Пролог
—Боюсь… оннепроснулся. Сэр.
—Что?
Ржавое недовольство ввечно ржавом голосе заставило докладчика едва заметно передернуть плечами. Нооннепервый идалеко непоследний раз пришел сюда сотчетом. Новости бывали иплохими. Как сейчас.
—Прототип два-ноль непришел всознание, сэр. Оннепроснулся врасчётный срок ипо-прежнему находится вбольнице.
—Сколько ещё таких?
—Только он, сэр. Ксчастью, остальные успешно прошли первые обследования. Некоторых выписали инаправили наобучение. Скоро первые изСпящих появятся врядах проходчиков.
Уильям Аткинсон нахмурился, его пальцы отбили постолу недовольную дробь. Понебольшому, тщательно охраняемому офису прошел итут жестих шепоток. Все прекрасно понимали: Спящий, который непроснулся, это большая проблема ибольшая дыра визначальных расчетах. Хоть Ассоциация ипозиционировалась как нечто единое, еёотделения соперничали между собой.
Далеко невсем достались Спящие.
Атут ещё иодин изних оказался пустышкой. Ложился мертвым грузом, ведь перестать поддерживать его иего семью немогли.
«Что теперь делать?»— вопрос висел ввоздухе, как будто был написан укаждого над головой. Ответ нанего, впрочем, тоже был очевиден: ждать. Носказать это влоб Аткинсону, когда унего настолько испорчено настроение,— задача, граничащая сувольнением.
—Что же,— неожиданно для всех подал голос молодой мужчина вбелом врачебном халате. Оннебыл частью местного руководства, небыл икем-то изколлектива. Для него ненашлось даже стула. Ивсе жеего слова имели силу, Аткинсон непосмел перебить.— Продолжайте наблюдение. Непроснулся сейчас— проснется позже. Образец два-ноль был уникален сам посебе. Неудивительно, что иреакция подопытного нанего уникальна. Наша задача проявить терпение иотследить результат. Даже если его небудет. Мыготовы ждать. Год, два, десять.
—Немедленно докладывайте олюбых изменениях,— прорычал побагровевший Аткинсон.— Успокойте его семью. Узнайте, возможно, имнужно дополнительное финансирование или что-то такое. Ссориться сними рано, шум нам тем более ненужен. Его итак слихвой хватит.
—Будет исполнено, сэр. Есть специальные приказы для его наблюдателя?
—Никаких. Выслышали— мыпросто ждём. Вопрос решен. Где доклад опервой оценке братьев шестьдесят-ноль ишестьдесят-два? Втекущих обстоятельствах его значение приоритетно. Ресурсы, выделенные наобучение два-ноль, переведите вних. Сила затеми, кто пришел всебя раньше. Нам повезло, что вЯпонии оказались трое, иянесобираюсь терять преимущество. Сдефективным разберемся потом.
Вофисе согласно закивали, идокладчик включил проектор, чтобы вывести данные наэкран. Братья показали себя многообещающей боевой силой едва линевпервый день, ирассказ орезультатах первых проверок должен был улучшить настроение Аткинсона хоть немного.
Человек вбелом халате, так инеотлипший отстены, немного послушал ивышел прочь. Задерживать его никто нестал. Никто инемог. Охрана лишь почтительно поклонилась, передавая сданные навходе вещи.
Глава 1
День начался как-то нетак. Возможно, тому виной прошедший сутра ливень ипасмурная погода, откоторой тянуло всон. Аможет, принесенный изпромышленных районов смог. Дождь должен был прибить всю грязь, умыть воздух иулицы, новетер и«блага цивилизации» оказались сильнее природы. Втакие дни Акеми больше всего хотелось уехать куда-нибудь вдругую часть города.
Или вовсе наОкинаву.
Тем временем близился апрель*, ибеспокойство скаждым днем поднимало голову выше ивыше. Еще вначале каникул Акеми была полностью уверена врезультатах экзаменов, нотеперь эта уверенность истончилась. Все жестаршую школу она выбрала одну изсамых сильных вОсаке. Аупор наэкономику ииностранные языки мог потребовать гораздо, гораздо, гораздо большие баллы, чем она набрала! Ичто тогда делать? Как быть, если все еётруды вдруг окажутся напрасными?
Поступать вобычную старшую школу, где когда-то учился еёстарший братец, Акеми совсем нехотела. Во-первых, она обычная. Обычная— это нето, это скучно. Аво-вторых…
Во-вторых, Акеми никогда незабудет, как еёбрата увозила изворот этой школы отвратительно белая машина скорой помощи. Втот день тоже всё было неправильно, сломано, серо. Никто незнал, что делать дальше. Надежда наврачей оказалась напрасной. Осталась только начудо.
Электричка замедлила ход, перед окнами появились бетон истекло станции, диктор объявил больницу Хандай. Акеми вышла наавтомате. Привычки делали своё дело, и, чтобы добраться доместа, ейдаже непришлось выныривать изсобственных мыслей. Ноги сами знали дорогу— запрошедшие два года они сделали поней уже много тысяч шагов.
Принять отсутствие брата для Акеми оказалось непросто. Родители могли непоявляться дома целыми днями: работа требовала отних очень много. Поэтому заАкеми присматривал брат. Онзаставлял делать уроки, ходил народительские собрания идаже неплохо умел готовить. Когда выяснилось, что брат один изСпящих, для него выделили отдельную палату. Все расходы взяла насебя Ассоциация. Акеми немогла понять, почему изачем, норадовалась, что хотя бывэтом ихсемье помогли. Истаралась бывать здесь так часто, как позволяла учеба.
Теперь она будет рядом, пока брат непроснется.
Здание Университетского госпиталя всегда казалось Акеми обычным истранным одновременно. Оно походило накакой-то конструктор, собранный капризным ребенком. Между двумя аккуратными высокими зданиями будто силой вставили третье, пониже иподлиннее, оно зашло неправильным паззлом, датак иосталось. Уже потом сделали главный вход, всякие стойки, приемные, какие-то этажи, где Акеми никогда небыла. Раз заразом еёпуть пролегал поодному маршруту инеизменно приводил кодной-единственной двери.
Той, накоторой горел специальный электронный замок.
Арядом висела уже затёртая временем иежедневной уборкой табличка: «Сато Юки»
* * *
[Прототип 2.0]
[Настройка системы обучения]
Юки несколько раз моргнул ипоспешил отвести взгляд отпотолка. Увы. Проклятые надписи, слишком похожие насистемные сообщения любимой ММОРПГ, никуда неделись.
—Похоже, вчера кто-то переиграл…— буркнул Юки впустоту иснова попытался перевести взгляд.
Буквы послушно появились насветлой стене снейтрально-полосатыми обоями.
Стоп.
—Дабрысь ты! Понял яуже, понял.
Буквы моргнули иправда исчезли. Теперь Юки мог вдоволь любоваться безвкусными блеклыми обоями. Чужими, черт возьми, обоями! Ичужой комнатой. Один задругим разум осознавал окружающие предметы: светлую тумбочку, вазу сцветами, капельницу, всердцах чуть нескинутую напол, больничную койку. Больничное… всё!
Аведь говорили родители: додобра игры точно недоведут. Надо было слушать ивовремя делать выводы. Укого теперь узнавать, где оничто сэкзаменами? Юки точно помнил, что сдал ихвсе. Нотеперь всерьез задумался: где реальность, агде сон?
