— Подвинься, милая.Там капает.
Видите?Он пришел.
Я подтянула ноги под зад, давая папе возможность устроиться поудобнее.Он извлек из пластикового пакета два контейнера с маслом и протянул один мне.
— Ты ужасно выглядишь, — заметила я, открывая контейнер.Аромат мускатного ореха и шафрана ударил мне в нос, и у меня потекли слюнки.Отец раскраснелся, глаза его потемнели, на лице отразилась гримаса.
— Ну, ты выглядишь фантастически, как обычно. —Он поцеловал меня в щеку, прислонившись к колонне передо мной, так что мы оказались лицом к лицу.
Я подцепила еду своей пластиковой вилкой. Мягкие кусочки курицы рассыпались по подушке из риса. Я зачерпнула кусочек в рот, закрыв глаза.
— Я могла бы есть это три раза в день, каждый день.
— Я могу поверить в это, учитывая, что в четвертом классе ты жила исключительно на шариках из макарон с сыром.— Он усмехнулся.— Как дела с мировым господством?
— Медленно, но верно. —Я открыла глаза.Он ковырял свою еду.Сначала он опоздал, а теперь я заметила, что он выглядит едва узнаваемым.Его выдавали не форма, не его слегка помятая одежда и не отсутствие свежей стрижки.Это было выражение его лица, которого я не видела раньше за почти тридцать два года, что знала его.
— В любом случае, как ты? —Я пососала зубья вилки.
Его телефон, спрятанный в переднем кармане брюк, зазвонил.Зеленая вспышка сияла сквозь ткань.Он проигнорировал.
— Хорошо.Занят.Нас проверяют, поэтому офис перевернут.Все бегают, как безголовые цыплята.
— Только не это. —Я потянулась к его миске, выуживая золотую картофелину, спрятавшуюся под горой риса, и сунула ее между губ.— Но это многое объясняет.
— Объясняет что? —Он выглядит настороженным.
— Я думала, ты немного не в себе.
— Это головная боль, но я уже танцевал этот танец раньше.Как бизнес?
— На самом деле, я хотела бы узнать твое мнение о клиенте. —Я уже собиралась перейти к теме, когда его телефон снова завибрировал в его кармане. Я покосилась на фонтан в центре сада, безмолвно показывая, что он может ответить на звонок.
Вместо этого папа вытащил из пакета с едой бумажную салфетку и провел ею по лбу.Бумага в форме облака прилипла к его поту.Температура была ниже тридцати пяти градусов.Какое дело этому человеку до пота?
— А как Джиллиан? —Он повысил голос на октаву.Чувство бедствия, как слабая, едва заметная трещина в стене, поползло по моей коже.— Мне показалось, ты сказала, что ее бабушке сделали операцию на бедре на прошлой неделе.Я попросил свою секретаршу прислать ей цветы.
Конечно, прислал.Папа был константой, которой я могла доверять.В то время как моя мама была родителем с опозданием на день и без доллара — всегда последней, чтобы понять, через что я прохожу, не обращая внимания на мои чувства, пропавшие без вести в поворотные моменты моей жизни, — папа помнил дни рождения, даты окончания школы и то, что я надевала на бат-мицву моих друзей. Он был рядом во время расставаний, девичьих драм и регистрации моей компании, вникая вместе со мной в мелкий шрифт. Он был матерью, отцом, братом, сестрой и товарищем. Якорем в неспокойном море жизни.
— Бабушка Джой в порядке. —Я протянула ему свои бумажные салфетки, с любопытством разглядывая его.— Уже командует мамой Джиллиан.Слушай, ты…
Его телефон зазвонил в третий раз за минуту.
— Ты должен ответить.
— Нет, нет. —Он огляделся вокруг нас, выглядя белым как полотно.
— Кто бы ни пытался позвонить тебе, он не собирается остановиться.
— Правда, Арья, я бы предпочел услышать о твоей неделе.
— Все было хорошо, насыщенно, и это прошло.Теперь ответь. —Я указала на то, что, по моему мнению, было причиной его странного поведения.
