Император ничего неответил, новзгляд его был более чем красноречив. Вначале онобошел Краснова покругу, осмотрел общие детали, азатем, медленно приближаясь, начал концентрировать свое внимание наотдельных аспектах. Аккуратно дотрагивался доотдельных частей имеханизмов.
—Щекотно!— произнес Краснов, заставив императора еще больше нахмурится.
—Любопытный экземпляр, его нужно обследовать вспокойных условиях, влабораторной чистой комнате…— проговорил Борис, зайдя Максиму соспины.
—Оннеобъект для экспериментов.— возразил я.— Ибез моего согласия никуда непойдет.
—Втаком случае пусть остается там, где иесть.— усмехнулся император, выпрямившись.— Вас жеобоих всё устраивает?
—Ваш сарказм неуместен.— стараясь сохранять спокойствие ответил я.— Тем более явижу более чем заинтересованный взгляд. Вам нужно разобраться впроисходящем неменьше, чем нам, аэто помещение вполне можно превратить вчистую комнату, при необходимости.
—Ненужно.— едва заметно поморщившись ответил Борис, возвращаясь кобследованию механизмов, плотно опутывающих Максима. Даже когда стало совершенно понятно, что это незакончится быстро, явсе равно остался стоварищем, контролируя происходящее. Кто-то, возможно, скажет— нестоит стоять над душой имешать профессионалу, нобыло уменя неприятное чувство…
—Нужно избавится отлишних соединений.— наконец сказал Борис.
—Икакие именно являются лишними?— нвсякий случай уточнил я.
—Всё что напрямую несвязано сбиологией ивсе что поддастся.— почти недумая ответил Борис.— Будем снимать слой заслоем, пока необнажится истинный контур. Только поле этого можно будет начинать настоящее обследование. Все внешние детали неродные.
—Вообще-то яихчувствую.— тут жевозмутился Краснов.
—Это еще неговорит обихполезности или необходимости.— возразил император.— Мне понадобится помощник, для разборки. Алучше несколько.
—Уменя есть одна кандидатура, которая будет все делать максимально аккуратно.— подумав сказал я, ичерез минуту вкомнату вошла Гаечка.
—Для начала— обеспечим стерильность.— поняв, что янесобираюсь отступать сказал Борис Владимирович, имыприступили кобработке помещения. Всё лишнее вынесли, поставили жесткий ультрафиолет, протерли все поверхности слабым спиртовым раствором итолько после этого приступили кразборке связывающих Краснова скораблем механизмов.
Надо отдать должное, император оказался настоящим профессионалом, даже ученым анетехнарем, понимающим происходящее накуда более глубоком уровне чем яили даже Гаечка, всю жизнь копошащаяся вмеханизмах. Оннепросто знал что изачем происходит внепонятных электронных схемах Макса, ноилегко пояснял почему исчем это связано. Вобщем показал себя сдействительно удивительной стороны. Впрочем, учитывая какими экспериментами занималась его законная супруга, яуже нивчем небыл уверен истарался неудивляться.
Пока они занимались механизмами, ястарался поддерживать тело Краснова внормальном, насколько это возможно для ампутанта, состоянии. Снижал боль, успокаивал ивремя отвремени возобновлял нормальное течение праны померидианам.
Через несколько часов аккуратного разбора, вовремя которого Макс тоидело сжимал зубы, показался каркас изстранных металлоконструкций, больше всего напоминавших витые волокна мышечной ткани. Истоило открепить ихотвнешнего контура, как они повели себя точно так же— сжались, подтянувшись ближе ктелу.
Император, тоидело что-то бормотавший себе под нос, довольно усмехнулся, идотронулся доодного изоставшихся узлов. Максим зашипел, сквозь зубы, достаточно громко, чтобы Гаечка отдернула руки сударным шуруповертом отгайки, которую пыталась открутить.
—Отлично, мыдобрались донастоящего тела механизма.— сказал Борис, показывая наприжатые кспине Макса витые черные волокна.— Нужно собрать его кровь, может пригодится.
—Это кровь?— уточнил я, глядя наугольно-маслянистую жидкость, больше всего похожую насырую нефть. Вот только эта жидкость, вопреки всем законам физики, текла вверх помеханизмам, выходя изуже отключенных сочленений, впопытке вернуться в«мышечные» ткани.
—Кровь механизма.— пояснил Борис, беря накрай скальпеля одну калю иотправляя еёвпробирку.— Кслову, можешь неволноваться, такого унаших врагов вближайшее время непоявится.
—Могу яузнать почему?— спросил я, ноимператор лишь усмехнулся, отцепляя последнюю связку скорпусом корабля. Максим взвыл, потянувшись клешней манипулятора кглазам.— Тише, тише… тыкак?
—Яснова ничего невижу.— пожаловался Краснов.
—Мычто-нибудь придумаем.— пообещал ятоварищу.
—Бесплатный совет.— проговорил Борис, кладя полную пробирку счерной кровью впередний карман.— Большая часть внешних механизмов была английского производства, некоторые— сильно устаревшие, так что просто используйте компоненты для резонансных доспехов. Учитывая желание этого мальчика жить, достаточно будет прицепить ихнажелаемые места инемешать сращиванию механизмов.
—Что засращивание механизмов?— осторожно поинтересовалась Гаечка.
—Нужно провести несколько тестов, носудя посоединениям…— собравший механическую кровь ивдоволь повозившийся стехникой Борис стал куда более весел исловоохотлив.— Полное проникновение исращивание нервных окончаний смеханическими контурами врайоне отсутствующих конечностей, всего позвоночного столба иоснования шеи.
—Давай япомогу тебе встать.— проговорила Гаечка, подставляя свое плечо, вот только девушка совершенно нерассчитала массу механического тела итут жепросела под манипулятором. Яподставил пресс, чтобы ейпомочь… иконструкт развеялся едва коснулся обнаженной техноплоти. Пришлось подхватывать товарища по-простому, руками, нозаметку ясебе вмозгу сделал.
—Можете поддержать?— попросил яБориса.— Явозьму чем можно прикрыть раны имеханические части.
—Лучше я.— сказала реально оценившая свои силы Гаечка.— Ятут всё знаю. Новывсё жепридержите, очень вас прошу.
—Чтобы я… хорошо.— поморщившись сказал Борис, подойдя вплотную кКраснову иподхватив его под плечо. Вмомент, когда онсоприкоснулся собтягивающими механическими частями янаконец решился вновь использовать нанем истинное зрение, иедва сдержался эмоции неотразились намоем лице.
Филарет был прав, вовсем. То, что сейчас стояло буквально вполуметре отменя никак немогло быть человеком. Искаженный, вполном смысле этого слова, сисковерканными внутренними органами, непонятно как переплетенными друг сдругом инеясно почему функционирующими, сжутко покореженной аурой.
Ноглавное— это энергетический контур имеридианы. Яникогда подобного невидел. Даже встреченный нами вТунгусской зоне кабан подвергся меньшему количеству изменений. Проводящие кости, измененные ткани, имножественные энергетические каналы, непонятно каким образом немешающие друг другу. Всё его тело буквально держалось нарезонансе ипростое прикосновение кКраснову принесло боль инетолько ему, псевдомышцы сжались, будто стараясь отодвинуться как можно дальше.
