Арина нахмурилась, так как сразу непоняла, радоваться или огорчаться. Ибудет лидомик ушушиков. Зато Глаша серьёзно кивнула.
—Мыобсудим. Хоть вынам ничего инедолжны. Нам было приятно сделать для вас хоть что-то. Ведь вынас спасли.
—Кстати, раз ужяздесь, давайте проверим, как обстоят дела силлюзией той милой женщины, которую вытоже тренировали. Яхочу показать еёсвоему знакомому уже совсем скоро.
—Мыготовы,— сказала Глаша.— Нолучше быпорепетировать стем, кто станет носителем иллюзии. Иначе может выйти рассинхрон.
—Этого нам ненужно. Япришлю квам девушку, которая сыграет сестру моего приятеля. Апока просто покажите, что увас выходит.
Надо сказать, картинка ивыглядела, идвигалась безупречно. Можно было биспользовать одну её, ноянехотел рисковать. Ведь иллюзия неможет двигать предметы, открывать двери иобниматься.
Похвалив Пешковых, яотправился ксебе иподозвал Аглаю. Именно ейотводилась роль сестры Авинова, хоть девушка обэтом ещё инезнала. Пришлось объяснить ей, что нам предстоит провернуть. Только оцели всего этого мероприятия яумолчал. Что Падшую нисколько несбило. Выслушав меня доконца, она почесала висок и, бросив наменя быстрый взгляд, спросила:
—Ваша Милость, азачем всё это нужно? Какой смысл убеждать Владимира Авинова втом, что его сестра вернулась вКамнегорск?
—Асмысл втом, что именно сестра, которая пользуется убрата безусловным авторитетом, поскольку вЛиловом клане царил жёсткий матриархат, скажет ему при встрече,— япротянул Аглае напечатанный намашинке текст.— Навот, ознакомься сосвоей ролью. Она сословами.
Глава 46
Падшая была вшоке оттого, что ейпредстояло сказать Авинову. Кажется, она даже решила, будто явсерьёз задумал убить императора. Нет, Лиловый клан, конечно, поднял когда-то «восстание»— авернее, попытался совершить переворот иузурпировать власть вгороде, азатем пострадал отБелых, ноэто была честная битва, так сказать. Покушений направителя они несовершали.
—Выведь недопустите смерти Его Величества?— спросила она, когда яразъяснил, что требуется внушить Авинову отлица его сестры.— Он, конечно, был наши врагом, но…
—Есть пределы?— подсказал я.
—Вроде того. Натравить снайпера настоль высокую особу… Есть вэтом нечто кощунственное! Даизачем вам это?
—Мне смерть императора совершенно ненужна. Именно поэтому убить царя мыАвинову недадим.
—Зачем тогда это всё? Простите, новданном случае мне хотелось бызнать, вчём яучаствую.
—Понимаю. Есть пределы даже упреданности, да?
Аглая задумалась.
—Нет. Пожалуй, явсё равно вам помогу. Просто…
—Ладно, этого достаточно. Тыуже сказала всё, что нужно. Его Величество непострадает. Покрайней мере, мыочень постараемся спасти его отпули убийцы.
Девушка полминуты пристально глядела наменя. Затем наеёлице отразилось понимание.
—Так высобираетесь оказать императору личную услугу!— воскликнула она.
—Именно. Одна уменя насчету уже есть, норазве титул маркиза— это всё, что можно попросить?
—Уф…! Выменя успокоили. Это совсем другое дело! Значит, выиспользуете Авинова, чтобы заслужить милость Его Величества?
—Да.
—Нокак выего спасёте отпули? Для этого нужно находиться рядом сним. Или выпросто раскроете заговор исдадите ему Авинова?
—Ну, нет. Во-первых, тот отопрётся. Имыничего недокажем. Разве что делать запись. Ноэто слишком сложно. Даипридётся объяснять, откуда она унас. Аглавное— это нетак эффектно.
Аглая кивнула.
—Согласна. Закрыть собой, оттолкнуть или обезвредить снайпера прямо пред выстрелом— куда драматичней. Заэто точно можно просить, что угодно.
—Во-вот. Так что попростому пути непойдём. Главное непроколоться инедать Авинову действительно застрелить царя. Смута вгороде нам никчему.
Покрайней мере, нераньше, чем это станет мне выгодно.
—Нокак выэто сделаете, если нужно стоять рядом, чтобы…
—Титул маркиза позволяет получать аудиенцию Его Величества влюбое время. Атитул этот скоро уменя будет. Всего через пару дней.
—Значит, вывсё продумали?
—Почти. Иди, учи текст. Скоро будет репетиция сПешковыми. Примеришь иллюзию. Ну, инеболтай.
—Само собой, господин барон. Никто неуслышит отменя иполслова.
Отпустив Аглаю, яустроился застолом, придвинул несколько образцов почерка Натальи Авиновой, которые раздобыли люди Свечкина— благо, дефицита вних небыло— ипринялся отрабатывать написание нужного текста. Привлекать специалиста поподделке почерка янехотел: итак уже многовато народу участвует воперации. Даинетакое уже это трудное дело. Немного внимательности иусидчивости— вот ивсё, что нужно, чтобы почерк стал походить нанужный. Тем более, Владимир знает, что сестра вгороде и, конечно, удивлён, почему она досих пор сним несвязалась. Наверное, думает, что она сильно пострадала врезультате покушения. Вобщем, едва лионстанет просить эксперта сличить почерки. Максимум— сравнит письмо скаким-нибудь клочком, который остался унего отсестры. Что крайне маловероятно, кстати. Особенно учитывая, что снайпер прячется впубличном доме, где унего исвоего-то, наверное, нет ничего, кроме винтаря дателохранителя-азиата.
Моё занятие прервал приезд людей императора. Они явились сфургоном иприказом передать аль-гуля для исследований. Даже расписка прилагалась. Смешно, честное слово!
Яподписал все бумажки ипередал своего драгоценного пленника. Будет чудом, если онвернётся комне однажды. Экспедитор поменял Иглу Малика, вручил мне мою, поклонился, икортеж укатил. Вся процедура незаняла иполучаса. Император получил аль-гуля гораздо быстрее меня. Иэто— ещё один довод впользу того, чтобы однажды занять его место. Вконце концов, если ужделать тут карьеру, топополной программе. Собственно, иначе для чего мне жена издинастического рода? Конечно, этого недостаточно, чтобы стать царём. Назаконных основаниях, яимею ввиду. Зато вполне хватит, чтобы стать своим как водворце, так ивовсех домах самого высшего ипридворного общества. Атам ужяразберусь, куда икак пристроить свою белую кость иголубую кровь.
Несмотря ниначто, расставаться саль-гулем было немного обидно. Всё-таки, это один излучших моих трофеев. Утешала только мысль, что онстал разменной фигурой, выгадавшей для меня маркизат. Который, всвою очередь, открывал дорогу для новых комбинаций. Так что всё прошло именно так, как яизадумывал. Тем более, изначально было ясно, что аль-гулем придётся пожертвовать.
Допозднего вечера япрактиковался вподделке почерка Натальи Авиновой, азатем пошёл спать. Обошлось без кошмаров. Ну, или яихпросто утром невспомнил. Влюбом случае, день яначал оптимистично иссамого начала настраивался навстречу скоролём гулей.
Уменя было мало времени, чтобы придумать план, при котором яподвергался минимальному риску. Яразмышлял над этим накануне, выводя буквы, слова истроки чужим почерком, немного покумекал перед сном, азатем— вшколе. Так что, вернувшись после уроков взамок, уже знал, какие инструкции выдать тем, кто отправится сомной.
