Ещё это проклятый холод вгруди, который начал пульсировать, грозя вырваться насвободу вприсутствии одарённых. Видя, что мужчины ненасторожились, парень расслабился. Непочувствовали сейчас, значит инепочувствуют вообще.
Секунду поколебавшись, Петя твёрдым шагом направился кпредмету мебели, решив, что двигать кресло оннестанет, чтобы недоставлять этому столичному хлыщу повода для острот.
Онженебарышня изпансионата девиц благородного сословия, так что ивести должен себя соответственно. Иесли было угодно именно так расставить мебель, то— пусть.
Пётр понимал, что Демьян Остапович нетерял надежды помирить его сотцом ипопыток своих неоставит никогда. Дядюшку онбезмерно уважал. Ровно настолько, насколько спрезрением относился ксобственному родителю, убеждая себя вглубине души, что имдвижет необида наотца, которой Захар Андреевич также недостоин, аименно презрение.
Бесконечное презрение кчеловеку, который предал собственного сына, отправив его изстолицы вэтот глухой забытый угол. Словно выбросил напомойку.
Ивсё быничего, нонадолгие десять лет онвообще забыл осуществовании Петра, асейчас вот явился, как нивчём небывало, ипреспокойно гоняет чаи сдядюшкой. Поразительная наглость.
«Спокойно, Пётр! Непозорь дядю, позволяя чужим людям упрекнуть Демьяна Остаповича втом, что тебе небыло дано соответствующее воспитание. Тызавсё сможешь выставить счёт, когда придёт твоё время. Апока, держи себя вруках».
Аккуратно приподняв полы сюртука, Пётр уселся вмягкое кресло, стараясь, чтобы между спиной испинкой кресла оставалось чётко выверенное расстояние.
—Маруська!— гаркнул дядюшка.— Сколько можно там возиться? Где третий прибор? Или тыдумаешь, что Пётр неголоден?
Равнодушный немигающий взгляд отца парень выдержал нето, чтобы спокойно, ноглаза неотвёл допоследнего. После того, как Захар Андреевич моргнул, Петя счёл, что это маленькая, но— победа, незаметив снисходительно опущенных уголков губ родителя.
—Сднём рождения, Петя!— произнёс отец.— Ярад видеть тебя вдобром здравии. Хорошо выглядишь, сын!
—Вашими молитвами, князь,— Пётр почувствовал, как холод старается проникнуть поглубже вгрудь. Намиг показалось, что произнеси онещё что-то— изо рта вырвется клуб холодного пара.— Вот только нестоило свидетельствовать своё почтение лично. Достаточно было обыкновенной открытки, отправленной почтовым курьером.
Глаза Захара Андреевича намиг раздражённо вспыхнули.
—Это нетебе решать,— едко процедил мужчина.— Позволь мне тебе напомнить, Петенька…
«Для вас я— Пётр Захарович! Так что извольте нефамильярничать!»,— захотелось заметить парню, ноонсдержался. Ненужно накалять обстановку. Его цель— быстрее отсюда свалить, пока неслучилось непоправимого.
—…что кровные узы никак независят оттвоего желания. Ичто бытынесделал, тывсегда будешь носить фамилию Полозовых. Хочется тебе этого или нет!
—Родная кровь неводица, да?— нейтрально заметил парень.— Ямного раз слышал это выражение. Отприслуги, если мне неизменяет память,— оннарочито зевнул.— Вот только досегодняшнего дня ятак инепочувствовал всебе полозовской крови, Захар Андреевич. Так что, вопрос спорный.
Вгостиной повисла тягостная тишина, нарушенная лишь шорохом юбки исосредоточенным сопением Маруси, которая выставила перед юношей блюдце счашкой. Налив внеё исходящий паром душистый чай, она упорхнула, стараясь невстречаться нискем взглядом. Будто чувствовала, как вкомнате сгущаются незримые тучи.
Следя затем, чтобы его движения выглядели безукоризненно, Пётр взял тремя пальчиками чашку, придерживая еёзадонышко, иснаслаждением сделал глоток.
—Авот стихийную силу крови Державиных…
Подобные эксперименты давались ему нелегко, носейчас Пётр неимел права ударить вгрязь лицом. Только несейчас.
Сосредоточив вкончиках пальцев блуждающую силу, Пётр направил вчашку всё, что смог собрать. Почувствовав, как вушах начинает гулко стучать, оннепрекратил воздействия. Наоборот— постарался выложиться по-полной, уже прекрасно зная цену этой своей выходки.
Подобные эксперименты состихией огня всегда для него заканчивались плачевно, награждая общей слабостью нанесколько часов, носегодня видно кто-то изпредков ему благоволил, поскольку унего всё прекрасно получилось.
Поверхность жидкости вчашке дрогнула, ачерез миг уже попыталась выплеснуться изставшей, вдруг, маленькой посудины, моментально вскипев. Удивлённо приподняв бровь, будто это унего вышло случайно, Пётр вернул чашку наблюдце.
Струдом подавив желание увеличить температуру настолько, чтобы чашка взорвалась мелкой шрапнелью истёрла надменное выражение слица родителя, Петя глубоко вздохнул, прикрыв веки.
—Прошу меня простить,— крепко взявшись закресло, чтобы небыло видно подрагивающих коленей, Пётр медленно поднялся наноги.
Вытащив изкармана брегет отмастеров «Точного хода», оноткинул серебристую крышку ивзглянул нациферблат.— Совсем забыл, что уменя через полчаса назначена встреча. Так что, прошу меня простить, господа. Дядюшка?— кивок головы всторону хмурого Демьяна Остаповича, который инеподумал останавливать юношу, понимая, что тот уже решения неизменит.— Господин Полозов,— здесь было достаточно кивок лишь обозначить, словно даже неравному.— Засим, разрешите откланяться. Дела!
Полозов-младший направился навыход изгостиной.
—Пётр, тыжепомнишь, что навечер унас запланировано маленькое мероприятие вчесть твоих именин?— догнал юношу голос.— Яочень тебя прошу уладить все свои дела ивернуться домой кпяти. Кэтому времени как раз успеют доставить твой подарок отвсех Державиных именя лично.
«Подарки ещё эти,— раздражённо вспомнил парень.— Совсем вылетело изголовы, что всвой День рождения принято принимать подарки».
Поняв, что имела ввиду Маруся, когда словно невзначай прижалась кнему пышной грудью, проворковав, что еёсюрприз будет немного позже, Пётр только покачал головой. Таких сюрпризов ему нетребовалось.
Намиг мелькнула мысль сегодня вообще невозвращаться впоместье, норасстраивать Демьяна Остаповича Петя хотел меньше всего.
—Да, дядюшка. Япомню онашем разговоре икназначенному времени уже планирую быть дома,— неповорачивая головы ответил Петя.
—Нувот ихорошо,— успокоился дядя.
—Боюсь, что Петенька несможет кпяти,— сарказм вголосе отца чуть незаставил его сбиться сшага.— Дома ондолжен быть непозднее часу дня, так как уже вдва мыдолжны будем находиться нажелезнодорожном вокзале. Ябыирад попросить машинистов подождать его сиятельство, вот только боюсь, что даже моего влияния нехватит, чтобы водночасье изменить расписание поездов.
—Каких ещё поездов?— тщательно удерживаемая Петром маска чопорности моментально разлетелась, ионповернулся кмужчинам.
—Яразве несказал,— удивился родитель юноши.— Прошу простить мою забывчивость, господа. Сегодня вдва часа пополудни мыссыном отправляемся встолицу уладить кое-какие формальности. Так что, боюсь, запланированное мероприятие придётся перенести.
