Слышу, как вслед нам сигналит темно-оливковый автомобиль, но в погоню не бросается. Возможно, сильная поломка или еще что-то. Жуть. Похищают меня в моей жизни впервые.
—Вы сумасшедший,— хрипло произношу я.
—Нормальным быть как-то скучно. Тем более, вы, Мария, сами виноваты. Почему все выходные скрывались от меня, а телефон был недоступен?
Вообще-то не был, и это странно, но сейчас такие мелочи.
—Выпустите меня сейчас же из машины, иначе я обращусь в полицию.
—До полиции еще добраться надо,— с доброй улыбкой на устах произнес Давид, кажется, ни капли не испугавшись.— Мария, а вы знаете, что у вас такие красивые, сочные и прямо-таки манящие губы?
Император не стал ждать ответа, перетащил меня к себе на колени и впился в рот требовательным, жестким поцелуем. Да-а-а, Крамер зря времени не теряет. А целует шикарно. Муж так не умел. Пытаюсь оттолкнуть мужчину и сделать ему больно, но руки мои перехватывают и заводят за спину. Да уж, тот еще адреналин. К поцелую идет музыкальное сопровождение — это в моей сумочке телефон разрывается от звонков.
—Давид Матвеевич, извините, что отвлекаю, но, кажется, нас преследуют,— произнес водитель Крамера.
Император наконец оторвался от меня. Мое сердце бешено колотится, дыхание сбилось.
—Да, все как и ожидалось. Мария, вы очень вкусная. Скоро я вас съем. Всю.— Давид оборачивается назад. Я тоже тяну шею, желая разглядеть, близится ли спасение.— Николай, какая машина?
—Белый кабриолет.
Мое сердце пропустило удар. Антон? Чего-то я все больше и больше погружаюсь в пучины шока. Вот вроде бы я взрослая свободная женщина, у которой, к тому же, давно мужчины не было, тут бы радоваться, что тебя похитил настоящий порноимператор с внешностью супермена, и намерения у него недвусмысленные. Но я все же наивно надеюсь на спасение от грядущего разврата.
—Мария, у вас столько поклонников. Сначала один попытался помочь, теперь вот еще кто-то. Вы нарасхват. Мне это нравится,— самодовольно произносит император.— Так еще интереснее.
Тут машина резко вильнула. Раздались сигналы недовольных автомобилистов. Это, кажется, водитель пытается уйти от погони.
—Так на чем мы с вами остановились, Мария?
Крепче сжала сумочку, уже собираясь отдубасить ею Давида, но тут у мужчины зазвонил телефон.
—Минутку, Мария, я отвечу.
Одной рукой Крамер достает из карман телефон, а другую вальяжно кладет мне на попу. Отвлекаюсь на ту руку, что посягает на мои части тела и пытаюсь ее отодрать, поэтому не сразу осознаю, что император говорит по телефон с Тираном. Это мой шанс.
—Владимир Витальевич!— ору я Крамеру на ухо, чем на пару мгновений мне удалось его дезориентировать.— Спаси-и-ите!
Давид убрал телефон, ссадил меня с колен и ласково попросил:
—Мария, будьте хорошей девочкой, посидите спокойно. Я пока с Вовой как раз по вашему вопросу беседую, не надо перебивать.
Нервно грызу ногти, пытаясь услышать весь разговор титулованных за глаза особ. Увы, но шефа не слышно совершенно, и понять, о чем речь, я могу только по коротким ответам Крамера.
—Не-е-ет,— произнесено вальяжно. Давид словно большой кот возле крынки со сметаной.
Ответ Тривэ, который мне не слышно.
—Нет.— Короткое молчание и через небольшие промежутки одинаковые ответы от Давида: — Нет. Не-е-ет,— произносит мой похититель и отключает вызов, а потом и вовсе выключает телефон.— Чтобы больше никто не мешал,— поясняет мне Крамер.
Похоже, Давид — человек не склонный к переговорам.
—Мария, скажите, а чего это ваш начальник так за вас переживает? Я чего-то не знаю?
Крамеру-то какое дело?
—У меня очень ответственный добропорядочный и строгий начальник, который не любит, когда его сотрудники прогуливают работу.
—Вот значит как. Тиранит, значит?
—Очень.
—Переходи ко мне тогда работать. Уверен, тебе понравится. Товар тот же, будет интересно, весело, зарплата гораздо больше, коллектив, опять же, хороший, почти настоящая семья…
Угу, шведская.
—Благодарю, но нет. У меня коллектив сейчас не хуже. Вон, уже преследование ведет.
—О, так это коллеги ваши такие активные? Нет, вы знаете, все же переходите ко мне. Я таких сотрудников, умеющих сплочать коллектив и вдохновлять на подвиги, очень ценю.
Машина вновь сильно вильнула, мы ускорились. Несколько резких поворотов и сигналы от других водителей. Сижу, крепко вцепившись в дверную ручку. Страшно очень.
—Все, погони больше не видно,— обрадовал водитель своего начальника, но не меня.— Кабриолет в аварию попал.
Нервно подскочила на сиденье. Это уже совсем не смешно.
Глава 20
Внезапно так пришло понимание, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Поражаясь собственной смелости, набросилась на Крамера, целясь ногтями в глаза.
—Мария, ну что вы?— Давид перехватил мои руки, но я сумела извернуться и со всей силы пнуть его ногой в живот.
Завязалась короткая и непродуктивная для меня борьба, все-таки кто я против супермена, и вот я уже лежу на заднем сидении, придавленная мощным телом Давида.
—Николай, останови где-нибудь в уединенном месте и выйди,— приказал ледяным тоном Крамер.
Мне стало совсем-совсем жутко. Даже закричать не могу — горло знакомо сжал спазм. Всегда теряю возможность говорить в стрессовых ситуациях, где от меня особо ничего не зависит. Смотрю на мужчину во все глаза. У меня паника.
—Что вы хотите?— наконец еле слышно произнесла я.
Машина замедляется, а потом и вовсе останавливается.
—Мария, ну не маленькая ведь. То самое.
Слышу, как хлопает дверь — это водитель вышел из автомобиля. Осенила идея.
—Я не могу то самое,— сразу предупредила.— У меня дни те самые. Которые женские.
—Ничего, думаю, мы что-нибудь придумаем,— ничуть не расстроился император, явно знающий, о чем говорить.
Ситуация критическая, но страх почему-то потеряла. Ну невозможно всерьез чего-то бояться, лежа под человеком с внешностью супермена. Ох уж эта обманчивая внешность и стереотипы.
—Давид, мы же цивилизованные люди. Давайте поговорим.— заговариваю зубы и пытаюсь выползти из-под тяжелой мужской туши.
—Давайте,— охотно соглашается Крамер, но тоже не отвлекается и активно меня лапает и, кажется, раздевает — несмотря на мое лежачее и придавленное положение, пальто давно валяется на полу, а пиджак довольно активно стягивается вниз. Препятствую своему оголению всем силами. Получается довольно активная возня, от которой глаза Давида загораются все ярче и ярче.
