И начинать надо с интерната, в котором учились и Виктор, и Софья. Соня. Она не любила, когда ее так звали, а он дурачился, дразня ее именно так.
Виктор грустно улыбнулся воспоминанию. Беда только в том, что это воспоминание было единственным. Словно рыбка, поднявшаяся к поверхности мутного пруда.
Виктор нагнулся и поднял с пола выключенный телефон. Загрузил и набрал номер Даурского, не задумываясь, что на часах начало пятого. Даурский ответил после третьего гудка.
—Дядя Семен, мне нужна твоя помощь,— без предисловий заявил Макаров.
В трубке послышался сдавленный зевок.
—Да, сынок, чем я могу помочь?— голос был спокоен и сосредоточен. Не скажешь, что человека разбудили посередь ночи.
—Ее убили.
—Кого? Переводчицу?
—Нет, дядя Семен. Софью. Соню.
—Какую Соню? О чем ты?
Голос Даурского дрогнул. Или показалось? Не может быть.
Так и до паранойи шаг ступить.
—Дядя Семен, мне очень нужно, чтобы ты мне помог с моим прошлым. С тем временем, когда я учился в интернате.
Даурский молчал долго. Слишком долго, чтобы это можно было объяснить тем, что он спал и еще не включился. Тем более что Виктор прекрасно знал — включаться Даурскому не нужно, он всегда включен. Ему скорее надо научиться отключаться хоть ненадолго.
—Дядя Семен?
В трубке раздался тяжелый вздох, принадлежащий пожилому и усталому человеку.
—Я не знаю, чем я могу тебе помочь, сынок,— сказал Даурский.— Но ты для меня как сын. Если я что-то смогу сделать — я сделаю.
13
В Управление Макаров пришел поздно, опоздав на утреннее совещание. Он фактически не спал этой ночью, но когда подошло время собираться на работу, не смог этого сделать — просто сидел на краю кровати и тупо смотрел в стенку.
В каком-то дымном одурении он прошел по коридору, вяло махнув рукой дежурному на входе. В голове шумело, в воспаленных глазах слегка двоилось, затылок ломило горячей болью. Особенно там, на самой границе роста волос.
Вошел в кабинет и плюхнулся на стул. Механически включил компьютер, долго разглядывая минималистически оформленный черный «рабочий стол».
Давно и безнадежно женатый Носов подбивал клинья к Ирочке. Та безуспешно от него отбивалась, временами бросая на Макарова жалобные взгляды. «Влюблена, как кошка»,— неожиданно цинично подумал Виктор.— «Сделает для меня все, что я попрошу. Украдет, убьет, раздвинет ноги. И будет смотреть на меня все этим же жалобным взглядом, будто наказанная собака. Будет показывать, что она приносит жертву ради меня, моля о снисходительном благоволении. Тьфу».
Виктор помотал головой, избавляясь от этой мысли, сам поражаясь себе. Охнул от боли в затылке.
—У вас голова болит, Виктор Иванович?— тут же вскочила Ирочка.— Я сбегаю за таблеткой.
Макаров поморщился. Это внимание было неприятно, но ему удачно удалось скрыть досаду, сделав вид, что морщится он от боли.
—Не надо, перебьюсь. Что нового на совещании?
—Ничего хорошего,— скривился Носов.— Прислали по нашу душу какую-то ведьму из Отдела собственной безопасности.
—Даже так,— Макаров хмыкнул.— С какой мотивацией?
—Превышение полномочий, нарушение субординации, преднамеренное нарушение рамок ответственности, неправомерное применение табельного оружия и прочая лабуда.
—Все из-за того дела с торговцами людьми?
—Наверное,— пожал плечами Носов.— Я с ней еще не разговаривал. Скорее всего, будет использовать тот случай, как повод и копать во всех остальных направлениях. Ты же «этих» знаешь. Если уж выслали инквизитора на место, то будут рыть, пока не откопают скелет прабабки. Чисто чтобы впустую не ездить.
Это было правдой, водился такой грешок за инквизиторами из ОСБ.
—Справимся с божьей помощью. Это все неприятности на сегодня?
Носов и Ирочка переглянулись. Очень неприятный признак. Похоже, ведьма из ОСБ — не самая большая проблема.
—Давайте, колитесь, что там еще стряслось?
—Ну-у,— замычал Носов.
—Тело Кононовой забрали,— не стала рассусоливать Ирочка.
—Дело?— напрягся Виктор.
—И дело, и тело.
—Кто? Когда?!
Ирочка горестно уткнулась носом в свой компьютер, Носов пожал плечами.
—Нам особо не докладывают. Вася-Вася сказал — все, ее дело больше не наше. Какие-то вновь вскрывшиеся обстоятельства и тэ-пэ. Ушло по подведомственной траектории, в военную прокуратуру. Тело увезли еще рано утром, без нас.
—Твою мать!— рявкнул Макаров.— Это же эпизод по серийке!
Они вконец охренели там у себя в гребаном «пентагоне»?
—А я еще вчера об этом говорил,— спокойно ответил Носов.— Где армейцы — там геморрой.
Виктор несколько минут сидел молча, стискивая кулаки до хруста. Его переполняло бешенство. И дело было даже не в «зеленых человечках» сФрунзенской набережной. В конце концов, у них могут быть свои резоны. Дело было в предательстве. Без него тут не обошлось.
Макаров набрал номер Менделея. Тот ответил сразу, хотя, по идее, должен бы сейчас отдыхать после трудовой ночи в морге.
—Это Макаров,— спокойным голосом без интонаций представился Виктор.
В трубке раздался тяжелый вздох.
—Знаешь уже?
—Знаю.
Менделей помолчал, ожидая, что Виктор что-нибудь скажет. Но Макаров предоставил старику самому придумать вопрос.
—Ты же понимаешь, что это не я?— наконец спросил Менделей сам.
—Понимаю. Кому ты успел сообщить?
—Только Аркашке. Он напарник, он обязан знать,— патанатом снова вздохнул.— Что будешь делать?
—Решу,— отрезал Виктор.— На твоем месте я бы начал подыскивать себе нового напарника.
Менделей не нашел ничего лучше, чем тяжко вздохнуть в третий раз. Он все прекрасно понимал. Аркашку он любил и пестовал, передавал ему все, что знал и умел сам. И парень рос отличным специалистом. Но в такой конторе, как Следственный комитет, не станут держать того, кто сливает информацию на сторону, каким бы он ни был специалистом. Значит, надо действительно искать другого ученика. О том, чтобы самому удалиться на покой, он даже не думал. Слишком любил свою работу.
—Только сам ничего не вздумай делать,— предупредил Менделей.— Он пацан непростой, заяву напишет в момент.
—Спасибо за заботу,— хмыкнул Макаров.— Отдыхай, дед. В ближайшее время у тебя будет много работы и мало выходных.
—Тьфу на тебя,— ругнулся патанатом двусмысленной шутке и повесил трубку.
