На этом я его и подловил. Некоторые из учеников медлили, осторожничали, думали, куда бить. Но это больше касалось тех, кто не умел драться. В нашем же с Тичем случае всё произошло быстро. С ходу пошли в рубку. Обмен ударами, он чуть не пробил мне в челюсть, я отшагнул назад, приоткрыл бок и… Как ожидалось, он ударил ногой. Которую я и перехватил, резко дернул и повалил Тича на землю.
Он неудачно стукнулся головой, растерялся на миг, и я успел ему пару раз кулаком по носу врезать, до того как он скинул меня. Эти семейные те ещё мутанты. Надо постараться, чтобы их вырубить. Приёму с опрокидываем меня, кстати, Стропо научил. Он так поощрял, когда к нему с вопросом обращались. Никогда не отказывался научить чему-то новому.
Два пропущенных удара — это два пропущенных удара. Тич смог встать, но темп и запал потерял. Мне осталось лишь рискнуть, усилить натиск и забить его. Когда прозвучала смена, он валялся на земле, а я стоял, пошатываясь.
Всё же Тич — та ещё машина. Пробил мне несколько раз довольно болезненно.
Четвертым противником мне достался Тридцать седьмой, который сегодня победил в забеге. Ушатал я его с полпинка. Кто-то хорошо поработал над ним, явно вымещая раздражение. А вот пятым, снова по приказу наставника, был Гатс.
Мой главный противник.
—Сколько у тебя?— спросил он.
—Четыре.
—Как и у меня.
Кто бы сомневался. Обиды, ненависть и прочее дерьмо — всё это было слабым подспорьем. Настоящее соперничество рождалось благодарю другому. Друзьями мы не были, как сказал сам Гатс. Но что это, если не дружба? Когда на тренировках ты готов выкладываться до конца, рвать жилы, лишь бы победить, при этом всё остальное время нормально общаешься как ни в чем не бывало.
Самые первые наши поединки Гатс слил. Из-за высокомерия. Свысока смотрел на «бастарда». Пусть он тогда и извинился за свои слова, это не мешало поставить себя выше.
В первый раз я ему лицо разбил, но тогда он решил, что это случайность. Во второй раз ему так свой проигрыш было сложно оправдать. В третий так тем более. В четвертый раз уже я проиграл. Что вернуло ему спесь. Которую он никак внешне не показывал, но я нутром чувствовал. У всех семейных это проскакивало. Они жили в мире, где их положение безоговорочно выше, чем у остальных. Отчего спускать Гатса с небес на землю было особо приятно.
Я всё это говорю, чтобы было понятно. Мы не просто подраться вышли. Это была кульминация всех предыдущих схваток, десятков спаррингов.
Концентрат соперничества.
Все эти чувства я легко в глазах Гатса читал. Может, потому что сам подобное испытывал.
Первым начал Гатс, да как. С ходу попытался мне коленом в корпус пробить. Я увернулся, ответный удар он принял на жесткий блок — и понеслось.
Сказал бы, что мы как волны на скалы накатывались, но нет, не так всё было. Скорее как две упрямые скалы, которые ни в чем не хотели уступать. Гатс использовал единый стиль, так меня тоже тётя чему-то подобному обучила. Когда я переходил на уличный формат, с подлыми приёмами, он делал то же самое.
Так мы и бодались, не собираясь уступать. Измотали друг друга, и, когда Стропо крикнул смена, никто не уступил.
Впереди ждал ещё минимум десяток поединков, и потраченные силы мне не раз аукнулись.
Что самое ироничное, в итоге я смог пробиться наверх. На принцип пошёл, не щадя себя. Как и Гатс.
К финалу мы оба выглядели жалко. На первое место человек десять претендовало, и наставник не стал тянуть, объявив, что мы с Гатсом выбились в лидеры по победам.
—Раз вы уже дрались и не смогли друг друга победить,— сказал нам Стропо.— Значит, победителей нет.
Сука….
Облом так облом.
***
Уже вечером, после того как заглянули к целительнице и возвращались обратно, я задал вопрос, который с недавних мор меня беспокоил.
—Гатс, я тут заметил кое-что, может, ты прояснишь?
—Что?— спросил он устало.
С камнями и семейными был связан нюанс, который я на практике ощутил, получив доступ к разнообразным противникам.
—Как так получается, что человек вроде семейный… В смысле, его предки ныряльщики…— поправился я, подумав, что Гатс может не знать, как подобных ему кличут на улице.— Но уступает обычному пареньку, пусть и с камнем.
—Что тебя удивляет?
—Вы же семейные. Априори должны быть круче.
—А мы и круче,— Гатс повернулся ко мне и криво усмехнулся, шутя.— Если серьезно, то дети наследуют малую часть способностей. Поэтому третье поколение и считается сильнее. При прочих равных.
—Малую — это насколько малую?
—Спроси что полегче. Может, и есть умельцы, что способны определить точное значение…— Гатс замолчал, когда мимо нас быстрым шагом парень прошёл. Тот самый, который Гатса ненавидел, тоже от целителя топал.— Но я таких не встречал. Дети немного сильнее. Не настолько, чтобы это стало неоспоримым преимуществом. Другое дело, что обычно семейных,— выделил он это слово,— с ранних лет готовят к тяжелой жизни. У меня тренировки были каждый день. Подготовка по разным дисциплинам. Хочешь совет? Не спеши заводить детей. Сначала добудь ещё несколько камней. Ты явно из третьего поколения, так что…
Он не говорил, но и так было понятно, что речь идёт о тех, кто придёт нам на смену.
—С чего ты взял, что я третьего?
—Сколько тебе понадобилось, чтобы пробудилась сила редкого камня?— спросил он тихо и остановился. До жилых блоков было всего ничего, и нас могли услышать.— Меньше двух недель. У обычного человека минимум месяц бы ушёл. А то и все два.
—Но ты сразу начал использовать силу.
—Не сразу, а через нескольких дней, и только потому, что до этого уже усвоил силу редкого камня. Или ты думаешь, я мечом махаю, потому что таким родился? Наивный,— оскалился шутливо Гатс, приподняв верхнюю губу.
—Значит, Калия…
—Да. Всех тех, кто проявляет способности, семья осчастливила одним редким камнем.
—Что как-то не вяжется с твоими словами про ненужных детей.
—Всего одним камнем,— в который раз усмехнулся Гатс.
За его усмешками скрывался яд, но направленный куда-то вовне, не на меня.
—Тогда страшно представить, на что способны главные наследники.
—Их жизнь не так проста. По крайней мере, у меня в семье,— вздохнул Гатс.— Но да, им достаётся больше. Заметь, не во всех семьях дела идут настолько хорошо, чтобы выдать целый камень, тем более редкий. Поэтому ты и видишь перекосы. Человек вроде что-то из себя представляет, но обычные мальчишки ему не уступают. Хотя после того как они добыли камни усиления, пусть и малые, обычными их назвать сложно…
Я замолчал, раскладывая по полочкам то, что услышал.
