– Привет, детка! Я здесь, я люблю тебя. Все будет
хорошо.
И тут он снова закрыл глаза, как будто устал. Мгновение
спустя Билл погрузился в сон – ему снилась Изабель.
Тем не менее, произошло важное событие, у всех был радостный
вид.
– Объясните же, что это значит? – выйдя из палаты
вслед за доктором, спросила Синтия. От волнения она дрожала с головы до ног.
– Это означает, что он выходит из комы, хотя до
выздоровления все еще далеко, – радуясь за нее, ответил молодой
врач. – Это очень обнадеживающий признак.
– Он может говорить?
– Я уверен, что сможет. Больше всего пострадали шея и
позвоночник, а сотрясение мозга двое суток продержало его в коме. Теперь его
мозг должен адаптироваться к существующему положению. Когда он снова очнется,
то скорее всего заговорит. Его организм перенес громадный шок. Это все равно,
что ветер сбил бы вас с ног, только с тысячекратной силой. За его речь я не
беспокоюсь. – Доктора беспокоило все остальное. В будущем главной
проблемой станут позвоночник и, конечно, ноги. А вот то, что Робинсон может
двигать руками, очень хороший признак. – Он сейчас проспит несколько
часов, а утром посмотрим на его движения. Думаю, вам нужно поехать в гостиницу
и поспать, миссис Робинсон. Завтра предстоит еще один трудный день. Но Синди
была слишком возбуждена, чтобы уехать.
– А вдруг он снова очнется? Мне хотелось бы при этом
присутствовать.
– От таких усилий он наверняка страшно устал. Для него это
все равно, что взойти на Эверест. Сейчас он достиг только первого базового
лагеря, а в ближайшие недели предстоит еще взобраться ой как высоко! –
Возможно, восхождение продлится и ближайшие несколько лет, но этого врач ей не
сказал. Впереди долгий путь, хотя медиков весьма воодушевило то, что они
сегодня наблюдали.
– Ладно, – согласилась Синтия. – Наверное,
мне и в самом деле лучше вернуться в гостиницу. – Она уже несколько часов
не видела дочерей. Они собирались заказать ужин в номер и до ее возвращения
смотреть телевизор. Синтия обещала им позвонить, как только вернется к себе. Ей
не терпелось сообщить девочкам о том, что произошло. Когда она, вернувшись в
«Клэридж», это сделала, Оливия вскрикнула от радости, а Джейн даже затанцевала.
– Боже, мама, как это замечательно! Он что-нибудь
сказал?
– Нет, просто пару раз открыл глаза и застонал. Еще он
дважды сжал палец доктора и явно заметил меня. Но потом папа снова заснул.
Доктор считает, что утром он заговорит. А сестра утверждает, что если он пришел
в сознание, то дальше будет быстро выздоравливать.
На следующее утро, когда они приехали в больницу, Билл лежал
с открытыми глазами и недоуменно разглядывал комнату.
– Привет, соня! – мягко проговорила Синди, подойдя
к его кровати. – Мы целую вечность прождали, пока ты проснешься. –
Билл заморгал, словно приветствуя ее, но вид у него был разочарованный, как
будто вместо Синди он ожидал увидеть кого-то другого. – Ты сегодня
чувствуешь себя лучше? – Он снова заморгал. Синди нежно дотронулась до его
лица. – Я люблю тебя, Билл. Ты нас так перепугал… Но теперь все будет
хорошо. – Несколько мгновений он неотрывно смотрел на нее, затем опять,
как вчера, облизнул губы и закрыл глаза. Сестры на несколько минут оставили их
одних, предупредив, чтобы она обращала внимание на датчики. – Может, тебе
чего-нибудь надо? – спросила Синди, когда он вновь открыл глаза. У Билла
был беспокойный вид, словно он хотел что-то сказать, и Синди нагнулась пониже,
чтобы лучше слышать. Он действительно раскрыл рот, но не издал ни звука. –
Чего ты хочешь, милый? Можешь говорить? – Она общалась с ним как с
ребенком, а Билл явно стеснялся, что у него ничего не получается. Он долго
молчал, словно собираясь с силами, а Синтия безостановочно говорила и
говорила. – Девочки тоже здесь, – щебетала она. – Они приехали
со мной в Лондон. – Он заморгал в знак того, что понял, и нахмурился, изо
всех сил пытаясь разомкнуть челюсти. «Возможно, зажим на шее причиняет ему
боль, – подумала Синтия. – Впрочем, не похоже, что у Билла сейчас
что-то сильно болит».
