Рывок! Половина щупалец валится наземлю, отсеченная огненным лезвием. Парировать удар когтями, отбить всторону, прыгнувшую наменя, тушу. Рывок— монстр еще летит отмоего пинка, аяуже рядом. Огненное лезвие погружается вмягкое подбрюшье разрывая мышечную ткань ипроникая глубже.
Тварь падает наземлю, катается, пытаясь сбить жгущее изнутри пламя, ноогненная стихия пожирает монстра изнутри. Недавая врагу опомнится яколю ирассекаю подвернувшиеся части, чтобы кконцу агонии обкромсанный колобок представлял изсебя скорее буханку бородинского, или одну сплошную грудную клетку собгоревшим мясом наоголившихся костях.
Щит еще держался, ноутвари уже нехватало массы для того, чтобы отрастить щупальца или вычленить хоть одну конечность. Теперь дело было лишь замоей настойчивостью. Подойдя вплотную иснова взяв меч двумя руками, яначал состервенением бить водну итужеточку, словно обезумевший лесоруб, что хочет свалить тысячелетнюю секвойю.
Через три минуты даже проводящие кости твари, обуглившиеся отогненных ударов, невыдержали ипроломились внутрь. Азатем все завершило несколько бомб, взорванных внутри кровяного мешка, оставляя намостовой здоровенную расползающуюся лужу ипочти тонну превращенного вфарш мяса.
—Восстановить строй, двигаемся дальше.— выдохнув приказал я, подойдя кбойцу первым наткнувшегося натолстяка.— Тыкак?
—Спасибо, ваше высочество, нормально.— ответил штурмовик, укоторого через всю пластину нагруди шла глубокая, сантиметра вполтора, пробоина. Нокуда опаснее были несколько точечных, словно сверла, дыр отпроводящих костей. Пара сантиметров итварь добралась быдопилота, аэто уже заплатами нерешишь.
—Нуихорошо. Береги себя.— сказал я, поднимаясь.— Неломать строй! Видите угрозу— отступайте вобщие порядки.
—Так точно!— раздался многоголосый хор, имыпродолжили зачистку.
Мыпрекращали наступление дважды. Впервый раз, через восемь часов, когда стало понятно что даже поддерживая боевую ивосстановительную медитацию первая рота несправляется спостоянным наплывом врагом, иимтребуется перерыв. Ктому жеобычным людям, даже подвергшимся искажению, требовался куда более длительный отдых, аеще подвоз боеприпасов ипитания.
Авторой раз, когда отхватили кусок, который несмогли переварить даже теоретически. Двести метров между рыцарями, которые еле доставали дососеда огнем вплотной городской застройке. Поддержка изпослушников спасала несильно, слишком долго оперативные группы добирались доопасных участков. Мне даже пришлось пересесть надесантный бот, чтобы мотаться повсему периметру иуничтожать особенно опасных монстров.
—Четыре квартала, это предел.— наконец пришлось признать мне. Три дня, тысячи уничтоженных зараженных. Десяток получивших ранения рыцарей инесколько погибших послушников изордена Александра Невского. Ивсё ради чего? Ради того, чтобы держать четыре вымерших квартала, чуть выдвинутых запозиции корпуса Суворова иобъединенной армии?
—Подрыв.— впоследний раз полюбовавшись старинными зданиями ивплетенными вних новостройками приказал я.Взрывы прокатились повсему периметру, обрушивая конструкции изаставляя дома оседать внутрь, создавая сплошную стену изнепроходимых бетонных икаменных развалин.
Саперы постарались наславу, хоть яипросил обэтом, ноневсегда было возможно сохранить внешние фасады, обращенные кврагу итеперь, лишившись окон идверей, заваленных мусором, представляющих изсебя почти непреодолимую вертикальную преграду. Анауцелевших участках вскоре были размещены ДОТы.
