—К чему вы клоните, Мария?
—Ни к чему, просто не вечно же Крамер будет проявлять ко мне интерес.
—А как вы узнаете, прошел интерес Крамера или нет?
—Ну… по подаркам. Как только перестанет что-либо присылать, можно расслабиться.
—Да, разумно. Только кое-где вы ошибаетесь. Вы не перестанете быть нужной Матвею. Думаю, вы и сами уже заметили, что мальчик сильно к вам привязался и с готовностью идет на контакт.
—И что делать?
Тиран склонил голову набок. Теперь его взгляд стал оценивающим и каким-то пугающим.
—Я и сам думаю над этим вопросом. Мне нужно некоторое время для принятия решения.
По спине побежали мурашки.
—Какого решения?— осторожно интересуюсь.
Владимир отвернулся, разрывая контакт взглядов.
—Пока точно не могу сказать.
Ладно, переведем тему.
—Владимир, может, не надо было так с той няней? Как-то это все вышло некрасиво. Я вас не отчитываю, просто не понимаю, зачем.
Мужчина пожал плечами.
—Это помогло быстро раскрыть человека. Если бы я действовал мягко и благородно, на это понадобилось бы куда больше времени. А я ценю свое время. Кстати, заметили? Вы сейчас очень мило скрашиваете мой одинокий вечер. Если вы еще наконец все-таки пересядете ко мне на диван, будет еще лучше.
Густо покраснела. Загорелись даже уши. Поспешно встала.
—Доброй ночи, Владимир Витальевич.
—И вам, Мария Ивановна.
До конца недели я носилась как белка в колесе. Подготовка презентации заняла уйму времени, а мне еще ведь и обычной рабочей деятельностью надо было заниматься. Зато должны приехать заказчики не только из города и окрестностей, но даже из других городов представители компаний прибудут. Мероприятие получается очень серьезное, из нашего руководства, прознав о презентации, тоже кое-кто изъявил желание пойти, из-за чего мне добавили средств в бюджет (мне кажется, нашли достойный повод хорошо, да еще и с выгодой развлечься). Так что презентация становится все более серьезным событием, а мой мандраж растет. Теперь плохо сплю ночами, прорабатываю все детали и программу вечера.
Одно хорошо, Матвей относительно хорошо принял няню, ну и я сама с ней нашла общий язык. Действительно очень приятная, такая теплая, что ли, женщина, вдобавок ко всему, очень современная, ну и самое главное, вообще со мной не спорит. Я и отец мальчика у нее за главных, если говорим, что сделать, она делает беспрекословно, но если уж ей кажется, что то или иное требование некорректно, очень мягко объясняет свою позицию, не указывая, а именно ставя в известность по поводу своего мнения. С Матвеем Антонине все же пока сложновато. Когда она ведет себя с ним мягко, он делает, что хочет, ее совершенно не слушая, если пытается быть строгой — сразу тотальная обида и полная замкнутость. В этих случаях Матвей сразу мне набирает (мой номер теперь первый в его телефонной книжке) и обиженно сопит в трубку. Жалуется мне так.
С шефом у нас обозначился нейтралитет. Стараюсь вообще босса по минимуму видеть, но что-то не получается. И вот, наконец, настал день, которого я боялась и ждала. День презентации.
Глава 26
Осторожно выглянула из-за кулис. Вот это толпа. Я задыхаюсь от паники. Только сейчас осознала печальный факт — у меня боязнь сцены. Руки и ноги немеют, сердце вот-вот готово выскочить из груди. Я опозорюсь. Наверняка опять от волнения включится косноязычие. Уже сейчас чувствую спазм в горле. Надо выпить! Нет, нельзя. Иначе все станет еще хуже. Хуже онемевшей Белоснежки может быть только неадекватная, пошатывающаяся на ходу Белоснежка с заплетающимся языком.
Отошла от сцены в темный пустой коридор. Дрожащими руками роюсь в сумочке в поисках успокоительного. Ну а вдруг найду, хотя ничего кроме ношпы у меня в этой сумке из лекарств не водилось. Надежда на чудо всегда живет в моей душе. Чудо пришло с другой стороны.
