Я совершенно не собиралась, но мне нужна была убедительная предыстория.
— Круто. —Он уже бродил по комнате, открывая ящики в поисках новых, блестящих вещей для изучения.Мой дом был для Николая чем-то вроде тематического парка.Ему нравилось использовать зажигалки моего отца, скрещивать лодыжки на столах из красного дерева, делать вид, что он отвечает на важные звонки по старинному офисному телефону Toscano.
— Я подумала, может быть, мы могли бы переиграть часть книги.Ты знаешь, как практика, для моего прослушивания в сентябре.
— Переиграть что?
— Одну из пикантных сцен.В книге.Мне нужно сделать что-то рискованное для моего прослушивания.
— Рискованное?— пробормотал он, выдвигая ящики и засовывая в них руки.
— Да.Они не возьмут меня, если я дам им что-нибудь обычное.
О чем, черт возьми, я говорила?Даже я понятия не имела.
— Насколько непристойно? —Он был слишком рассеян, пытаясь что-нибудь украсть.
Я схватила книгу и пролистала ее, прежде чем остановиться на странице 126 и передать ему.Он перестал рыться в ящиках.Его взгляд упал на текст.Я затаила дыхание, пока он читал.Когда он закончил, он вернул его мне, и я спрятал его в библиотеке позади себя.
— Ты ведь шутишь, правда?
Я покачала головой, мой пульс едва не выпрыгнул из кожи.
Николай замер.Его взгляд переместился с одного из ящиков стола на мой, недоверие коснулось его глаз.В них было знание.Непочтительность и раздражение.Я хотела воссоздать ту сцену в библиотеке, где Робби прижимает Сесилию к полке и целует ее так, будто настал конец света.Потому что для него это так.
Каждый волос на моих руках встал дыбом.Я не хотела блевать на собственные туфли.В то же время казалось, что я собираюсь сделать именно это.
— Мы просто поцелуемся, — уточнила я, изображая зевок. —Никаких других странных вещей, ясно.
—Простопоцелуй?
— Эй, это ты только что сказал мне, что все начинается и заканчивается поцелуем. —Я подняла руки, сдаваясь.
Его губы изогнулись в легкой ухмылке.Мое сердце свободно упало на пол.
— Ари, ты обыскала винный шкаф своего старика? —Ники стер маленькое пространство между нами.Он провел пальцем по раковине моего уха.Дрожь пробежала по мне. —Мы не можем целоваться.Если, конечно, ты не хочешь, чтобы наши родители убили меня.
— Ты имеешь в виду нас.
— Неа. — Он вынул сигарету из-за уха и пожевал окурок, не останавливая руки и рот. —Под присмотром папы Конрада тебе сойдет с рук практически все. Вина всегда лежит у ног бедняги со смешно звучащим именем. Разве ты не заметила тему во всех классических произведениях, которые мы читали прошлым летом?
— Я никому не скажу. —У меня сдавило горло.Полный камешков.Внезапно отказ обрел вкус, запах, тело.Это было живое, дышащее существо, и жало его кулака обожгло мне щеки.Я даже не могла злиться на Ники.Я была неохотным наблюдателем все время, когда мой отец, моя мать и Руслана бросали угрозы, как стрелы, в воздух, нацеленные на Ники.
Не смей прикасаться к ней.
Сделай шаг назад, сынок.
Николай, а тебе не надо помогать маме с посудой?
— Я знаю;дело не в том, что я тебе не доверяю, — согласился Ники.— Дело в том, что я не доверяю своей удаче.Если они как-нибудь узнают, подключено ли это место к проводам или что-то в этом роде.....Ари, ты знаешь, что я не могу.
Это было нежно, но окончательно.Тема закрыта.И хотя я понимала его, я также злилась на него, потому что он по-прежнему был уравновешен в отношении нас, тогда как я была логична, как грузовая шина, когда дело касалось его.Желчь в моем горле катилась на дюйм вперед ко рту.Но я не была такой девушкой.Я гордилась тем, что была именно такой, какой хотел меня видеть Ники.Я смотрела боевики, играла в мяч и говорила«чувак»по крайней мере пятнадцать раз в день.
— Эй, мы идем купаться или как? —Ники обхватил пальцами маленький хрустальный шар на полке позади меня и сунул его в карман.Он делал это часто, и я никогда не возражала.Может быть, потому, что я знала, что он никогда не возьмет то, что мне дорого. —Я тренировался в бассейне YMCA весь год.Приготовься к тому, что тебя раздавят, девочка с серебряной ложкой.
Острый укус за моими глазами сказал мне, что у меня есть три секунды, может быть, пять, прежде чем слезы начнут капать.
— Чувак. —Я фыркнула. —Кто сейчас под кайфом?Я собираюсь покончить с тобой.Дай мне надеть купальник.
— Встретимся у двери в пять.
Я развернулась и ушла, закрыв за собой дверь спальни, затем полезла за своим купальником в ящик стола, порезав при этом большой палец.Я истекала кровью, но ничего не чувствовала.
Я сосала кровь, глядя в зеркало и тренируя свою лучшую, самую яркую улыбку.
Это был мой первый урок юности.
С разбитым сердцем справлялись осторожно.В закоулках твоей души.Внешне я была сильной.Но внутри — я сломалась.
***
После соревнований по плаванию, в которых Ники действительно меня уничтожил, я избегала его всю первую неделю летних каникул.
Я делала это небрежно.В один день планировала сходить с друзьями в Сакс, в другой пошла в библиотеку.Я даже дошла до того, что присоединилась к маме и ее скучным друзьям на поздний завтрак.
Но Ники по-прежнему приходил каждый день с решительным стоическим выражением лица человека, который хотел, чтобы наша дружба продолжалась.И каждый день я придумывала что-то еще, чтобы сделать.Что-то, что не включало его в мои планы.
Я знала, что наказываю его за то, что он не поцеловал меня, пусть и окольным путем.Руслана заставляла его помогать ей по дому, чтобы занять его.Она давала ему несколько перерывов каждый день, которые он проводил на балконе гостиной, примыкающем к террасе моей спальни.Прыгать между балконами было выполнимо, но рискованно.Стеклянный барьер был слишком высоким, поэтому приходилось перелезать через перила и висеть на краю небоскреба три фута, пока не переберешься на другую сторону.
Однажды в первую неделю, когда Руслана выносила мусор, а я только что вернулась с очередной бессмысленной прогулки, чтобы избежать его, Ники поспешил к стеклянному окну между нами и прижал к нему руки. Я сделала то же самое, мгновенно притянутая к нему, как магнитом.
— Ты наказываешь меня?— спросил он без тени гнева в голосе.
Я недоверчиво рассмеялась.
— И зачем мне это?
— Ты точно знаешь, зачем.
— Вау, Ники.Сильно раздутое эго?
Он бесстрастно изучал меня.Я чувствовала себя самой большой идиоткой в мире.Он попробовал другую тактику.
— Мы до сих пор друзья?
Я бросила на него сочувствующий взгляд, который ненавидела.Так смотрели на меня популярные девушки в школе, когда я говорила что-то занудное или непристойное.
