Вот она какая, эта таинственная связь между куклой и поднявшим ее некромантом. Отвратительно. Просто отвратительно. Я не мог даже представить до сего момента, насколько это явление уродливо и противоестественно. Ну а теперь я и сам уделался в этой скверне по самую макушку, став ближе к тем, на кого должен охотиться, кого должен безжалостно истреблять…
Вообще, это оказалось совершенно не похоже на допрос мертвеца. Скорее на синхронизацию с нейроинтерфейсом инквизиторского комплекта. Благодаря внедренным в наши костюмы законсервированным биологическим тканям, которые и подпитывались энергией некфроэфира от носителя, тоже создавалось впечатление, что костюм — это и есть ты. Но тут… тут все было сложнее. ИК-Б при всей своей биотехнологической продвинутости оставался обычным инструментом. Он не имел чувств, воспоминаний и желаний, а у человека, пусть и уже мертвого, они были. И они сейчас тараном вламывались в мое сознание, стирая грани реальности.
Стараясь отгородиться от циклопических волн своих и чужих эмоций, что раз за разом захлестывали мои мысли, я приказал полицейскому схватить бунтующего напарника. И он повиновался мне так легко, словно был не отдельным организмом, а был… мной.
Да! Я клянусь всем, чем только можно клясться! Я ощущал его тело, как свое собственное! Неудобная каска давила мне на голову, громоздкий бронежилет оттягивал плечи, а руки чувствовали прохладу вороненого металла старенького ПП-2000МП, с которого я отстрелял, наверное, целую тонну патронов и… Твою мать! Это же снова не мои воспоминания! Я в жизни даже этот ПП-2000 не держал!
Впадая в легкую панику от того, что перестал понимать, где заканчивается мое сознание, а где начинаются чужие мысли, я сосредоточился на главной задаче. Вместе с покойником мы обездвижили второго полицейского и вырвали у него из рук оружие, переломав при этом кукле почти все пальцы. Пришлось так сделать, потому что иначе труп не желал отпускать ствол. А затем я, находясь уже на последнем издыхании от чрезмерной нагрузки на организм, кое-как завел мертвецу руки за спину, а мой невольный неживой помощник застегнул ему на запястьях браслеты наручников.
И тут, словно дожидаясь окончания этой безумной схватки, «форсаж» слетел с меня. Небывалое напряжение и невероятный по своей неукротимости ураган боли синхронно стеганули по нервам, заставив испугаться, что этот всплеск сейчас приведет в чувство избитого инфестата. Но нет, он все еще валялся в отключке, даже и не думая вставать.
Тогда я перевел взгляд на воскрешенного парня, в чей разум я беспардонно вторгся, и содрогнулся от бесчувственной темноты его глаз.
— Спасибо тебе, — мысленно обратился я к покойнику, — ты очень помог.
— …
— Прости за… все это. Но у меня не оставалось выбора.
— …
— Черт, да как тебя отпустить?!
— Я не знаю…
Заслышав вопрос, покойник не смог смолчать и проигнорировать. Его голос, прозвучавший в моей голове, был абсолютно безэмоциональным, но эта тусклая невыразительность не могла меня обмануть. Я чувствовал, насколько неприятно порабощенной душе находиться в своей мертвой оболочке, и постарался сделать все, чтобы ее высвободить.
Спустя десяток секунд, за которые я успел совершить, наверное, сотню всевозможных попыток, труп полицейского наконец-таки обмяк и безвольно рухнул на асфальт, разрывая нашу с ним связь. Сегодня я зашел слишком далеко за черту не только людских законов, но и закона божьего. Пожалуй, я никогда не перестану себя за это проклинать, но в то же время и верю, что не мог поступить по-другому.
