёт спикер Креон, тут можно полгорода поселить, наверное. Но коридоры безлюдны, двери закрыты, никого не видно. Чисто, ухоженно, красиво — и пусто. Наверное, здешними интерьерами любуются в основном роботы-пылесосы. Есть же тут роботы-пылесосы? Должны быть, вон чистота какая.
Калидия привела нас к лифту. На фоне дизайнерских изысков помещений он выглядит как-то удивительно утилитарно — просто стены, просто пол, просто потолок, просто металл, из которого всё это сделано. Даже покрасить не позаботились. Но просторно — будь мы кавалерией, могли бы въехать сюда прямо на лошадях. Но мы и сами не кавалерия, и она к нам на выручку не прискачет. Так что это просто грузовой лифт. Наверное, мы сейчас узнаем, для каких грузов.
Лифт ухнул вниз и помчался, судя по ощущениям, к центру планеты. Кнопки без подписей, номера этажей не высвечиваются, просто едем и едем. Глубокие, однако, у Креона подвалы.
Встали. Двери раскрылись. Небольшой тамбур, широкий проход, помещение с голыми бетонными стенами и здоровенными стальными воротами самого зловещего вида. Перед ними два… Сказал бы «человека», но… Нечто антропоморфное — да. Две руки, две ноги, голова. Но на людей эти ребята похожи слабо. Что-то настолько вызывающе-кибернетическое, что даже не хочется выяснять, есть ли там где-то внутри мозги, или обошлись баллистическим калькулятором. При нашем появлении они почти не пошевелились, только повернули головы и уставились на Калидию объективами глаз. В руках у обоих пушки такого калибра, что страшно представить отдачу, но им, наверное, безразлично.
— Калидия. Плюс два, — сказала девушка спокойно.
— Допуск подтверждён, — ответил один из киберболванов голосом, который отлично подошёл бы шагающему экскаватору.
Внутри ворот что-то зажужжало, и они начали медленно открываться.
***
Раскрывать ворота во всю ширину ради нас — много чести. Створки разъехались так, чтобы человеку пройти — и только. За ними — коридор из чёрного как ночь матового камня. Это не причуды дизайна — сами стены сложены из массивных каменных блоков, подогнанных удивительно точно. И не только стены — пол и потолок из тех же чёрных каменных параллелепипедов, каждый размером с автомобиль. Свет только из ворот, внутри нет ни отделки, ни светильников. Калидия взяла из стойки у входа два фонаря — мне и Алиане, — сама опустила на глаза очки-экран. Наверное, в них встроен какой-то ПНВ.
Ворота за нами закрылись, и мы, включив яркие фонари, пошли вперёд.
— Что это за место? — не выдержала в конце концов Алька, оглядывая мрачные тёмные стены череды пустых помещений.
— Цитадель Ушедших, — ответила Калидия.
— И куда они ушли? — спросил я.
— Никто не знает. Это было задолго до того, как мои предки нашли здесь капсулы с оболочками и сумели их активировать. Те, кто выжил во время слияния, стали кланом владетелей. Вот, здесь они хранились, смотрите!
Круглое помещение похоже на внутреннюю проекцию револьверного барабана на десять гнёзд — колонна посередине и полуцилиндрические выступы в стенах. Один из них девушка раскрыла, сдвинув тонкую стенку. Пустая камора, патронов в этом барабане нет.
— Оболочки были упакованы в продолговатые коконы, похожие на муравьиные яйца. Никто не знал, что это, пока Мелдар не захотел отнять один из них у Еданта. Едант, защищаясь, разрубил ему шею, кокон залило кровью, и он раскрылся. Так владетели обрели оболочки, — Калидия криво улыбнулась и пояснила, — семейные легенды.
— И много их было? — спросил я.
— Много. Я не помню точного числа, но таких помещений тут десятки.
— Прилично, значит, кровушки пролили.
— Да, — подтвердила девушка, — все они активированы ещё тогда, и с тех пор только меняют хозяев.
