—Да, пожалуй, обойдусь.— проговорил я, подойдя кместу пилота. Удивительно, норазмещение камер ненаповерхности гондолы, азаспециальными зеркальными перископами, позволило имработать почти насотню километров дальше, чем впрошлый раз. Вот только воздушное судно трясло всё сильнее.
—Ненравится мне это.— проговорил я, дотронувшись ладонью довнутренней обшивки ипочувствовав, что метал теплый.— Крепления шара выдержат? Нерасплавятся под воздействием диссонанса как лестница впрошлый раз?
—Недолжны.— ответил Краснов, только вот уверенности вего голосе янеуслышал.— Можем развернуться и…
—Нет.— покачал яголовой.— Другие варианты?
—Набор высоты.— подумав предложила Ангелина.— Доцели девяносто километров, если мыначнем подниматься, топойдем порадиусу. Асверху спуститься куда быстрее чем идти попрямой.
—Хорошо, так исделаем.— решил я.— Максим, натебе контроль приборов, мыдолжны добраться доцентра зоны идоставить наш подарочек.
—Видеале нам быещё оттуда убраться.— заявил Краснов.— Резонатор рванет, так или иначе, если мыокажемся врадиусе меньше пяти километров— никакой конструкт игондола нас неспасут.
—Значит тем более поднимаемся. Сбросить бомбу можно исвосемнадцати километров.— ответил я.
—Боюсь невыйдет.— покачал головой Максим.— Ветер слишком сильный, аконструкция хрупкая. Даже если мыеёскинем без парашюты— еёвсё рано отнесет всторону отврат диссонанса. Аужели спарашютом, тоивовсе, отклонение может достичь нескольких километров. Даже видеальных условиях янемогу гарантировать закрытие врат, три метра— максимум.
—Значит, когда прилетим погоризонтали, начнем спускаться повертикали.— сказал я, понимая, что сегодня возможно наш единственный шанс.
—Потолок.— через минут двадцать сказала Ангелина, когда дирижабль добрался донемыслимых тридцати километров. Пришлось даже задраить все люки иподать кислород избаллонов, чтобы компенсировать его потерю. Носвоего мыдобились, трясти стало куда меньше, даиветер превратился извстречного ввосходящий.
Несколько минут мыпролетели вполной тишине испокойствии. Краснов начал рассчитывать оптимальную высоту для сброса бомбы сучетом новых вводных, азатем дирижабль ухнул вниз, разом нанесколько сотен метров, и, несмотря наавтоматическую подачу гелия, продолжил стремительно снижаться.
—Вчем дело?— спросил яуметнувшегося кприборам Максима.
—Баллоны начали лопаться.— ответил вместо него змей.— Три десятка задве секунды. Стабильность оболочки нарушена.
—Ладно, черт сним. Разворачивай.— скрипнув зубами сказал я.— Ваша жизнь мне дороже. Скинем балласт ивернемся для дальнейших исследований.
—Невыйдет. Бомба лишь создаст незначительную флуктуацию.— возразил Краснов.
—Нуичерт сней. Как сказала моя первая супруга— зона отнас никуда неденется.— сказал я, махнув рукой.— Подготовимся лучше, соберем ударную группу навездеходах ипрорвемся кцентру.
—Боюсь неполучится.— Ангелина оглянулась ивеёглазах япрочел слабо скрытый испуг.— Рули заклинило, конструкция невыдержала.
—Твою…— яприкрыл глаза просчитывая варианты.— Двигатели мыможем вырубить? Чтобы они нетолкали нас вперед? Нет? Отцепить шар, воспользоваться парашютом для бомбы?
—Боюсь теперь нам только один путь. Вниз.— проговорил Краснов, прекрасно понимая, что вина напроизошедшем вомногом лежит именно нанем, как наинженере изобретателе.— Мыможем только сесть насвоих условиях. Ближе или дальше отцентра. Ноуже натой стороне.
