Для повышения шансов навыживание требовалось ихбросить. Однако меня остановил всего лишь один факт— они готовы были сражаться рядом сомной иумирать. Неважно какими материями руководствовались, важно лишь это. Инеотступили, непобежали. Если ихвытащу, токроме двух должников догроба идругих преференций отосознания людьми, что своих янебросаю нипри каких обстоятельствах, получу самое главное— моральное удовлетворение. Тем более уменя неимелось сейчас никаких обратных приказов. Здесь исейчас командую только я.Поэтому почему невернуть старые долги пусть вдругом мире идругим воинам?
Ворон пока незаметил ниживых, нимертвых.
Прорвемся по-тихому или громко.
Приняв решение, сразу взялся действовать. Постоянно сканируя местность, явлил врот Остина целебное зелье, азатем добавил бодрости.
—Глэрд?— посмотрел через минуту тот вполне осмысленно.
—Пришел всебя?
—Вроде быда,— медленно пробормотал боец, непроизвольно ощупывая ноги ируки.
—Пошли, поможешь.
Тот встал, покачиваясь, замотал головой, словно пытаясь вытрясти воду изуха. Азатем поплелся замной, носкаждым новым шагом гвардейцу явно становилось лучше илучше.
—Это Генри,— зачем-то сообщил мне оночевидное, показывая пальцем нараненого.
Контузило? Изелье непомогло?
Хорошо, что мои опасения неподтвердились. Сголовой уОстина было все впорядке.
Затем я«Кровопийцей» вырезал гранитные куски, анапарник придерживал иоткидывал ихвсторону. Минута работы, чтобы понять— зря.
Кроваво-мясная лепешка сперемолотыми костями. Ноги точно неспасти.
Надо было сразу делать, как задумал.
Вновь спомощью кинжала мыосвободили молодого парня отдоспеха, дополнительно открылись многочисленные переломы руки иявно ребер. Затем ярубанул клинком поодной ноге, чуть выше обрубка, апосле повторой. Тот, словно лазером, провел ампутацию. Сразу ткнул острием «Исцеляющего поцелуя Альтуса» вшею воина. Хлынувшая сновой силой изобрубков кровь, остановилась мгновенно, раны зарубцевались. Другие сломанные кости восстанавливались. Асекунд через десять раненый пришел всебя настолько, что спросил:
—Что сомной было?— затем попытался встать, носвалился.
Уселся напятую точку идико посмотрел наостатки брони.
—Нормально все,— ободряюще сказал бойцам,— Выберемся, если боги будут кнам благосклонны…
Завершая фразу, японял, глядя заспину Остина, что сегодня небожители ненанашей стороне.
Глава двенадцатая
…В пятнадцати шагах образовался завал, перегородивший наполовину коридор. Вобычном зрении, если ктаковым относить ПНВ нанепонятных принципах, заним всего лишь сгустилась тьма, новмагическом картина выглядела иначе— буйство красок, вся палитра которых бессистемно смешивалась иперемешивалась, меркла ивспыхивала. Восприятие, исходя изустановок, заданных названием— «Цветок Тьмы иХаоса», само вычленяло образы похожие напричудливые соцветия. Изних складывались иразлетались дьявольские букеты. Чертов калейдоскоп завораживал, заставлял замереть наместе, азатем просто смотреть, смотреть исмотреть… Иэто нафоне верещащей вголове сирены иистошного крика: «Аларм, сука! Аларм!».
Теряя драгоценные мгновения иприкладывая всю силу воли, явсе жесмог встряхнуть головой иразорвать зрительный контакт снепонятным явлением. Конечно, помог «Щит Ихора», который просел надвадцать пять процентов, соответственно, некто провел мощную ментальную атаку.
Все отмечал автоматически, как исмену обстановки.
Аведь хорошо прилетело— домерзкого противного тонкого-тонкого звона вушах.
Неизвестно сколько времени находился впрострации— секунду, две, десять, аможет иминуту. Однако для меня все выглядело, как изодного кадра попал вследующий. Если раньше окружал будничный магофон, тотеперь онрадикально поменялся. Вокруг бурлили потоки чужеродных энергий, левитировали какие-то темные сферы, метеорами проносились фиолетовые росчерки илишь туманности изльдистой синевы имели стационарные точки.
Имороз попозвоночнику. Его породил густой бульон изпризрачных тварей, вкотором яочутился. Ихбыло столько, что казалось они наслаивались друг надруга. Видовая принадлежность дикая— начиная отсплошных переплетений разнокалиберных щупалец, передвигавшихся скачками, изаканчивая медленно плывущими двухвостыми скатами, нобольше всего вадскую солянку намешали разнообразных змей ичервей.
Чудом смог ухватить ужас замерзкую харю, исразу задавить взародыше панику простым логичным доводом— меня пока порождения Хаоса иТьмы игнорировали, более того, старались держаться нарасстоянии неменее полуметра. Значит, пробьемся.
Авот гвардейцам неповезло.
Вобычном зрении два человека замерли втех жесамых позах инатех жеместах, где мызакончили диалог, будто ихкто-то парализовал или нажал накнопку «стоп» навидеозаписи. Вмагическом же, копошащаяся масса призраков погребла иокутала бойцов сголовой. Отметил ито, что седва-едва заметными бледными вспышками твари погружались вчеловеческие тела. Растворялись вних. Искаждым отсветом сильнее исильнее разгорались багряным глаза жертв. Заострялись лица, кожа наних темнела, рты… нет, уже пасти, скалились. Метаморфозы происходили исконечностями, они вытягивались, пальцы скрючивались, царапая теперь уже когтями каменный пол.
Типичные очень сильные одержимые— это воспоминания Глэрда пришли напомощь, когда наСтене смогли только спомощью деЛонгвиля одолеть одну подобную тварь, появившуюся вСумеречную ночь.
Все события произошли вмгновение, замедлившееся для меня благодаря подпитке кинжалов. Что же. Помочь ятут никому несмогу, даиникто невсилах. Именно вэтом изаключался ужас Земель Хаоса. Мало там мертвых, измененных, живых тварей, так еще исзаходом Сердца Иратана откуда-то вылезали миллиарды обитающих вмежреальности бесплотных. Адля поражения разумного состопроцентным летальным исходом хватало одного мелкого червя.
Невольно подумал, если Демморунг сейчас изсебя представляет один сплошной оживший могильник, где только аристо пока находились вбезопасности? Норовно дотого момента, пока мертвецы ихнепочуют. Они, вотличие отпризраков, плевать хотели набожественную кровь ввенах дворян и«чистоту» места.
Да, наворотили мы, наворотили. Иеще одна мысль-молния: стоит ликому-то сознаваться вубийстве вампира? Тем более властям? Обязательно ведь возникнет вопрос относительно разграбления его логова.
Шаг наускорении.
Отменя вразные стороны спервой космической метнулись бестелесные твари. Почти телепортировались. Наклон совзмахом «Кровопийцей»… Иголова Генри отделилась отплеч, покатилась, замерла набоку. Уставилась наменя. Глаза продолжали гореть ненавидящим злобным огнем. Этот взгляд внушал неменьше, чем уматерого ксеноморфа. Ставшие акульими зубы заклацали, анадбровные дуги «затанцевали».
Гримасничает еще, паскуда.
Едва справился спорывом пробить пенальти поволосатому мячу после того, как итело Остина повторило судьбу однополчанина. Теперь две башки, да, уже башки, сразных ракурсов таращились наменя.