Покойся с миром, старший сержант Волков, надеюсь, твой вечный сон никто больше не потревожит…
Глава 7
Покачиваясь и пошатываясь, я подошел к третьему полицейскому и на всякий случай проверил его пульс. Живой. Руки слушались меня плохо, а оба простреленных плеча кровоточили, насквозь пропитав рукава кителя. Хотелось лечь и не двигаться, но расслабляться было рано. Ведь где-то там, возле заправки еще ползал с переломанными ребрами второй инфестат, вполне способный навредить случайному посетителю АЗС или ее персоналу.
— Нир ял хиун! Это что сейчас было?!
Рядом со мной возник Умар, от избытка чувств мешающий слова сразу на двух языках. Он квадратными от ужаса глазами смотрел на натекшие с меня лужи крови, но все же не побрезговал подскочить ко мне и подставить плечо. Хех, молодец, не тепличная неженка. На нашей службе ему это пригодиться.
— Я нормально! Ты стой этого Воландеморта сторожи, — кивнул я на инфестата, у которого теперь на лице красовались две неестественно вывернутые ноздри на распухшем провале носа, — а я пойду второго притащу…
— Да куда вы?! — обеспокоенно засуетился парень. — Вы же еле на ногах стоите!
— Нормально все! — чуть повысил я голос, заодно пытаясь обуздать слегка заплетающийся язык. — Если эта падаль в сознание начнет приходить, ты не стесняйся, прям ногой ему в рыльник бей, как по футбольному мячу. А когда вернусь, надо будет ФСБН вызывать, да зевак подальше спровадить, если такие найдутся.
— Ага, я понял, — серьезно кивнул Умар.
Оставив парня бдеть над некромантом, его жертвами и единственным выжившим полицейским, я отправился к разбитым дверям АЗС. Отделанный мной инфестат все еще валялся там, нахаркав под себя целую лужу розовой пены, и даже не помышлял о том, чтобы попытаться слинять.
Я склонился над ним, ухватил за шиворот, и одним богатырским рывком воздел утырка на ноги. Оба моих пострадавших плеча тут же застонали от такого неаккуратного обращения с ними, но все еще плещущийся в организме океан адреналина надежно заглушал боль. Ну, по крайней мере, руки двигаются, значит, суставы целы. А это уже хорошо.
Когда я дернул пойманного некроманта за кофту, он что-то жалобно вскрикнул, после чего его натужный стон перешел в надсадный булькающий кашель. Но я не обратил внимания на стенания и продолжал настойчиво оттаскивать к месту сшибки с другим подельником. Добравшись, я закинул невзрачного мужичка в его же «Весту», а потом с помощью Умара засунул туда и второго бесчувственного инфестата.
Хоть некроэфир и не считался проявлением материального мира, но физические преграды преодолевать не мог. Пусть салон автомобиля не обладал абсолютной герметичностью, но чтобы суметь протолкнуть концентрированную энергию смерти за его пределы, нужно быть настоящим асом. У меня, к примеру, так точно не получится. Поэтому эта парочка может спокойно дожидаться прибытия «черных кокард».
Захлопнув дверцу, я снова поморщился от боли. Похоже, с каждой последующей минутой мне становится хуже. На куклу я потратил чертовски много некроэфира, да и полученные мной ранения очень стремительно опустошали запасы накопленного мрака. Он утекал, как вода из дырявой бочки, и не в моих силах было его хотя бы немного задержать. Ох, надеюсь, я протяну до появления ребят из ГУБИ…
Пока я изолировал помятых инфестатов, Умар с пришедшим в чувство полицейским, хлопотали над трупами патрульных. Причем, один из них все еще оставался накачен некроэфиром, и даже скованный несколькими парами наручников по рукам и ногам представлял серьезную опасность для окружающих. Его бы паяльной лампой обработать, как гуся, или хотя бы зажигалкой, так сразу затихнет. Ну это пусть уже выживший мент решает. Ну а пока все были заняты, я решил по-быстрому заглянуть в багажник «Весты», чтобы понять, из-за чего произошел весь этот кровавый сыр-бор.
