Я, как только появилась возможность, отошёл в сторону и только наблюдал за родами. На меня никто не обращал внимания.
Шушик, оказавшийся девочкой, лежал на кровати Арины, скулил и подёргивал хвостом, пока вокруг него суетились. Падшие замерли у стены, не зная, как реагировать, так что просто изображали статуи. Типа, они при исполнении и всё такое. Но интерес проявляли и за процессом следили пристально. Мне тоже было любопытно. Я ожидал, что шушик разродится, как обычное животное, однако всё оказалось совсем иначе: спустя некоторое время свечение заметно усилилось, поднялось над постелью и начало уплотняться, пока не приобрело очертания маленького существа с пышной гривой и короткими кривыми лапками. Вот оно стало окрашиваться в белый и розовый цвета, а затем пошевелилось. Как только это произошло, Арина протянула к нему руки и взяла. Новорожденный шушик оказался вполне материальным. Девушка осторожно положила его в таз с тёплой водой, но уже через минуту вытащила и передала служанке, которая бережно завернула малыша в одеяло. Арина тут же его забрала, но Кенджи проявила беспокойство, и девушке пришлось сесть рядом с новоиспечённой мамой.
— Поздравляю! — сказала Арина, одной рукой держа свёрток, а другой гладя Кенджи. — Надо бы придумать твоему ребёнку имя, только как бы не попасть опять впросак с полом.
На этом моменте я решил, что с меня хватит, и, подав знак Падшим, выскользнул из комнаты. Очевидно, что Арина до утра будет нянчиться с шушиками. И с именем ей моя помощь не понадобится. Главное, всё прояснилось. Кроме того, теперь у меня было два дорогущих питомца.
Вернувшись к себе, я завалился дрыхнуть. До сигнала будильника оставалось не так много времени, а мне хотелось выспаться: завтра после уроков предстоит принять в вассалы первую партию верных людей. И начать я планировал с Падших, Антона, Свечкина, Андроновой и тех, кто сражался в новых доспехах. А это дело на несколько часов. Так что силы мне понадобятся. Будет просто неприлично, если во время церемонии я начну клевать носом.
В школе меня ждал сюрприз. На обеденной перемене Павел протянул газету и ткнул пальцем в статью на первой полосе.
— Гляди, что о тебе пишут. Его Величество на вчерашнем совете отозвался о тебе лестно. Но даже это не главное.
— А что главное? — спросил я, откладывая вилку и беря газету. — Блин, без фотографии?!
— Статья всё-таки, не о тебе, а о совете, — улыбнулся Павел.
— Так что ты имел в виду? — спросил я, начиная читать.
— То, что об этом сочли нужным сообщить журналистам.
— В каком смысле?
— Репортёров на совете, естественно, не было, — принялся объяснять княжич. — Их туда не пускают. Но потом пресс-секретарь готовит дайджест, на основе которого пишутся газетные статьи. Так что, получается, о тебе в нём упомянули.
— А это значит…?
— Что император хочет, чтобы все знали: он к тебе благоволит. Поздравляю.
— Ясно. Круто! А что именно он сказал?
— Лучше сам прочитай. Там всё очень лестно.
Павел был прав: если верить статье, Его Величество назвал меня перспективным, подающим надежды примером для аристократической молодёжи. И вынес мне публичную благодарность за оборонные технологии, которые отлично показали себя в деле. Странное заявление, учитывая, что гули уничтожили род Пешковых. Но, наверное, имелось в виду, что мне удалось выстоять, несмотря на немногочисленную армию.
— Наверное, тебя снова пригласят в Запретный город, — сказал Павел, когда я дочитал статью. — После такого император обычно вручает какую-нибудь награду лично.
— Как бы мне не стать предметом зависти, — усмехнулся я.
— Думаю, ты уже стал. Смирись.
— Ничего иного и не остаётся.
— Это очень здорово, Коля, — присоединилась к брату Аня. — В твоём возрасте никто не удостаивался такого внимания государя. Я имею в виду, вообще, а не только этот случай.
Газета пошла по рукам. Все читали посвящённый мне отрывок и поздравляли. Марина, Женя, Лена и Артём устроили из этого такой кипиш, что на наш столик начали с любопытством оглядываться.
— Ладно, хватит! — сказал я, отобрав у них газету. — Посмотрим, чем наградит меня император. Может, всучит ерунду какую-нибудь!
— Тсс! — сделала страшные глаза Марина. — Ты что такое говоришь, Коля?! Любой дар Его Величества — великое событие!
— Да-да, кто бы спорил. Сейчас звонок будет, так что собирайтесь, а то опоздаем.
— Хорошо, что тебя не слышат опричники, — усмехнулся Артём. — А то ни черта бы ты не получил!
— Да, здорово, что никто из них не учится в нашей школе! — усмехнулась Женя.
Ребята рассмеялись.
— Что за опричники? — спросил я.
— Ну, ты опять, как будто с луны свалился! — покачала головой Лена. — Правда не в курсе?
— У меня амнезия была. После нападения гулей. Случаются провалы ещё.
— Ах, да, точно. Извини тогда. Опричники — это Тайная канцелярия Его Величества. Следят за тем, чтобы в городе не было смуты. Ну, и чтобы лояльность правящей династии соблюдалась, конечно.
— Не парься, — махнул рукой Павел. — Не так они страшны, как некоторые считают. В основном, их беспокоят заговоры против императора. А насчёт звонка ты прав, кстати. Пошли, народ!
Глава 21
После уроков я сразу отправился в замок заниматься делами. Времени на что-то другое просто не было. Женя с Мариной пытались затащить меня в кафе, но я ясно дал понять, что барону не до этого. Пришлось девчонкам смириться.
Дома меня ждало послание из Запретного города. Сломав красные печати, я развернул лист гербовой бумаги и пробежал глазами каллиграфические строки. Его Величество ожидал меня завтра ровно в половине шестого. Форма одежды — парадная.
Прав, значит, был Павел, когда сказал, что меня будут награждать. Но ничто не порадовало бы меня больше, чем разрешение вскрыть родовую Сокровищницу. Вздохнув, я отложил приглашение и повернулся к ожидавшему распоряжений Антону.
— Ну, как, мы готовы?
— Так точно, Ваша Милость, — отозвался тот, заметно волнуясь. — Первая партия ждёт в холле. Десять человек. Прикажете позвать первого?
— Нет, друг мой, начнём с тебя. Думаю, ты заслужил вассалитет, как никто.
На лице управляющего появилась робкая улыбка. Он попытался сдержаться, но вышло так себе. Ещё бы: получить личное дворянство всего через несколько месяцев это вам не хухры-мухры. Есть, чему радоваться.
О церемонии я прочитал в библиотеке, так что примерно представлял, как это делается. Но лишь примерно.
— Вызывай Ригеля, — кивнул я Антону. — Как придёт, так и начнём. А как позвонишь, расскажи, что у нас с жилыми площадями? Сильно гули попортили дома? Спрашиваю, потому что скоро начнётся переселение людей Каминского, и их придётся где-то размещать. И хотелось бы, чтоб квартиры к этому времени были в порядке.
