– Расскажи поподробнее.
– Очень яркий свет… я чувствовала себя ужасно уставшей…
Села на камень и не могла идти дальше, но ты продолжал меня тянуть и
уговаривать, что мы придем сюда в другой раз… Я не хотела вставать, но ты меня
заставил. – И в эту ночь произошло то же самое. В тот раз он увел ее от
смерти, а теперь окончательно вывел из кромешной тьмы. То, что она рассказывала
о камне и ослепительном свете, совпадало с его собственными воспоминаниями.
– Я тоже там был, Изабель. – Она не понимала,
почему у него такой ошеломленный вид. – Я видел точно такой же сон. Именно
такой, как ты описываешь.
– Конечно, ты там был. – Ей это казалось
совершенно естественным. – Я тебя видела, держала за руку, я вернулась с
тобой вместе.
– Почему? – Билл пытался понять, что с ними
произошло. Разве такое бывает? О подобных вещах рассказывали многие, но чтобы
два человека видели один и тот же сон, один и тот же яркий свет, один и тот же
камень, одну и ту же тропинку… По-видимому, это означало, что где-то в другой
жизни их души встретились и соединились.
– Я вернулась потому, что ты так велел, – тихо
сказала Изабель. – Но потом я снова заблудилась, наверное, заснула возле
тропинки.
– Наверняка, и если когда-нибудь ты сделаешь это снова,
я очень рассержусь на тебя, Изабель. Больше никогда от меня не уходи.
– Не уйду, – согласилась она и поцеловала его
руку. – Спасибо за то, что ты меня ждал, и за то, что вернул
обратно. – Несколько раз зевнув, она внезапно погрузилась в глубокий сон.
Глядя на нее, Билл снова вспомнил их сон. Ему тогда пришлось напрячь все свои
силы, и вот она снова вместе с ним. Он не понимал, что все это означает, но
твердо знал, что это сродни чуду. Глядя на спящую Изабель, Билл думал о том,
как ему повезло.
Глава 10
Врач снова позвонил Гордону Форрестье на следующий день, в
восемь часов утра, но тот же самый голос сообщил, что месье нет. В конце
концов, Гордона удалось поймать в десять часов на службе. Новость его явно
удивила. Сказав, что он очень рад, Форрестье захотел немедленно поговорить с
Изабель, но выяснилось, что у нее в палате пока нет телефона. Доктор пообещал,
что телефон ей скоро принесут и после полудня Гордон сможет с ней связаться.
– Дети обязательно захотят с ней поговорить, –
задумчиво глядя перед собой, проговорил Форрестье. Он уже смирился с тем, что
Изабель никогда не выйдет из комы, и теперь был страшно удивлен. Нет, он,
разумеется, был за нее рад, но новая ситуация требовала осмысления и каких-то
действий.
– Как же это случилось? – счел нужным
поинтересоваться Гордон. Доктор ответил не сразу, ему не хотелось упоминать об
участии в этом событии Билла Робинсона.
– Совершенно для всех нас неожиданно, – наконец
произнес врач.
Гордона такой ответ вполне устраивал.
– Отличный результат, – одобрил он, словно речь
шла о теннисном матче или турнире по гольфу. Голос Гордона звучал совершенно
бесстрастно, как будто он говорил о ком-то малознакомом. Было трудно поверить,
что Изабель – его жена. Вероятно, в этом причина ее отношений с Робинсоном.
Доктор предпочитал не проявлять излишнего любопытства, а теперь, после
сегодняшней ночи, в этом и вовсе не было нужды – все стало предельно ясно.
Интересно, когда Форрестье собирается приехать в Лондон? Доктор надеялся, что
еще не скоро. Он успел привязаться к Биллу и Изабель – было невозможно остаться
равнодушным, видя перед собой любовь, которая совершила невозможное. Такие
чувства испытывают немногие, это драгоценный дар судьбы. – Передайте жене,
что я позвоню в конце дня, когда приеду домой. – Вот и все, что сказал
Гордон, и доктор заверил его, что обязательно передаст.
