— Ознакомиться?— пробормотал Терренс одновременно с тем, как заговорил мой отец, впервые с начала собрания. —Вы не можете всерьез хотеть подать на это в суд!Это станет цирком…
— Мне очень нравятся цирки. —Кристиан поднялся на ноги, застегивая костюм (ага, определенно Прада).Клэр и Аманда последовали его примеру, встав по обе стороны от него верным гаремом. —Красочный.Полный развлечений.Сладкий попкорн и сладкая вата.Что вам не нравится в цирке?
— Ни один из нас не нуждается во внимании СМИ. —Папа поднялся.Кончики его ушей были красными, все лицо покрывала пленка пота.Я удерживала себя от ярости, зная, что сейчас мне нужно быть холодной и расчетливой.
— Говорите за себя, мистер Рот.Мне очень нравится, когда меня видят.
— Это может стать очень грязным и очень рискованным для всей нашей карьеры. —Настала очередь Терренса предупредить.
— Наоборот, мистер Рипп.Моя будет процветать в результате.На самом деле, я думаю, это принесет мне главное место в этой самой фирме.
И вот так Кристиан и Аманда исчезли.Клэр и посредник остались, чтобы поговорить с папой и его адвокатами.Я ничего не могла с собой поделать.Я встала и бросилась в коридор вслед за Кристианом.Он проводил Аманду в свой кабинет.Когда он заметил, что я иду, он кивнул ей, чтобы она ждала его внутри, и остался, засунув кулаки в карманы брюк.Он прислонился к стене.
— Уже скучаешь по мне?
— Зачем ты это делаешь? — Я резко остановилась перед ним.Мои эмоции были изношены, запутаны.Все красные провода.Ненависть, раздражение, желание и раздражение.Мужчина вывел меня из равновесия, чего не могли сделать даже мои пятидюймовые туфли на шпильке.
Кристиан постучал по губам, делая вид, что обдумывает это.
— Давай посмотрим.Потому что я собираюсь стать намного богаче и еще более знаменитым в своей области благодаря бесхребетной спине твоего отца? —Он спросил.— Ага.Должно быть, это так.
Мои кулаки сжались по бокам, все мое тело гудело от ярости.
— Я ненавижу тебя, — прошептала я.
— Ты меняутомила.
— Ты мерзкий человек.
— Ах, но, по крайней мере, ямужчина.Твой отец — слабак, который прихватил свой посох и теперь должен страдать от последствий.Отстой, когда твои деньги не могут вытащить тебя из беды, а?
Я испустила нечто среднее между лаем и хихиканьем.
— МистерМиллер, по крайней мере, имейте порядочность, чтобы не притворяться, чтовыне родились среди удачливых и сомнительных угрызений совести.
Что-то прошло по его лицу.Это было кратко, но это было там.Я бы сказала, что задело нерв, но сомневаюсь, что у этого человека он был.
— У вас есть ноги, мисс Рот?
— Ты знаешь, что да.Ты взял за правило пялиться на них в лифте.
— Я предлагаю тебе использовать их сейчас и прогуляться, прежде чем охрана выпроводит тебя.Тогда единственный огонь, который тебе придется тушить, — это тот, который губит вашу карьеру.
— Это еще не конец, — предупредила я, главным образом потому, что в кино это звучало очень хорошо.
— Я полностью согласен и советую тебе убраться от него, пока он не взорвался натебя.
Затем этот ублюдок захлопнул дверь своего кабинета перед моим носом.
Ошеломленная, я вернулась в конференц-зал.К тому времени, когда я пришла туда, папа и его адвокаты уже уехали.
— Мои извинения, мисс Рот.Через двадцать минут в этой комнате запланирована еще одна конференция. —Клэр ядовито улыбнулась мне, собирая свои документы.— Я сказала им, что они могут подождать вас в вестибюле внизу.Вы ведь не возражаете?
Я так же натянуто улыбнулась.
—Нисколько.
Я направилась прямо к лифту с высоко поднятой головой и нетронутой улыбкой.
Кристиан Миллер погибнет, если последним, что я сделаю, будет затащить его в бездну ада.
***
— Они в деле, и они любят нас больше, чем Оскар любит Салли Филд. —Позже этим же вечером Джиллиан шлепнула подписанный контракт на тумбочку у моей кровати и начала немного танцевать.Я была похоронена под пуховым одеялом, все еще прячась от мира после катастрофического дня в Cromwell &Трауриг.У меня в голове промелькнуло тошнотворное видение моего отца, стоящего в зале суда, сморщенного до бумажных кусочков самого себя.
Моя семейная жизнь всегда была сложной.Я потеряла своего брата-близнеца еще до того, как смогла узнать его поближе.Мои воспоминания о матери на протяжении всего моего детства были вращающейся дверью посещения реабилитационного центра и пропущенных дней рождений, выпускных церемоний и других знаковых событий, а также множества публичных кризисов.Папа был единственной константой в моей жизни.Единственный человек, на которого я могла положиться, который не урезал хорошую зарплату из-за того, что был рядом со мной.От мысли, что он собирается пройти через что-то настолько умственно изматывающее, как публичное судебное разбирательство, мне захотелось кричать.
— Ю-ху.Арья?Ари? —Моя подруга потерла мне спину, нависая над моей фигурой.— Ты чем-то заболела?
Я застонала, стягивая одеяло до талии и поворачиваясь к ней лицом.Джиллиан ахнула, прикрывая рот рукой.
— Ты плакала?
Я прислонилась спиной к изголовью.Мои глаза были размером с теннисный мяч, но я думаю, что слезы, энергия и проклятия закончились пару часов назад.
— Аллергия, — пробормотала я.
Тонкие брови Джиллиан дернулись.У нее был сводящий с ума цвет кожи Кардашьянпослеобработки фотошопом, кудрявые черные волосы и глаза цвета ириски.Ее платье из лилового твида было взято из моего шкафа.
— Что сказали клиенты? —Спросила я.
Джиллиан и я учредили Brand Brigade, нашу консалтинговую фирму по связям с общественностью, когда мы оба были на распутье.Джиллиан работала в некоммерческой организации в качестве специалиста по связям с общественностью, и к ней приставали все привилегированные придурки в ее офисе и за его пределами, что делало ее жизнь невыносимой, а ее тогдашнего бойфренда ревнивым, в то время как я интернировалась через две политические кампании, которые закончились в скандале и уничтожении соответственно, работали сорок пять часов в неделю и получали в основном комплименты.
В конце концов, мы обе решили, что с нас достаточно и мы могли бы добиться большего сами по себе.Это было четыре года назад, и мы никогда не оглядывались назад.Бизнес процветал, и я гордилась своей способностью обеспечивать себя, даже если моя мать рассматривала это как акт неповиновения.
Теперь я делала то, что у меня получалось лучше всего — вытаскивала людей из огурцов, в которые они сами себя втянули.Потому что, как сказала Джиллиан, в этом мире всегда можно было рассчитывать на две вещи: налоговое управление, обналичивающее наши чеки каждое 15 апреля, и уникальный талант людей ошибаться.
