—Виноват, молчу,— покладисто поднял ладони начальник ФСБН.
После устроенного Факелом мятежа он вообще неуютно ощущал себя в обществе руководителя страны. Его преследовало необъяснимое предчувствие, что годами выстраиваемое доверие между ними рухнуло сегодняшним утром в один миг. И все из-за какого-то поганого майора…
Пока генерал последними словами костерил взбунтовавшегося инквизитора, начальник президентской охраны развил бурную деятельность. Представители органов правопорядка забегали, как ужаленные. Засуетились военные, загудели движками ведомственные панцирные внедорожники, залязгали затворы крупнокалиберных орудий.
Вокруг Aurus-а объявился целый взвод элитных бойцов ФСО, увешанных оружием до самой макушки. Телохранители первого лица государства носили сплошную тяжелую броню, превосходящую по защитным показателям даже ученическую экипировку инквизиции. К сожалению, более продвинутым и передовым ИК-Б, их амуниция уступала по всем статьям. Но исключительно в силу того, что невозможно по физическим качествам уравнять простого человека и развитого инфестата.
—Все готово!— пассажирская дверца автомобиля распахнулась, и внутрь грузно ввалился слегка запыхавшийся безопасник.— Полковник Гиштап провел первый этап переговоров и убедил Факела выйти за пределы КПП. Без оружия. На данный момент удалось установить, что мятеж поддержало более девяноста процентов из заступавших на дежурство инквизиторов…
—Как так?— выкатил глаза Крюков.— Было же чуть больше сотни?!
—Если хотите, сходите сами посчитайте!— мигом окрысился начальник охраны.— Я излагаю факты!
—Действительно, генерал, не перебивайте,— холодно распорядился президент.
—Есть…
—Те служащие ГУБИ, что не выступили на стороне бунтовщиков,— без понуканий вернулся к изложению безопасник,— вышли с территории опорного пункта. Таковых насчиталось всего двадцать два инфестата…
—Немыслимо…— скорбно поджал губы национальный лидер.— Почти пятая часть боевого подразделения присоединилась к мятежу…
—Больше. Оперативный штаб доложил, что около пятидесяти ликвидаторов, не успевших смениться с дежурства, тоже саботируют выполнение приказов командования. К ним еще прибавьте примерно столько же бойцов свободной смены. Итого выйдет количество мятежников, опасно приближающееся к трети от численности всего личного состава.
Президент выразительно посмотрел на руководителя ФСБН, всем своим видом выражая неудовольствие.
—Передо мной глава оперштаба не отчитывается,— помрачнел генерал еще больше, по-своему поняв этот взгляд.
—С этим понятно,— резковато перевел тему национальный лидер,— я готов к переговорам.
—Хорошо, тогда последние штрихи…
Безопасник извлек из пластикового кейса несколько маленьких устройств с электродами и налепил их главнокомандующему на запястья. Эдакая небольшая подстраховка, дающая возможность зафиксировать некроэфирное воздействие на организм.
—Салон не покидать, двери не открывать, перегородку не опускать,— строго инструктировал начальник охраны.— Условные знаки помните?
—Помню,— серьезно ответил президент.
—Отлично. Тогда возьмите наушник. В случае чрезвычайной ситуации, исполнять мои указания беспрекословно. Ну, ни пуха.
—К черту,— суеверно бросил глава государства.
Зажужжали сервоприводы стеклоподъемников, и каленое стекло, толщиной в два пальца, наглухо отделило национального лидера и генерала от сидящего напротив мужчины.
—Меня слышно?— разнесся голос начальника охраны, воспроизводимый скрытыми в подголовниках динамиками.
—Да,— согласно прикрыл веки президент.
Удовлетворенно кивнув, безопасник вышел из салона и занял место рядом с водителем. А спустя каких-то пару минут, неожиданно встрепенулись бойцы ФСО, караулящие Aurus. От них повеяло напряжением, которое передавалось даже сквозь толстую броню их костюмов и толщу пуленепробиваемых дверей. А вскоре пассажиры правительственного автомобиля смогли рассмотреть и причину этого переполоха…
Факел. Здоровенный инквизитор шел без шлема, гордо подняв подбородок, и начисто игнорировал обращенные в его сторону стволы тяжелых орудий. Военные и полиция в стандартных защитных комплектах смотрелись рядом с этим исполином какими-то недорослями. Будто субтильные подростки на фоне чемпиона-тяжеловеса.
Ликвидатора сопровождало около десятка мятежных сослуживцев, которые вели себя не впример более насторожено. Они следовали за сосвоим предводителем, прижимая приклады массивных «Кос» к плечам, и крутили головами. Но стволы их винтовок были направлены вниз, что, опять же, внушало определенные надежды.
Динамики в салоне воспроизвели щелчок автомобильного замка по тусторону перегородки. Хлопок двери и жалобный хруст пружин сидений, на которые опустился широкоплечий гигант. И вот перед высокопоставленными лицами красуется майор Жарский собственной персоной. Расслабленно сидит, бесстрастно взирая на них сквозь толстое стекло.
—Я готов вас слушать.
Это было первым, что произнес инквизитор. И отподобной наглости по щекам руководителя ФСБН пошли розовые пятна, похожие на аллергические.
—Для начала, здравствуйте,— опередил президент с ответом своего соседа.— Поверьте, товарищ майор, мне бы очень хотелось разрешить сложившуюся ситуацию без конфликтов и кровопролития. Однако я должен разобраться в том, что, собственно, вообще произошло.
—Разве господин Крюков вам не объяснил?— поднял одну бровь борец с нежитью.
От такого неуставного обращения генерал снова заскрежетал зубами. Но национальный лидер требовательно вскинул руку, и фээсбээновец шумно выпустил набранный в грудь воздух.
—Мне сообщили, что вы подозреваетесь в создании организованной группы, причастной к убийству инфестатов,— без экивоков выложил государственный деятель.— В частности, к сожжению заживо Колпина Алексея Антоновича. Это правда?
—Скажите, разве не президент является гарантом конституции в стране?— ничуть не изменился в лице Факел.
—Естественно. А кчему вопрос?
—В таком случае, вы должны знать, что на основании пятьдесят первой статьи, я необязан свидетельствовать против себя. Если у«черных кокард» есть, что мне предъявить, то пусть шьют дело. А если нет, то ненадо мешать нашей работе.
—Думай, с кем разговариваешь, Жарский!— не выдержал все-таки Крюков.— Перед тобой сидит…
Инквизитор даже не поменял позы, а просто перевел взгляд на генерала. Но этого хватило, чтобы продолжение гневной отповеди застряло у него в горле. Потому что в глубине темных глаз здоровяка вИК-Б разверзлась бездна. Мрачная, жуткая и отнимающая волю. Нечто неописуемое и чуждое каждому человеку. И эта короткая вспышка тьмы в мятежнике весьма красочно напомнила людям, с кем именно они беседуют. Это не просто заплутавший на жизненном пути воин. Это одаренный, в чьей власти находится сама смерть…