– Где… – наконец прошептал он, в то время как
Синтия терпеливо ждала. Пока он произнес следующее слово, прошла целая
вечность. – Из… за… бель? – глядя на жену, с огромным усилием
выговорил он. Синтия не могла понять, узнает ли он ее, – все внимание
Билла было сейчас отдано женщине, которая ехала с ним в машине. Слова мужа –
первые после катастрофы – поразили Синди в самое сердце; больше ей уже ничего
не требовалось узнавать.
– Она жива, – тихо ответила она. – Я спрошу у
сестры, как она себя чувствует.
В ответ он дважды моргнул, словно благодаря, и закрыл глаза.
Когда мгновение спустя Синтия вышла в коридор, дочери накинулись на нее с
расспросами:
– Ну, как он, мам? Папа что-нибудь сказал?
– Ему явно лучше. Да, он пытается говорить. Я сообщила
ему, что вы здесь. – Слова Билла совершенно потрясли Синтию. Вероятно,
Изабель действительно много для него значит – ведь не из простого любопытства
он сразу спросил именно о ней.
– И что же он сказал? – Девочки были в восторге от
того, что их отец пришел в сознание.
– Он дважды моргнул, – с улыбкой, за которой она
пыталась скрыть боль, сообщила Синди.
– И все? – разочарованно произнесла Джейн, которая
внешне очень походила на мать. Оливия же являлась точной копией Билла.
– Он произнес пару слов, но пока и это для него слишком
тяжело. Он сейчас отдыхает. – Пообещав девочкам, что через минуту
вернется, она подошла к стойке. – Как там миссис Форрестье? – тихо
спросила Синтия. Она сообщит Биллу о состоянии его спутницы. Даже если они с
Изабель просто друзья, он имеет на это право. В конце концов, они вместе прошли
через настоящий ад.
– Боюсь, не очень хорошо. Все примерно так же. Прошлой
ночью у нее опять поднялась температура. Сейчас с ней муж.
– Она в сознании? – уточнила Синтия.
– Нет, но это неудивительно, учитывая ее ранения и
перенесенную операцию.
Синтия поблагодарила сестру и направилась в палату Билла,
который спал, тихо похрапывая во сне. Однако, словно почувствовав ее появление,
он вдруг зашевелился и открыл глаза. Он только что снова видел во сне Изабель –
как и в прошедшие дни.
– Я спросила насчет Изабель. С ней все то же самое. Она
в коме, но есть надежда, что она все-таки придет в сознание.
Он заморгал в ответ, словно пытаясь кивнуть, и после долгой
паузы снова стал выдавливать из себя слова.
– Сппп… асибо… Синнн… Я… ппринял… тттебя… за
нее, – наконец выговорил Билл, в изнеможении закрыл глаза и снова
погрузился в сон. Он не имел желания общаться с женой.
– Ты не хочешь увидеть девочек? – потревожила его
сон Синди, и Билл три раза моргнул. – Я сейчас их приведу, – улыбнулась
она, – они здесь, в холле. – Когда дочери вбежали в палату, Билл тоже
улыбнулся. Да и слова давались ему с меньшими усилиями, чем раньше. К нему
постепенно возвращалась способность говорить, а сознание его, несомненно, было
совершенно ясным.
