Кивнув, сиделка снова нащупала пульс Тедди. Биение было
частым и неровным, мальчика, вероятно, все-таки придется госпитализировать.
Софи с этим согласилась надо подстраховаться.
Она долго ждала отца, надеясь обсудить с ним состояние
Тедди, и была очень удивлена, когда в полночь он все еще не вернулся домой.
Тогда она спросила сиделку, знает ли он о болезни Тедди.
– Я сегодня звонила ему в офис, – без всякого
выражения ответила та. – Наверняка он скоро приедет.
Но даже в три часа ночи Гордон так и не появился. Незадолго
до этого Софи позвонила в Лондон, в больницу, но ничего нового не услышала. Она
чуть было не попросила к телефону Билла, но сразу засмущалась и повесила
трубку.
На следующее утро Софи, проснувшись, обнаружила, что сидит
одетая в комнате Тедди, как часто делала мать. Правда, она случайно провела
ночь таким образом: просто ждала отца и нечаянно уснула. Вероятно, он не стал
ее будить, да и откуда ему было знать, что она у Тедди?
Когда сестра выходила, мальчик не спал и чувствовал себя
немного лучше. По словам сиделки, температуру удалось сбить.
В спальне отца не оказалось.
– Отец сегодня ночевал дома, Жозефина? – спросила
удивленная Софи у служанки, но та только молча покачала головой и поспешила
исчезнуть. Неужели это правда? Шторы опущены, свет погашен, постель не смята.
На миг Софи охватила паника. А вдруг и с отцом что-то случилось? Куда он мог
запропаститься? Час спустя она позвонила в офис – Гордон был там, и голос его
звучал совершенно спокойно.
– Тедди заболел, – сказала она тоном прокурора, но
на отца это мало подействовало.
– Я знаю. Мне вчера сообщила об этом Марта. А сегодня я
беседовал с врачом, который его смотрел. – Гордон не собирался чувствовать
себя виноватым перед восемнадцатилетней девчонкой.
– Ты сегодня не ночевал дома, – резко произнесла
Софи.
– Мне и это известно, – с сарказмом ответил
Гордон. – Я был с друзьями за городом, задержался допоздна и решил, что
лучше будет остаться там, а не тащиться домой.
А ведь он, наверное, был пьян, решила Софи. Что ж, учитывая
произошедшее с матерью, ехать домой в таком состоянии действительно было бы
неразумно.
– Я только что говорила с Лондоном, – тихо сказала
она, – там никаких изменений. – Она все еще не могла простить ему
ночного отсутствия. Если бы с Тедди что-нибудь случилось, что бы она делала
одна? А ведь отец даже не предупредил, где его можно отыскать! Но Гордон,
по-видимому, не испытывал никаких угрызений совести, и Софи пришло в голову,
что, возможно, он регулярно не ночует дома. Ведь она никогда не видела его
ночью или рано утром. Как же мало она знает о своих родителях! Софи вдруг
показалось, что вся ее прежняя жизнь дала трещину, и не только из-за аварии.
Для нее отец всегда был чем-то вроде полубога, а сейчас выяснилось, что у него
есть какие-то непонятные секреты. Может быть, не только из-за Тедди мама все
время сидит дома и спит в отдельной комнате?
– Ты приедешь вечером домой? – с тревогой спросила
она отца.
– Да, приеду. У меня намечен деловой ужин, но я
постараюсь вернуться домой еще до того, как ты уснешь.
– Если Тедди понадобится госпитализировать, я без тебя
не справлюсь, – пояснила Софи.
– Доктор как будто немного успокоился. Думаю, у Тедди
просто был шок и ему нужно время, чтобы от него оправиться.
– Нам всем оно нужно, – печально согласилась
Софи. – Когда ты собираешься в Лондон?
– Через несколько дней. Все равно там сейчас ничто не
меняется. Если что-то случится, нам позвонят.
Но в этом случае, подумала Софи, потребуется не один час,
чтобы добраться от Парижа до Лондона, и мама может умереть одна. Софи очень
хотела к маме, но как ей оставить Тедди? А теперь, когда выяснилось, что отец
не всегда ночует дома, ее присутствие стало просто необходимым.
Весь день она провела с братом: читала ему, рассказывала
разные истории, разговаривала с ним о маме. Девушка старалась изо всех сил, но
оба понимали, что заменить Изабель ей не под силу. К тому времени когда
вернулся отец, Софи чувствовала себя словно зомби. Он, как ни странно, не
поднялся к ней наверх, а остался в библиотеке – выкурить сигару. Обычно он
держался с ней очень мило, но в последние дни стал ощутимо отстраняться.
– Как прошел день, папа? – осторожно
поинтересовалась она. Самой Софи этот день не принес никакой радости.
– Ничего особенного, – налив себе бокал портвейна,
промолвил Гордон. – А у тебя?
– Я все время была с Тедди. – Она ожидала, что он
станет расспрашивать ее, но при одном упоминании о сыне он сразу поскучнел.
– А чем еще ты занималась? – сосредоточив все
внимание на сигаре, спросил он. Было очень странно вот так с ним сидеть и
разговаривать, словно ничего не случилось. Мама без сознания, у брата
подскакивает температура, а отца как будто ничто не беспокоит. Глядя на него,
Софи вспомнила выражение отчаяния на лице Билла Робинсона, когда тот заговорил
об Изабель.
– Больше я ничего сегодня не делала, папа. Я была с
Тедди. Он очень расстроен.
Гордон молча кивнул. Тут зазвонил телефон, и у Софи
оборвалось сердце – теперь она боялась любых телефонных звонков. Но звонили не
из Лондона. Взяв трубку, Гордон спокойно сказал неизвестному собеседнику, что
скоро перезвонит.
– Тебе надо лечь спать, – сделав еще глоток
портвейна, повернулся он к дочери. – У тебя был трудный день. –
Разговаривать с ней он явно не собирался, и Софи почувствовала себя как никогда
одинокой.
– Так когда ты собираешься в Лондон? – уже встав,
тихо спросила она.
– Когда сочту нужным, – нахмурившись, резко бросил
Гордон.
Дочь его раздражала – она стала слишком похожа на свою мать.
– Я хотела бы поехать вместе с тобой, – сказала
Софи, кожей ощущая его раздражение. Но сейчас оно ее не беспокоило.
– Ты нужна здесь – своему брату.
– Я хочу увидеть маму! – тоном капризного ребенка
проговорила она.
– Ей это все равно, а мне нужно твое присутствие дома.
Избавь меня от постоянных забот об этом мальчике и его сиделках. Они все время
названивают в банк, а мне некогда, Софи. Возьми это на себя. – Он не
просил ее, он давал указания, не сомневаясь, что они будут исполнены.
– «Этот мальчик» – твой сын, папа. И ему нужен отец, а
не только мы с мамой. А ты с ним даже не разговариваешь. – Софи слишком
устала, чтобы сдерживаться.
– Что он может мне сказать? – со злостью
воскликнул Гордон, наливая себе еще бокал портвейна. – И не тебе учить
меня, как себя вести. – За прошедшие годы Изабель много раз заводила
подобный разговор, но в конце концов сдалась. Гордон категорически не желал
поддерживать с сыном никаких отношений. Софи тут ничего не в силах изменить.
Если бы Тедди был здоровым и сильным, тогда другое дело. А сейчас он не
представляет для Гордона интереса и в его жизни почти не существует. Сын его
всегда только раздражал, хотя сейчас он в какой-то мере испытывал к нему
жалость. Гордон считал, что заниматься мальчиком должна была Изабель, но никак
не он. А теперь, в отсутствие Изабель, – Софи.
