Три выстрела потребовались на то, чтобы отправить спать достаточно большую тушу противника. Это был какой-то Гафро, который явно развивался по пути силы. Мышцы его и спасли сейчас, что в реальности тоже может повлиять удачно. Но в конечном итоге контрольный в голову отправил его спать. Первый был готов.
Второго я так и не дождался, зато хорошо сработали именно те девчонки, которых Стрелок тоже видел из своего окна, но ничего не сделал. Те смогли почти бесшумно подобраться к окнам и закинуть гранату именно в моё окно, а это было не так сложно я был на втором этаже. Так что… Тут моей реакции просто не хватило, из-за чего меня моментально вырубило.
А вот Стрелок, судя по тому, что инструктор Сток назвал его позывной как одного из «выживших», просто свалил, и ему ничего за это не было. Просто он поступил как предатель, я даже не понимал почему. Я и не хотел понимать, так что не стесняясь поднял руку, когда у нас у всех спросили, имеются ли какие вопросы.
— Слушаю, Войд, — кивнул Сток, увидев мою руку.
— Как у вас расценивается предательство во время выполнения боевого задания? — без каких-либо эмоций, несколько скосив взгляд в ту сторону, в которой стоял Стрелок, спросил я у инструктора.
— Карается смертельной казнью, — без преуменьшений ответил инструктор, и, поймав мой взгляд, а потом, посмотрев на Стрелка, легонько усмехнулся. — А что вы под этим имели в виду?
— Просто стало интересно, а также хотелось просветить тут по этому поводу всех остальных, — сделал я невинный вид и вернулся обратно в строй.
На мне тут же скопилось множество злобных взглядов. Я сейчас, по сути, ничего и никому не сказал, просто задал правильный вопрос, на который услышал интересующий меня ответ и увидел нужную реакцию. Сток некоторое время постоял, рассматривая нас всех, слегка улыбаясь, а потом спокойно сказал:
— Заданный вопрос посеял во мне сомнения, так что ближайший месяц ваша группа не получит ни одного бонуса от меня, пока я не разберусь в происходящем, — с несколько строгим, неожиданно для всех, видом сказал Сток. — Если будет выявлен факт предательства своего товарища даже во время занятий, то такого человека будет ждать трибунал. У нас действуют законы военного времени тут, не забывайте об этом.
Потом нас всех распустили, отправив с нашим старшим обратно в жилой блок, так как это было опять занятие на весь день, а мы «выбрались» из зоны раньше, чем наступил ужин. Меня явно начинали ненавидеть, что могло перерасти в откровенный конфликт, а мне только это и надо было, чем меньше людей, тем меньше источников проблем.
— Добился, чего хотел? — спросила у меня Мираж, скривив недовольную морду. — Теперь одного из нас из-за тебя могут посадить.
— Мои руки чисты, — поднял я обе ладони вверх перед ней, специально улыбаясь ей прямо в лицо. — Я ничего не делал, только спросил, так что, если что-то подобное произошло, то в этом только вы и виноваты.
— А то ты не знаешь, что произошло, — выразила она своё «фи», развернувшись и деловито уйдя в сторону остальной компании девушек.
Конечно, я знаю, что произошло, меня решили сделать изгоем, потому что я - аристократ, а они - чернь. Своих подчиненных на родной мне планете я называл людьми, многих знал по именам и не боялся с ними общаться на ты. А эти… Это обычная чернь, которая хочет показать своё превосходство над аристократом.
Приложив два пальца ко лбу, я как бы передал «привет» всей толпе девушек, что смотрели на меня с недовольным видом. Я лишь позабавился всему этому. Этого стоило ожидать, я даже знал, что рано или поздно обычные крестьяне решат объединиться, чтобы показать кому-то и зачем-то, что они лучше меня. Вот только они всё больше и больше показывают свою безграмотность.
Вздохнув полной грудью, я ушёл в свою комнату, в которой я уже по привычке хотел переодеться и отправиться на тренировку, но меня ждал крупный облом. Стоило мне включить свет, как я обнаружил сидящую на моей кровати весьма аппетитную мадам с хищным взглядом и ладой фигуркой. Она была привлекательной, но не мой типаж, мне не нравилась помесь Гафро с урусами. Одета она была во всё чёрное, даже в чёрный плащ, и волосы у неё были покрашены угольно чёрной краской.
— Тиберий Грейвойд? — спросила она у меня, поднимаясь с моей кровати. — У меня есть к вам пара вопросов.
— У меня тоже, — медленно кивнул я, закрывая за собой дверь. — Первый, кто вы такая? Второй, какого хрена вы забыли в моей комнате?!
Глава 23
— А вы знали, что грубость не к лицу молодому аристократу? — с лёгкой усмешкой на лице сказала девушка, убирая одну руку в карман своей куртки, снова усаживаясь на кровать.
— А вы знали, что вваливаться в личное пространство по законам нашей Республики запрещено? — возмутился я тут же в ответ и напрягся, когда заметил её движения. — Руки, так чтобы я их видел.
— Хорошо-хорошо, молодой Грейвойд, — усмехнулась девушка, вытаскивая руку из кармана, а после кладя какую-то непонятную штуку на стол.
Эта «штука» сразу раскрылась и начала меня сканировать, иначе синие световые лучи я не мог описать. Потом этот предмет цилиндрической формы закрылся, немного пожужжал, а потом выдал, что я — это я.
— Ну вот и славно, формальность соблюдена, — с неким спокойствием вздохнула девушка, убирая сканер в карман. — Я - Элизабет Вайтссон, как можно понять, представитель основной ветви клана Вайт. Так же я - уполномоченный представитель ССК по делу неавторизованного использования против вас существа под названием теневик.
— И что вы от меня хотите? — напрягся я ещё сильнее, так как прекрасно знал, что ССК действует по указке Галактического совета, а в Галактическом совете есть дед моего троюродного брата, который все это и затеял.
— Лично ССК от вас ничего не хочет, — усмехнулась девушка и откинулась на стенку, рядом с которой стояла кровать. — А вот мне стало очень интересно, как именно вы тут оказались, причём единственный за всю историю аристократ, почему никого из руководства это не смутило?.. Ну и кто действовал по чей-то указке, явно пытаясь вас убить?
— А лично вам какое дело до всего этого? — тяжело вздохнул я, взял стул, развернул его спинкой к девушке и уселся перед ней, сложив руки на спинку, а голову положив на сложенные руки. — Если ССК нет никакого дела до моей персоны, странно звучит, но ладно, то почему именно вы суётесь в это?
— Я не хочу допустить государственного переворота и революции, — сняв маску доброжелательности, девушка моментально стала максимально серьёзной и сосредоточенной. — Я надеюсь на ваше благоразумие, что вы никому не скажете о нашей беседе и это останется только между нами. Мне нужно слово аристократа, ваша клятва о неразглашении всего, что будет сказано и воспроизведено сейчас.
— А если я откажусь дать слово аристократа, — уже улыбнулся я, смотря на серьёзную девушку, — то, что тогда?
— Тогда я ничего не смогу сделать, чтобы спасти вам жизнь.
