— Нет. Я удовлетворён.
— Вас не спрашиваю, — обратился завуч к Артёму. — Вы не оскорблены. Возможно, ваш противник захочет поквитаться, когда придёт в себя и будет в состоянии драться, — он перевёл взгляд на фиолетового с распухшим виском. — Что скажете вы? Угодно требовать у Его Милости удовлетворения?
Парень бросил на меня хмурый взгляд.
— Нет. Всё ровно. Я не в претензии.
Надо же! Пронесло, выходит.
— Что ж, — кивнул завуч, — получается, инцидент почти исчерпан. Дело за господином Салтыковым. Когда он очнётся, то примет решение, вызывать ли вас на поединок, господин Елагин.
Артём кивнул.
— Я готов дать удовлетворение по первому требованию.
— Не сомневаюсь. Больше я вас не задерживаю, господа.
Мы вышли из кабинета и двинулись в сторону класса, где уже шёл урок физики.
— Извини, что ты попал из-за меня в такой переплёт, — сказал я. — Мне очень жаль. Надеюсь, Салтыков, — надо запомнить фамилию фиолетового ублюдка, — не станет тебя вызывать.
— Уверен, что станет, — отозвался Артём. — Он второй сын барона и очень трепетно относится к своей репутации. Его старший брат, наследник, чем-то тяжело болен, и, скорее всего, долго не протянет. Так что Виктору придётся рано или поздно получить титул. Он не может себе позволить спустить оскорбление. На него потом будут косо глядеть.
— Даже спустя столько лет?
— Репутация не имеет срока годности.
— Для человека, который находится в таком положении, он слишком нарывается.
Артём пожал плечами.
— Такой характер поганый. Барон из него тоже выйдет не подарок.
— А как он владеет мечом?
— К сожалению, прекрасно. Виктора негласно готовят сменить брата, так что сам понимаешь: он с детства обучается как будущий барон.
Чёрт! Выходит, моего друга, вступившегося за меня, несмотря на чёткое понимание, чем это для него может кончиться, почти наверняка убьют?!
Нет, я не готов потерять Тёмыча. Хотя бы потому, что он влип из-за меня, а я терпеть не могу одалживаться. Так что, видимо, Виктору Салтыкову не удастся встать с больничной койки. А его отцу придётся заняться подготовкой третьего сына.
Скажете, убивать подростков жестоко? Совершенно согласен. Но разве я похож на добряка? Разящий клинок не знает жалости и сочувствия. Ему неведомы угрызения совести. Я много лет выковывал из себя безупречное орудие смерти, холодное, как сталь на морозе. Так что сопли и сантименты точно не мой стиль. Есть цель, есть необходимость. Этого достаточно. «Кроме женщин и детей» — девиз совсем другого киллера. Кстати, плохо кончившего. А я умирать не собираюсь. Во всяком случае, не в ближайшем будущем.
Глава 38
После уроков я встретился с Женей и Аней. Артём с Кириллом остались на дополнительные занятия, а мы отправились во дворец Ильиных корпеть над проектом по химии.
— Говорят, ты подрался с Салтыковым, — сказала по дороге Женя. — Как это случилось?
— Мы не дрались. Ему врезал Тёма.
— За что?
Пришлось рассказать, как всё было.
— Значит, ему придётся участвовать в поединке чести, — подвела итог Аня. — Плохо. Я Виктора знаю. Он будет биться до смерти. Боюсь, твоему однокласснику конец.
Ну, это мы ещё посмотрим. Что я буду за друг, если не прикончу Салтыкова?
— Тебе повезло, что тебя не вызвали, — сказала Женя, поправив выбившуюся жёлтую прядь. — Слышала, ты не умеешь драться на мечах. Это правда?
Мы с Аней и Павлом переглянулись.
— Хм… Да, выходит, что так. После нападения гулей как-то сдал.
— Ты был сильно ранен?
— Еле выжил.
— Значит, у тебя стресс, — уверенно объявила Женя. — Тебе нужно показаться психологу. Они решают такие проблемы.
Блин, какие же в этом мире продвинутые подростки.
— Не знаю, может, так и поступлю.
— Лучше сходи. Вдруг тебя вызовут на дуэль? И потом, как ты будешь сражаться с гулями? Тем более, если переберёшься в свой удел.
Что, уже все в курсе моих планов?
— Наверное, ты права, — сказал я покладисто. — Надо с этим что-то делать.
Проект мы обсуждали часа два. Напились чаю с пирожными. Я постарался навести разговор на покупку ракетных комплексов.
— Да, тебе понадобятся, — согласилась Женя. — Наш род производит лучшие, кстати.
Я сделал вид, что удивлён.
— Серьёзно?
— Конечно. Разве ты не знал? «Перун», «Сварог» и «Василиск». Тебе нужно закупиться у нас.
Боже, храни женщин!
— Думаешь? — изобразил я сомнение.
— Ясное дело! Где же ещё? Если хочешь, я поговорю с папой. Может, он тебе даже скидку сделает.
— Было бы здорово.
— Вот и правильно! — обрадовалась Женя. — Лучшей продукции ты в Камнегорске не найдёшь.
Это я уже знал — спасибо Ватееву.
— Буду тебе очень благодарен, — искренне сказал я.
— Настолько, что сходишь со мой в кино? — прищурилась девушка.
Я малость опешил.
— В кино?
— Ага. На следующей неделе будет премьера нового фильма. Боевик Николаса Кастора. Думаю, тебе понравится.
— Американский, что ли?
— Ну, да.
Значит, Голливуд жив. Надо же.
— Я не против.
— Ура! — обрадовалась Женя. Даже на стуле запрыгала. — Тогда я тебе позвоню. И ты запиши мой номер на всякий случай. И вообще, если захочешь поболтать, не стесняйся. Вечером я почти всегда дома.
Я поймал насмешливый взгляд Ани. Она демонстративно закатила глаза.
Вернулись мы к ужину, но есть не стали: натрескались в гостях пирожных. Павлу и Маше пришлось трапезничать без нас. Шуваловых-старших не было.
Я зашёл к Ане. У меня появилась в последние дни идея, требующая проверки.
— Слушай, в доме есть серебро?
— Серебро? — удивилась девушка. — Ну, наверное. Пули так точно. А тебе зачем?
— Для эксперимента. Но пули не подойдут. Мне бы поднос или что-нибудь в этом роде.
— Шутишь?! Почти всё серебро уходит на боеприпасы. Хорошо, если колечко или цепочка найдутся.
— Чёрт! Совсем ничего, значит?
— Объясни толком, что ты хочешь делать?
— Кто-нибудь проверял, способны ли гули разрывать когтями серебро?
— Без понятия. А с чего такой вопрос?
— Ну, этот металл ослабляет гулей, так?