—Ближе.— помолчав несколько секунд приказал я.— Держи курс наядро зоны.
—Отвзрыва бомбы нам пешком несбежать.— попробовал возразить Краснов.
—Значит придумаешь что-нибудь чтобы сбежать удалось. Вкрайнем случае яприцеплю квам стратостаты иотправлю домой повоздуху. Спопутным ветром.— мрачно пообещал я.— Асам отправлюсь пешком. Моя защита будет покрепче чем эта гондола. Что свысотой?
—Двадцать километров погоризонтали, пятнадцать повертикали.— ответила Ангелина.— Если мынехотим перелететь, придется срочно сбрасывать газ. Пятнадцать секунд нарешение.
—Если мывместо этого сбросим весь балласт, бомбу ичасть обшивки, мысумеем выбраться натусторону зоны?— впоследний раз спросил я, ноКраснов отрицательно покачал головой. Язажмурился, прислушиваясь кпредвиденью, нооно молчало, ничем невыдавая, ждет линас успех или катастрофа.
—Черт сним. Спускай.— выдохнул я.
—Держитесь, посадка будет жесткой.— предупредила Ангелина.
—Макс, выпускай бомбовый парашют, пусть оннас замедлит.— приказал я.
—Это нетак просто, его надо направить!— ответил Краснов.— Нужно выбраться изгондолы иразвернуть транспортный контейнер, азатем дернуть зарычаг принудительной экстракции. Красный, набоку.
—Ясно.— нестав спорить язабрался вархангела иактивировал максимальную защиту. Итолько выбравшись изшлюза понял какую скорость мыразвили. Даже едва заметные стакой высоты впредрассветной темноте речки ирощи мелькали, сливаясь водну серо-зеленую массу.
Стоило вцепиться вгрузовой трос, как ветер подхватил мой трёхсоткилограммовый доспех инаклонил, словно ствол молодого деревца. Меня мотало изстороны всторону, ноблагодаря приводам доспехов ястальной хваткой вцепился вканаты идополз дотранспортного контейнера. Несколько ударов кулаком покрепежу, итот сдался, позволяя добраться донужного рычага.
Дернув занего, ятут жевцепился обеими руками вкаркас шара, ивстал враспорку, вожидании удара. Тонкая белая ткань выскользнула изконтейнера, инесколько секунд ничего непроисходило, азатем нас дернуло так, словно мынаполном ходу врезались вбетонную стену.
Часть каркаса невыдержала исоскрежетом прогнулась под моим весом. Ноги сорвались впропасть, ияедва успел сформировать конструкт уподошв ирывком вподошвы поставить себя обратно. Из-за парашюта дирижабль опасно накренился, клюнул носом вниз, иначал снижаться еще быстрее.
Земля стремительно приближалась, ияуже суверенностью мог рассмотреть отдельные деревья, когда передняя часть шара врезалась вочто-то невидимое, соскрежетом прогнулась илопнула, выпуская тысячи тонн гелия. Удар дернул меня впротивоположную сторону. Трос, закоторый ядержался оторвался открепежа, ияполетел вниз, впоследний момент едва успев ухватиться заоплавленную защиту гондолы.
Оказавшись улобового смотрового стекла, явидел, как весь экипаж изо всех сил держится засвои места. Ангелину спасли ремни, она была пристегнута кместу пилота. Макса спасла стальная хватка механоида, авот Филарет, бывший без сознания, рухнул, исейчас лежал насмотровом стекле стой стороны.
Носамое отвратительное— под дирижаблем всё еще оставалось несколько километров, под которыми виднелось живое море. Мыжезастряли вего секторном диссонансном щите. Имедленно проваливались внутрь.
Глава 20
—Блин-блин-блин!— несдержавшись ругался я, глядя нато, как гигантское неживое море изплоти подняло кнам свои щупальца. Собрать экспедицию? Прорваться кцентру? Наивный чукотский юноша. Даэта дрянь даже под бомбардировкой линкора неполучит критических повреждений!