Когда в палату принесли телефон, сестра сообщила об этом
разговоре Изабель. Изабель, конечно, не терпелось поговорить с детьми, но
отнюдь не с мужем.
– И что же мы теперь будем делать? – спросила она
Билла, составлявшего ей компанию во время ее самого первого больничного обеда,
которым служил очень жидкий суп. Изабель отвыкла от пищи и совсем не хотела
есть.
– Что ты имеешь в виду? – уточнил Билл. –
Партию в крокет или гольф, прогулку в парке? – Он, как обычно, шутил, но
на этот раз Изабель не улыбнулась.
– Как только я стану лучше себя чувствовать, Гордон
заберет меня в Париж. – Разумеется, она соскучилась по детям, но покидать
Билла ей совсем не хотелось.
– Думаю, это произойдет не скоро, – Стараясь
сохранять спокойствие, заговорил Билл. – Вряд ли ты сможешь прямо сейчас
вскочить с постели и выбежать за дверь. – Утром доктор сказал, что она
пробудет в больнице еще приблизительно месяц. Столько же собирались продержать
и Билла.
– А потом? – спросила Изабель, когда сестра
накормила ее супом – собственные руки пока что отказывались ей служить. Правда,
такая слабость не удивляла никого, кроме самой Изабель.
– А потом посмотрим. – Он так и не поделился с ней
тем, что его ожидала мрачная перспектива – вряд ли он сможет снова ходить.
Зачем ей лишние огорчения? Так или иначе она все равно вернется к Гордону, а
вернее, к детям. Конечно, он по-прежнему сможет ей звонить, но Билл не хотел,
чтобы Изабель его жалела, видя в инвалидной коляске. Он даже подумывал о том,
чтобы после выписки из больницы больше с ней не встречаться, ограничившись
телефонными разговорами. Пока что она считает, что скоро его состояние
изменится. Что ж, пусть так считает и впредь. О разводе Билл тоже не стал
сообщать – вдруг ей покажется, будто он на нее давит? Главное сейчас с толком
использовать подаренное им судьбой время.
Когда Форрестье позвонил, Билл был в своей палате. Гордон
сразу заявил, что очень рад ее выздоровлению, и это звучало так, будто речь шла
о какой-нибудь ангине или гриппе. Но даже он понимал, что Изабель вернулась с
того света. Гордон уже начал считать себя вдовцом, и теперь, чтобы перевести
часы назад, ему требовалось сделать над собой некоторое усилие. Судя по
странному тону мужа, он сердился на нее из-за Билла и хотел, чтобы она это
почувствовала. Разговор у них вообще явно не клеился, зато с Тедди и Софи дело
обстояло совсем иначе. Услышав голос матери, Софи заплакала, да и Тедди с
трудом сдержал рыдание. Изабель обеспокоило состояние сына, и она попыталась
узнать о нем у Гордона поподробнее.
– Ну, с Тедди теперь все будет в порядке, –
небрежно ответил тот. На пожелание Софи снова навестить маму Гордон заявил, что
это ни к чему, мама все равно скоро вернется домой. – Сколько они еще
собираются тебя там продержать? – бесстрастно осведомился он.
– Врачи говорят, что около месяца, все зависит от
организма. – Вообще-то состояние ее все еще оставалось достаточно
серьезным, но это Гордона не заботило. Теперь, когда Изабель вышла из комы,
остальное не имело для него значения.
– А тебе не кажется, что месяц – это чересчур? Я
уверен, что тебе позволят выписаться раньше, если, конечно, ты об этом
попросишь, – заявил Гордон, подозревавший, что Изабель намеренно тянет
время, чтобы не расставаться с Биллом. Он не собирался этого терпеть. –
Ничего, я сам поговорю с врачом. Необходимую медицинскую помощь ты можешь
получить и здесь. – На этом разговор закончился. Охваченная паникой,
Изабель поспешила поделиться с лечащим врачом: муж собирается настоять на ее
отправке в Париж.
