Поняв, что приперт к стенке, Алексей Евгеньевич вскочил и попытался прошмыгнуть мимо ликвидатора и воскрешенного отродья. Неясно на что он надеялся, находясь в зале полном экипированных служащих ГУБИ. Но его импульсивный побег закончился уже через секунду.
Оскверненное некроэфиром тело ринулось наперерез парламентарию и сбило его с ног. Когтистая лапа упыря, поражающая своим отвратным видом, сомкнулась на предплечье мужчины. И как бы тот ни сопротивлялся и нивырывался, освободиться у него не получалось.
Одному богу известно, чем закончилось бы все это. Однако прежде, чем чиновник решился на применение дара, закованная в тяжелый ботинок нога Факела эффектно, как в боевиках, взлетела вверх и отправила депутата в забытье. Пинок пришелся прямо в лицо Алексею Евгеньевичу, раскроив физиономию от лба до подбородка. А потом его бесчувственное тело сразу же подобрали другие невозмутимые инквизиторы и утащили прочь.
—Не хочу расстраивать, но онбыл не единственным одаренным среди вас,— молвил борец с нежитью, пугая окружающих своей зловещей ухмылкой.— Может, остальные нечестивцы сдадутся добровольно?
Депутаты испуганно заозирались, шарахаясь от собственных коллег. Уровень параноидального недоверия к ближнему в кратчайшие секунды достиг запредельных высот. Если б негрозные черные силуэты ликвидаторов, то впомещении бы воцарился сущий хаос. Тем не менее, сознаваться в том, что он инфестат, никто не решился. И тогда Факел совсем уж недобро осклабился:
—Ну что ж, значит, будем действовать по-плохому…
Глава 6
—Как прошло, командир?— первым делом осведомился Сынок результатами моего эпатажного выступления перед депутатами.
—Отлично,— удовлетворенно кивнул я.— Президент был очень недоволен моими методами ведения диалога, но ровно до тех пор, пока наши братья ему не вынесли семерых повязанных инфестатов.
—Блин, я ожидал, что их больше будет…
—Я тоже. Но, видимо, корень яростного сопротивления «Нисхождению» оказался на поверхности. И никакой нравственностью там не пахнет.
—Деньги?— предположил Умар.
—Деньги,— подтвердил я.— А еще дома, виллы, яхты и детишки в иностранных университетах. Руку даю на отсечение, что внешние силы именно этим и шантажировали большинство высокопоставленных лиц.
—Полагаешь, ты сумел их переубедить?— без намека на подколку или насмешку поинтересовался Салманов.
—Как минимум, заставил сомневаться. До единогласия, конечно, еще далеко. Но раскол в рядах противников «Нисхождения» точно зародился.
—Эх… боюсь, этого недостаточно,— пессимистично поник мой напарник.
—Не дрейфь, Сынок!— ободряюще хлопнул я его по спине.— Мы всерьез еще даже за этих толстожопых куропаток в пиджаках не взялись!
—А что-то еще планируется?
—Да так… ничего серьезного. Парочка мелких подстроенных происшествий с умертвиями,— расплывчато поведал я.— Просто заставим народных избранников прочувствовать, как живет население. Столкнем их, так сказать, с современными реалиями жизни простого гражданина. Чтобы они тоже ощутили себя беззащитными перед неживыми отродьями.
—Хм… резонно. «Путь к благу не всегда чист и праведен…»
Парень начал цитировать одну из фраз, которую мне нередко доводилось говорить братьям, а яему вторил:
—«… ведь только во мраке порока можно увидеть свет истины. И дорога к высшей добродетели часто пролегает сквозь тернии греха».
Синхронно закончив говорить, мы помолчали, пребывая каждый в собственных мыслях. А потом Умар вдруг резко хлопнул себя по лбу.
—Шайтан! Я жсовсем забыл! Варяг объявился в эфире!
—О, ну здорово. Какие от него новости?
—Говорит, что взял твоего гаврика на границе сКазахстаном. Сейчас дождется пару наших ребят в полной выкладке, чтобы избежать возможных происшествий в поездке. Да привезет его обратно вМоскву.
—Варяг красавчик,— похвалил я коллегу.— Сразу чувствуется хватка и опыт бывалого оперуполномоченного.
—Ага, это точно… Слушай, командир, а явсе узнать хотел, чем тебя этот беглый хлыщ так заинтересовал? Широковских шестерок разбежалось много, но только за этим мы ажпогнались за несколько тысяч километров.
—Да тянется за ним кое-что интересное…— многозначительно протянул я, но потом все же решил объяснить подробней.— Он тот инфестат, который подставил Макса.
—Изюма?!— поразился Умар.
—Его самого. Это кукла того хмыря завалила Бестужина. А«черные» при содействии одного оборотня в своих рядах повесили все наВиноградова.
—Выходит, что доброе имя Макса будет восстановлено, обвинения сняты, и онсумеет вернуться на службу?— со смешанными чувствами в голосе уточнил Сынок.
Все-таки полного взаимопонимания между ними так и неустановилось. Поэтому Салманов вроде и радовался за бывшего напарника, но вто жевремя боялся его возвращения. Но молодой инквизитор не имел понятия, что где-то в глубине души, за пределами досягаемости его инфестатской эмпатии, я переживаю ничуть не меньше. Да, за мной пошли многие бойцы из подразделения. Но вот Макс, сдается мне, не оценит ни моих методов, ни моего рвения. И одному всевышнему известно, до какой степени могут дойти наши разногласия. Изюм не изтех, кто умеет отступать. И ятеперь тоже…
—Всё возможно, Умар,— туманно изрек я.— Но это будет потом. Виноградов очень хорошо умеет шифроваться. И мыне сможем отыскать его, покуда он этого сам не захочет.
—И что нам делать?
—То, что должны, брат,— темное пламя взметнулось в моих глазах, а кулаки до хруста сжались.— Нести божий свет в мир, воплощать волю Его…
* * *
Возможность провести время сМариной за прошедшие несколько недель появилась у меня впервые. Бешеный галоп событий, которые словно с цепи сорвались, не оставлял нам даже лишнего мгновения. Аномально сильный инфестат, сброшенный наЕршов подобно бомбе; подозрения Крюкова и попытка моего задержания; инквизиторский бунт; чистка рядов высокопоставленных чиновников от одаренных; активные обсуждения и заседания с президентскими координаторами; бурно развивающаяся деятельность нашего братства, которое одномоментно разрослось втрое и продолжало пополняться; подготовка и экипировка активистов, отобранных Умаром из числа ополченцев… Всего и неперечислить. И это хорошо еще, что благодаря дару я ненуждаюсь во сне. Но даже этого кажется критически мало. В сутки требуется добавить еще минимум десяток часов, чтобы удовлетворить все мои потребности.
В общем, ничего удивительного, что после такой лавины обрушившихся на меня дел, Маришка чувствовала себя обделенной вниманием. И оттого между нами иногда возникало звенящее напряжение. Такое же тягостное, как и впериод трудного восстановления наших отношений. Когда девушка отчаянно и смело пыталась принять факт, что ее бойфренд вернулся из сырой могилы.