—Мария, у вас все в порядке?
Резко обернулась и тут же уткнулась носом в рубашку шефа. Василиск близко, и отходить что-то не стремится. Я не смущаюсь, мне не до того.
—Нет, не все,— сходу призналась я.— Я боюсь. Жутко. Можно я уеду?
—Я знаю способ, как перестать бояться.
—Какой?
—Надо переключиться.
—Как, например?
—Вот так.
Василиск одной рукой обнял меня за талию, с силой прижимая к себе, а другую запустил в волосы, схватив их так, что моя голова задралась вверх. Я и пикнуть не успела. Тиран, не спрашивая, наклонился и поцеловал меня.
ТИРАН
На автомате потираю щеку и просто не могу заставить себя перестать широко самодовольно улыбаться. Удалось застать Белоснежку врасплох. Такую красивую, трогательную, напуганную. Я честно держался довольно долгий, по моему мнению, срок, хотел дать Маше время освоиться, привыкнуть, своим спокойствием и безразличием подразнить, поиграть на женском самолюбии, но трудно кого-то задевать безразличием, если этот кто-то старательно тебя избегает. Доходило до комичного. Приходилось вечно вызывать Марию к себе, дабы демонстрировать, какой я сдержанный и равнодушный. А сейчас терпение лопнуло. У любого мужчины в моей ситуации лопнуло бы. А еще, если бы до выхода на сцену не оставалось всего ничего, вряд ли Мария отделалась бы одним поцелуем. Ну, ничего, дома вечером можно все наверстать.
Моя улыбка стала еще шире. Неприлично, наверное, так улыбаться, уже люди косятся. И ведь как сильно Маша поначалу сопротивлялась поцелую, словно дикая маленькая кошка вырывалась, но от этого вкус победы и ее капитуляция стали еще слаще. У меня все в душе, и не только в душе, поднимается от воспоминания о том моменте, когда она замерла, а потом сама обняла меня за шею, став пылко отвечать. До сих пор из крови не может выйти адреналин. Полутемный коридор, нас могут застать в любой момент, а я не могу остановиться и позволяю себе, пока есть возможность, все больше и больше, едва не взял ее там же.
Сразу отпустить Машу не было сил, поэтому какое-то время держал ее, такую сладкую, тяжело дышащую и растерянную, в объятиях и шептал на ушко, что я с ней буду делать и как, когда вернемся домой, про ее любимую плетку тоже не забыл, вот как раз на этом моменте Мария пришла в себя и влепила мне пощечину. Надо было что-то про чувства, видимо, говорить, но как-то не до того было, да и рано.
В зале потух свет, освещение осталось только на сцене — презентация начинается. Прошел мимо охраны в свою отдельную вип-ложу с креслом, напитками и отличным видом. Чем хорошо принимать участие в организации какого-либо события — можно сразу позаботиться о личном комфорте. Заиграла музыка и на сцене появились они — телохранители. Все мои сотрудники в полном составе в черных костюмах и черных солнечных очках. Гномы хорошо отыграли свою роль: каменные лица, чеканный шаг, позы продуманы и полностью имитируют движения настоящей охраны. Несколько движений под музыку, и женщины в зале томно вздыхают. Плотный ряд мужских тел раздвигается, и появляется она. Черные волосы убраны назад красным ободком, ярко красные пухлые губы притягивают взгляд, синее блестящее платье до колен плотно обтягивает фигуру-песочные часы, а белый строгий воротничок у, казалось бы, такого же строгого платья, лишь еще больше будоражит воображение. Молочно-белая кожа Марии кажется такой нежной, тонкой, чувствительной и тоже привлекает взгляд. Туфли Маша выбрала на нереально высокой шпильке, синие, с красной подошвой. И вот тут я всерьез задумался. Видел же ее за кулисами в таком виде. Надо было не успокаивать, а увезти домой. Презентация, конечно, взорвалась бы, но никто в зале не смотрел бы на исключительно мою Белоснежку жадными, сальными взглядами. Как будто гномов и Крамера мне было мало.
