К Самсонову мы приехали за десять минут до назначенного времени. Встретил нас дворецкий, но почти сразу вышел и барон — невысокий мужчина лет пятидесяти, одетый в тёмно-зелёный пиджак и чёрные брюки. Густая шевелюра походила на кусок неогранённого изумруда. Вместе с ним показались две миловидные женщины.
— Господин барон, рад вас видеть, — улыбнулся Самсонов, пожимая мне руку. — Добро пожаловать. Очень любезно с вашей стороны принять приглашение на наш скромный семейный ужин. Это мои супруги. Александра, — представил он женщину своего возраста, — и Евгения, — это уже относилось к другой, немного помоложе. — Детей сейчас дома нет. Все на занятиях. Так что проведём время в тишине и покое, — барон снова улыбнулся. — Прошу в столовую. Сейчас начнут подавать.
Падшие остались в холле. Дворецкий подошёл к ним и о чём-то заговорил. Наверное, предлагал пройти на кухню и подкрепиться. Девушки дружно покачали головами, отказываясь.
— Позвольте в таком случае принести вам кофе и бутерброды сюда, дамы, — не растерялся дворецкий.
Не знаю, чем у них там кончилось — мы с бароном и его жёнами ушли в столовую.
Накрыл был дальний конец стола. Мне отвели место справа от Самсонова — на правах дорогого гостя. Супруги расположились напротив. Пока выносили первое — тыквенный крем-суп с зеленью и поджаренными булочками — барон спросил:
— Как вы догадались использовать серебро для усиления защитных барьеров? Это замечательная идея. Даже странно, что до сих пор она никому не приходила в голову.
— Провёл маленький эксперимент.
Я рассказал, как дал гулю медальон.
— Блестяще! — искренне восхитился Самсонов. — С такими нововведениями вы вполне сможете вернуться в свои права в ближайшее время.
— Вряд ли в ближайшее. Работы ещё очень много. У меня катастрофически не хватает личного состава.
— Наберёте, — отмахнулся барон. — Люди с радостью пойдут к такому деятельному и перспективному главе рода. Конечно, речь не о паре месяцев, но думаю, за год справитесь. О, кажется, суп уже налит. Предлагаю оценить стряпню нашего повара, господин барон.
Когда вы воздали должное великолепному блюду, он спросил:
— Ну, каков будет ваш вердикт?
— Идеально, — искренне ответил я.
— Благодарю. Фёдору будет приятно услышать вашу похвалу. Я ему передам. Какие у вас планы на будущее, господин барон? Если позволите спросить, конечно.
— Восстановить обороноспособность своих земель, конечно.
— И выставить нас с Пешковым вон, — понимающе улыбнулся Самсонов. — Это правильно. Каждый должен быть на своём месте. Со своей стороны, не стану чинить вам в этом препятствий. Уберусь сразу, как появится возможность.
— А кто станет? — спросил я, отломив кусочек булочки.
— Думаю, вы в курсе планов Пешкова на ваши земли. В общем-то, это и не секрет. Когда ваш род… простите, что напоминаю, был почти уничтожен, кузен сразу заговорил о том, что готов занять удел. Единолично. Князь, конечно, этого не позволил. Поэтому я здесь. Однако предпочитаю отсиживаться в безопасности, пока другие сражаются. Так что горячо приветствую вашу активность и решимость. Но спрашивал я не про оборону. Меня интересуют ваши матримониальные планы.
— То есть, планирую ли я жениться?
— Скорее, на ком. Есть ли уже кандидатки?
— Вы так уверены, что жениться мне придётся?
Самсонов развёл руками.
— Как же без этого? Самые крепкие связи устанавливаются именно так. Плюс приданое. А вам понадобится много денег, господин барон, уж поверьте. И потом, нужны наследники. Какой смысл возрождать род, если некому передать титул и всё остальное?
— Допустим, кандидаток нет.
— Рад слышать. В таких делах спешить не следует. Надо всё взвесить и заключить самые выгодные союзы. С людьми, готовыми вас поддерживать.
Никак на себя намекает?
— Совершенно с вами согласен, господин Самсонов. Но для этого нужно время.
— И знакомства, — вставила старшая из жён. — Без них с достойной девушкой не познакомишься.
— Как и с её родителями, — добавила младшая.
— Я стараюсь принимать приглашения, но их не так много. Думаю, мало кто воспринимает меня всерьёз.
— Вы заблуждаетесь, господин Скуратов, — сказал Самсонов, дав лакеям знак сменить блюда. — Может, поначалу так и было — не спорю. Однако в последнее время вы очень ярко заявили о себе.
— Хоть и слегка скандально, — с улыбкой вставила старшая супруга.
— Сашенька, разве это плохо для молодого человека? — укоризненно проговорил барон. — И потом, господин Скуратов всего лишь защищал свою честь. Что с нами будет, если мы начнём прощать клевету? Это ведь клевета? — добавил он, повернувшись ко мне.
— Если вы про случай на приёме у барона Пешкова, когда господин Лукьянов обвинил меня в убийстве, то да, — ответил я спокойно. — Чистой воды наговор.
— А если не про это? — улыбнулся Самсонов.
— Больше, кажется, ничего скандального за мной не числится. Но в любом случае, тоже клевета.
Барон кивнул.
— Так я и думал.
— Достойного человека сразу видно, — подпела ему младшая супруга. — А вот и жаркое из ягнёнка! Умоляю, попробуйте, господин барон!
Конечно, я попробовал. С какой стати отказываться? Мясо было нежным и на вкус — отменным.
После него подали кофе с тортом. Вынесли также ликёры. Мне не предложили — видимо, по причине малолетства. Отведав сладостей, женщины откланялись, осыпав меня уверениями в том, что были счастливы познакомиться.
— Хотя выдать за вас кого-нибудь из моих дочек, — сказал Самсонов, когда они вышли, и лакей прикрыл дверь. — Но я уверен, что жену вы будете выбирать не по личной симпатии, а руководствуясь соображениями выгоды.
— Боюсь, иного выбора у меня нет.
Барон вытащил из внутреннего кармана пиджака сигару.
— Пройдём в малую гостиную? Лёня, ещё кофе.
Когда мы устроились в соседней комнате, стены которой украшали картины в багетных золочёных рамах — все на тему Дикой охоты — барон раскурил сигару и, откинувшись на спинку глубокого кресла, вперил в меня внимательный взгляд. Сейчас он уже не выглядел улыбчивым добряком, мечтающим лишь о об одном — поскорее убраться из моего удела.
— Что ж, господин Скуратов, давайте поговорим по существу. Барон Пешков приложит все усилия, чтобы здесь остаться — можете мне поверить. И говоря, все усилия, я подразумеваю даже и самые крайние меры.
— Вроде моего убийства? — уточнил я, отхлебнув кофе.
— Боюсь, он ни перед чем не остановится. Давно метил на земли вашего рода.
— Почему вы говорите мне об этом? Он ведь ваш кузен?