Ясам прошелся поулицам пред укреплениями, спомощью дара вырезая целые пласты асфальта, коммуникаций иземли. Получались двух-трехметровые рвы, что вдополнение кстенам давало пятиметровый перепад высот, плюс хорошие снайперские позиции иоборонительные рубежи.
Адальше вдело вступили разбрасываемые кассетными бомбами противопехотные мины имины противотанковые. Теперь считалось что западнее нашей позиции выживших нет, только искаженные, ицеремонится стварями никто несобирался. Крепость наобломках, как шутили вштабе, нонам это даже нравилось.
Главное— укрепления спасали жизни. Инетолько нашим войскам. Нетолько послушникам ирыцарям. Главное— оттягивая насебя внимание неслишком сообразительных, носильных иголодных искаженных мывыигрывали время для эвакуации гражданского населения заДнепр.
Итут навыручку снова пришла Ангелина ипередача Правда. Съемки скамер надоспехах ибронемашинах оперативно доставляли встудию, расположившуюся наборту Гнева империи, иоттуда жешло вещание, показывающее героическую оборону того, что осталось отЛьвова.
Вот только сколь бымынеотвлекали силы искаженных, ихбыло просто слишком много. Если впервые сутки действия фрегата игруппировки Суворова мне казались смешными ибесполезными, нафоне наших наземных успехов, тоначетвертый день обороны крепости наобломках японял, что единственное, что нас еще спасает— флот.
Держась наминимальной допустимой высоте фрегат стирал впорошок особенно мощных одиночных искаженных, выманивая наминные поля тех, чьи щиты оказывался невсостоянии пробить. Время отвремени мне приходилось вылетать наФениксе, создавая под брюхом перехватчика огненный плавник, разрезающий особенно крупных тварей, скоторыми немогли справится ниснаряды, нимины.
Если собычными, человекообразными тварями помогали даже противопехотные рассеиваемые набольшой площади нажимные мины, топротив особенных искаженных даже тяжелые, которые ябыназвал противотанковыми, оказывались неособенно эффективны. Огненные струи, которые должны были пробить дно техники ивыжечь экипаж, просто гейзерами кипящей крови иошметков плоти вздымались вверх, амонстры продолжали ползти, быстро заращивая дыры.
Анапятый день, когда положение стало особенно тяжелым, нагоризонте появилось ползущее мясное поле. Перед ним спешили крупные твари, толстяки илужи, тысячами они словно пытались убежать отнагонявшего ихморя перемешенных костей, обломков зданий, опоясывающих ихмышц исваленных вкучу деревьев.
—Неприближаться!— донесся доменя напряженный голос Романа.— Есть сведенья что эта дрянь бьёт щупальцами натриста метров!
Эта информация стала для меня шоком. Почти полкилометра, хотя при такой массе инеестественной поддержке всей конструкции полями диссонанса могло быть ихуже. Вот только мой клинок, даже при максимальном усилении сГнева империи, наполкилометра невыдвигался. Иединственное что нас пока спасало— приближающееся бедствие никуда неспешило.
—Что прикажете?— спросил уменя ошалевший отувиденного Василий.
—Аесть другие варианты?— усмехнулся я, глядя назаполонившую все отгоризонта догоризонта ползущую кнам живую массу.— Огонь извсех орудий. Мин иснарядов нежалеть. Расходуйте всё, отступать будем налегке.
—Понял вас, ваше высочество.— кивнул Строганов.— Пленных небрать, патронов нежалеть! Огонь извсего что достает доврага!
Это был практически бесполезный, отчаянный шаг, ноиначе было нельзя. Яжетоже нежалел времени даром ирыл, рыл без конца, выкидывая пласты земли внесколько тонн весом, лишь бырасширить иуглубить ров перед нашими позициями. Остановить монстра ядаже ненадеялся, нохоть слегка замедлить, выиграв время нашим тыловым частям идопоследнего нежелавшим убираться свойны идиотам гражданским.
