Теперь самое для меня главное, то было всего лишь оперативные задачи.
— Так вот, за деяния недостойные боги лишили разума Тарина, иначе бы разве мог Тринг-Тонг, какой пусть и был воином, но в подметки не годился трактирщику, добраться до него. А так просто… Те нажрались вдвоем в бане с Тремором до беспробудного сна, чем и, скорее всего, воспользовался Ласка.
— Похоже так и было!
— Точно, трезвый бы Волк его на куски разорвал!
— Откуда ты это знаешь, что они пили? — Кром смотрел с плохо скрываемой злобой и подозрительностью.
— Стражники рассказали о случившемся, какие и передали приглашение на Малый совет. Они в его богадельне остановились. Да и ты сам Тарина завел в трактир при нашей встрече отнюдь не трезвого, когда он грозил оружием. Не так ли?
— Он говорит правду!
— Волков наказывают боги. Ведь еще и Кром вчера нарушил свое слово! — торжественно заявил я.
— Где? — перебил тот.
— Ты обещал, когда я оставил на Линсе нижнее белье, по твоей же просьбе, доставить новый комплект вечером. Вечер прошел, ночь пролетела, ничего я не увидел, — зато сейчас заметил радостное предвкушение в глазах Улафа.
Донеслось.
— Крохобор…
— И как язык…
— Что это...
— Какое-то белье!
— Оно у того столько стоит!
— Себя вспомни, холщовые драные портки забирал!
— Из головы вылетело, не успел, — вполне спокойно ответил Волк с гаденькой улыбочкой.
— Хорошо, — покладисто согласился я, — Вот Улаф несмотря на то, что он меня не любит, я его безмерно не уважаю, так как не умеет ценить добро, но… Он вчера дал слово, что вира в пятьсот золотых будет доставлена мне вечером. Это произошло после смерти Линса. И он, как и всякий человек из Народа, не забыл, у него из головы не вылетело, — Безжалостный с презрением и высокомерием посмотрел на соперника, не обратив внимание, что я его «безмерно не уважаю», — Так как он не баба, это те болтают, собаки гавкают, а все ветер носит. А ты при народе, говоришь, что дал слово и оно у тебя из головы вылетело?
Ага, сразу не до веселья стало.
— Пришлю тебе сегодня два комплекта! — решил не заострять на «бабах» Кром. Иначе бы прилетело.
На меня смотрели очень оценивающе.
— Нет, завтра ты пришлешь три комплекта и десять человек с утра. Здоровых сильных. Сами волки, слуги, холопы или рабы это будут — мне без разницы. Им предстоит декаду ломать камень, копать ямы, кидать землю, — пока тот не возразил, продолжил, — Далее, я спас твою дочь, и ты мне сказал, что будешь должен. Потом ты мне за услугу поклялся родом о соразмерной услуге. Учитывая, все что я сказал выше, то я требую умение Волков. Сегодня. При лэрге и уважаемых главах родов. Ты находишь требование справедливым и соразмерным, или как брат, хозяин слова? Дал-взял? Но и я тогда не буду соблюдать обязательства, так как именно только такую плату вижу достойной, а не кота в мешке, — поймал, суку. На горячем.
«Нет» будет означать то, что я спокойно поведаю всем о татуировке Линса. И маг с амулетом Истины подтвердит. Да, может лэрг и разгневается на меня, но всегда можно сказать, что я не знал, что это значит. И это будет правдой. Съехать можно. А последствия для самого серого несоизмеримы. Он знал о тайной жизни племянника и он глава рода. Под все условия попадал.
— Да, я согласен. Но больше род Волка тебе ничего не будет должен! — выдавил тот из себя, а глаза бешеные и ненавидящие. Спокойно выдержал взгляд и невинно поинтересовался:
— Слово! Что с работниками решишь?
— Зачем тебе это?
— Планирую строиться.
— У тебя есть дом Санти, Джастина… — а вот здесь забеспокоился лэрг, ему не хотелось, чтобы кто-то узнал раньше времени об арендаторах.
— Ого! — донеслось удивленное.
— Они мне не нравятся. Новый род, выросший из старого, должен начать с чистого листа. Думаю, Кронос бы одобрил, учитывая, что он дал мне алтарь именно там! Какой вернут подлые жрецы!
— Договорились, и десять человек. На декаду.
— С инструментом и едой на день, так как, сам понимаешь, я на вашей территории нежелательный гость, поэтому в таверну не ходок. Предупреждаю, кто плохо будет работать — убью, а твой долг возрастет. Срок через си, как появится мосты, и могут уходить за два си до их исчезновения. Кто что-то украдет, это падет на твой род. Будем разбираться по Закону. Согласен?
— Да, — не выплюнул, а выхаркнул волчара.
Ай, красавЕц!
— Что же… Я много узнал интересного, и я недоволен вами. Очень. Крамола, убийства, жертвы, клятвопреступничество... — каждый, на ком останавливался тяжелый взгляд сотника, чувствовал себя не в своей тарелке, — Ты, Кром, найдешь того, кто передаст дар или сделаешь все лично, во время этого Совета. Чтобы хотя бы сей долг закрыть перед небесами! И будешь соблюдать беспрекословно букву договора. А я прослежу, — видимо лэрг тоже решил, что такое умение для выполнения поручения божества мне не помешает.
Медведь радовался, едва в ладоши не хлопал.
Я откашлялся.
— На примерах я вам показал, что бывает, когда не выполняются заветы предков. Мое предложение простое. Мы дадим шанс молодым и старым. Расскажем людям без подробностей о злодеяниях таинственного общества. Но про какие-то наши догадки, и тем более про личную жизнь Юны — умолчим. Потому что она здесь не имеет значения. Объявим и о том, что ждет отступников и их семьи, кто в течение декады… — поймал вопросительные взгляды, — Да, дадим им декаду! И кто явится к нам добровольно и с повинной головой, и кто не совершил тяжких преступлений против Империи, Великого герцогства и Народа, то простим, — недовольный гомон от богатых, — Но они будут должны искупить вину делом.
— Надеюсь не у тебя камень ломать? Монахи, Волки… — ехидно спросил Шершень.
— Нет. Они будут стоять на Стене, патрулировать окрестности Черноягодья, гонять подлых гоблов и уничтожать нежить, вести разведку. Польза от такого будет значительная. По крайней мере, в лиге от Ворот не будут похищать безбоязненно девок. Тем более, мы не пойдем против законов Империи, наоборот, сам Император приветствует штрафные легионы. Но это будет так, как мы решим совместно. Наказание должно быть. Обязательно. Виру родам, если они не причастны, назначать не будем. Для многих и многих и сто золотых неподъемная ноша…
— Но не для тебя! — опять подал голос Нирр.
— Не для меня, — легко согласился, и продолжил, — Те, кто совершил преступления, те будут должны соразмерно выплатить виру, и отслужить верой и правдой поселению в течение десяти лет. На всех общественно-полезных работах, но с теми, кто не сознается, затаится… А мы затем всех, абсолютно всех проверим на наличие татуировок, как и проведем правильные следственные мероприятия, поступим как сказал Улаф. Никакой пощады! Никакой жалости! Ни им, ни их родам! Потому что мы скажем слово!
