Я коротко улыбнулась.
— Не особенно.
— Единственный ребенок?
Я кивнул.
— Ты когда-нибудь хотел, чтобы у тебя были братья и сестры?— Она подперла подбородок кулаком.
— Нет.Чем меньше людей в моей жизни, тем лучше.А ты?
— У меня был брат, — размышляла она, глядя на дождь, который усиливался.— Но он умер очень давно.
— Мне жаль.
— Иногда мне кажется, что я всегда буду половинкой чего-то.Никогда не целостный человек.
— Не говори так.
Я никогда не встречал никого столь целостного, как ты, со всеми недостатками и прочим.
Внезапно Арья нахмурилась, склонив голову набок, изучая меня.
— Подожди, ты вообще должен со мной разговаривать?
— Ты больше не участвуешь в деле.Ты больше не оказываешь профессиональные услуги своему отцу, и твое имя не числится в списке свидетелей.
Хотя с этической точки зрения мой разговор с дочерью подсудимого был в лучшем случае неортодоксальным, а в худшем - пожаром в мусорном баке.
Она выгнула бровь.
— Нет?
Я покачал головой.
—Он удалил все упоминания о твоей компании со своих сайтов через пару дней после того, как я посетил твой офис.Я предположил, что по твоей просьбе.
Глаза Арьи с густой бахромой вспыхнули.Очевидно, мое предположение было неверным.Она вскочила на ноги, опрокинув кофе.Коричневая жидкость пролилась на стол и пол.Она поправила чашку трясущимися руками.
— Хорошего вечера, мистер Миллер.
Она хлопнула дверью и выбежала на улицу.Я схватил свой портфель и последовал за ней, понимая, насколько я был чертовски легкомысленным.В этот момент я умолял попасть в беду.Судья Лопес имел бы полное право отстранить меня от дела, если бы узнал, чем я занимаюсь.
История повторяется.
— Арья, остановись. —Я протиснулся мимо вечерней манхэттенской толпы.Дождь падал простынями на нас обоих, утяжеляя ее сумасшедшие волосы.Она ускорила шаг.Она бежала.Отменя.А я гнался за ней.
Мои ноги двигались быстрее.
— Арья! —Я лаял.Я даже не знал, что хотел ей сказать.Я просто знал, что хочу сказать последнее слово. Дождь хлестал по лицу.Она остановилась на перекрестке, на красный свет.В ловушке она повернулась вокруг, ее поза была настороженной, как будто она была готова наброситься.Ее зеленые глаза заплясали в орбитах.
— Что?Чего ты хочешь от меня, Кристиан?
Все, и вообще ничего.
Твои слезы, твои извинения, твое сожаление и твое тело.
Больше всего я хочу, чтобы ты помнила.Какими мы были.И то, кем мы больше никогда не сможем быть.
Я провел рукой по мокрым волосам.
— Почему ты перестала ходить в бассейн?
Она откинула голову назад и рассмеялась.Она была так красива, что мне хотелось задушить себя за то, что я взял портфель.За то, что не позволил кому-то другому прибить Конрада Рота, пока я вел грязный роман с его дочерью.Полные обнаженных выходных в экзотических местах, шампанского и извращенного секса.
Она ворчала.
— Я хотела найти на тебя компромат. Потом я... — Она запнулась, остановив себя в последний момент, не желая заканчивать фразу. — Потом я поняла, что ты не настоящий злодей в этой истории, — тихо закончила она.
— Я не злодей. —Но слова казались странными во рту, потому что в некотором смысле я был таким.Никому из нас не было дела до того, что дождь хлестал по нашим лицам, когда мы стояли посреди улицы.Ее запах персиков, сахара и Арьи усиливался сквозь дождь.Свет за ее спиной стал зеленым.Я подошел ближе, мои пальцы дернулись, чтобы обхватить ее щеку. — Сократи свои потери.Повернись спиной к отцу, как он повернулся спиной к тебе.Поужинай со мной.
Она покачала головой, зажмурив глаза.Капли дождя летели с ее волос.Внезапно нам снова стало по четырнадцать.Я прижался лбом к ее, вдыхая ее. Удивительно, но она не оттолкнула меня.Наши волосы были сплетены, наши носы соприкасались.Ее сердце колотилось против моего. Я хотел делать вещи, о которых мне не надо было думать.
— Боже. —Она сжала кулаки, прижимая их к моей груди. —Я хочу, чтобы это прекратилось.
— Мне жаль.Мне так, так жаль.
Мне было жаль, по крайней мере, в тот момент.Это был момент чистого, простого старого Ники с его глупой слабостью к этой девушке.
— Я чувствую себя такой потерянной. —Она выдохнула.
— Ты скоро найдешь себя.Когда закончится суд.Когда осядет пыль.
— Трахнуть Рот — твоя давняя мечта? —Ее губы приблизились к моим так близко, что я почувствовал их вкус.
— Обычно нет.Но конкретно одну — да.Это в моем списке желаний.
— И всегда ли ты достигаешь того, что в твоем списке желаний? —Губы против губ.Кожа против кожи.
— В большинстве случаев, — признал я.
— Ну, ты меня не получишь.
— Ты уже наполовину моя.
Наши тела были прижаты друг к другу, наша одежда промокла насквозь, но она не съежилась.Она не отступила.Я вспомнил двенадцатилетнюю девочку, которая не дала мне выиграть ни одного глупого спора, пока мы болтались на кладбище.Та девушка все еще была там.
— Хотите поспорить? —Капли воды свисали с ее ресниц, и она никогда еще не выглядела более красивой, более разрушительной, более настоящей.
— Конечно. —Я говорил ей в рот. —Давай сделаем это интересным.Если мы будем заниматься сексом, ты будешь платить мне за все ужины, на которые я буду приглашать тебя задним числом.
Кто-то протиснулся мимо нас, чуть не сбив Арью на улицу в поисках сухого места.Я притянул ее за талию к себе, обратно в безопасное место.Наши взгляды не отрывались.
— Как благородно с твоей стороны.А если я выиграю и мы не будем спать вместе, ты ответишь на все мои вопросы о деле моего отца.
— Я не могу этого сделать.
—После того, как все закончится, — пояснила она. — Что также является ставкой для этой сделки.
Я заправил мокрые пряди волос ей за уши.
— В разумных пределах и с учетом моего соглашения между адвокатом и клиентом, у тебя есть сделка.
— Как долго будет длиться суд? —она спросила.Я был очарован ее губами.Какие они были мокрые.То, как они дулись вокруг разных гласных, когда она говорила.
— Четыре недели.Пять, если команда юристов твоего отца вытащит голову из задницы и объявится, что, честно говоря, маловероятно.
— Лучше займись своей игрой. —Она ехидно подмигнула мне.
Я смотрел, как она уходит, чувствуя себя ограбленным.
Ари и Ники.
Ники и Ари.