С тяжелым вздохом и здоровой дозой смирения папа наконец вытащил телефон и прижал его к уху так сильно, что раковина побелела до цвета слоновой кости.
— Говорит Конрад Рот.Да.Да. —Он сделал паузу, его глаза маниакально заплясали.Миска с бирьяни выскользнула из его пальцев и рухнула над древним камнем.Я тщетно пыталась поймать ее. —Да.Я знаю.Спасибо.У меня есть представительство.Нет, я не буду комментировать.
Люди плыли вдольлюка.Туристы присели, чтобы сфотографировать сад.Рой детей кружился вокруг колонн, их смех был подобен церковным колоколам.Я встала и начала убирать беспорядок, который папа устроил на земле.
Все в порядке,сказала я себе.Ни одна компания не хочет проходить аудит.Не говоря уже о хедж-фонде.
Но даже когда я кормила себя этим оправданием, я не могла полностью его проглотить.Это было не в бизнесе.Отец не терял сон и ум из-за работы.
Он повесил трубку.Наши взгляды встретились.
Еще до того, как он заговорил, я знала.Знала, что через несколько минут я буду падать, падать, падать.Что ничто не могло остановить меня.Что это было больше, чем я.Даже чем он.
— Арья, есть кое-что, что ты должна знать...
Я закрыла глаза, сделав резкий вдох перед тем, как прыгнуть в воду.
Зная, что ничто никогда не будет прежним.
ГЛАВА 2
Кристиан
Настоящее время.
Принципы.У меня их было очень мало.
На самом деле лишь горстка, и я бы не назвал их принципами как таковыми.Скорее предпочтения.Сильные пристрастия?Да, это звучит примерно так.
Например, япредпочелне заниматься имущественными и контрактными спорами в качестве судебного исполнителя.Не потому, что у меня была моральная или этическая проблема, представляющая ту или иную сторону прохода, а просто потому, что я нашел эту тему болезненно скучной и совершенно недостойной моего драгоценного времени.Гражданские правонарушения и справедливые требования были тем, где я процветал.Мне нравились грязные, эмоциональные и разрушительные.Добавьте непристойности в это, и я был в раю судебных разбирательств.
Я предпочиталнапиватьсядо мини-комы с моими лучшими друзьями, Арсеном и Риггсом, в пивоварне на соседней улице, вместо того, чтобы улыбаться, кивать и слушать очередную отупляющую историю о том, как мой клиент играет в мяч.
Также я предпочитал - не принципиально - не потчевать вином и обедом мистера Шейди Макшейдсона, известного также как Майлз Эмерсон. Но Майлз Эмерсон собирался подписать контракт с моей юридической фирмой Cromwell & Traurig. И вот я был здесь, в пятницу вечером, с размазанной по лицу ухмылкой, заправляя кредитную карту компании в черный кожаный чековый футляр, пока я угощал мистера Эмерсона тарталетками с фуа-гра, тальолини с бритыми черными трюфелями и бутылкой вина с ценником, способным обеспечить его ребенку четыре года обучения в Лиге плюща.
— Должен сказать, я чувствую себя очень хорошо по этому поводу, ребята. —Мистер Эмерсон отрыгнул, похлопывая свой живот размером с третий триместр.Он имел сверхъестественное внешнее сходство с раздутым Джеффом Дэниелсом.Я был рад, что он чувствует себя прекрасно, потому что я чертовски был в хорошем настроении по поводу взимания с него ежемесячной платы, начиная со следующего месяца.Эмерсон владел крупной компанией по уборке помещений, которая в основном обслуживала крупные корпорации, и недавно против него было подано четыре иска, все за нарушение контракта и возмещение убытков.Ему нужна была не только юридическая помощь, но и клейкая лента, чтобы закрыть ловушку.Он потерял так много денег за последние несколько месяцев, что я предложил поставить его на гонорар.Ирония не ускользнула от меня.Этот человек, который предлагал людям услуги по уборке, нанял меня убирать заним.Однако, в отличие от его сотрудников, я брал астрономическую почасовую ставку и не был склонен к тому, чтобы меня лишили зарплаты.
